Грешники
Шрифт:
И они одного круга, как выражается муж.
Когда заехали в город кончился дождь.
Блестящие дороги и тротуары, вывески ночных баров, галдящие компании - мне сегодня все нравится.
Савва притормозил напротив светящихся окон гостиницы. Щелкнул ремнем безопасности.
– На счет Кирилла, - потерла вспотевшие ладони.
– Он...- запнулась, едва увидела его взгляд - потемневший, тяжелый. Фраза о том, что муж меня бьет - она на языке крутится, а слова выдавить не могу.
– Что, Злата, - переспросил Савва.
Я
Но у него такой мрачный вид, кажется, что он прямо сейчас развернется и рванет назад, к моему мужу, сразу, как только услышит, что тот распускает руки.
– Отец лежит в клинике, - начала.
– Алкоголизм. Кирилл папу туда устроил.
– Молодец Кирилл.
Не дожидаясь продолжения, Савва наклонился и выдернул свою сумку. Вышел из машины. Хлопнул дверью.
– Ты не так понял, - поморщилась и выскочила следом.
– Папа украдет медицинский спирт и напьется, а с алкоголем его мешать нельзя.
И опять я что-то не то говорю, Савва смотрит на меня, не мигая, а мне повторять не хочется, все те угрозы, из-за которых я две недели ночами не спала.
– Это мне муж пообещал, - облокотилась на мокрый капот.
– Что папа отравится в больнице, если я не вернусь домой.
Впереди светится вывеска гостиницы. Отблески падают на Савву, делают его лицо неживым каким-то, замороженным. Стоим друг против друга, и я не понимаю, слышал он меня или нет.
Он очень долго молчит.
Это неприятно, виноватой себя чувствую, что говорю про Кирилла гадости.
Но хуже всего - на лбу от волнения выступил пот. И внутри все сжимается.
Страшно.
Что он мне сейчас не поверит, ведь кто я такая, соседка, жена друга, с которой он изменил. Мы знакомы меньше месяца, у меня нет хороших манер и богатых родителей, а с Кириллом они...как и со Светой, одного круга.
– И я вернулась домой, - снова подала голос.
– Потому, что Кирилл угрожал и...
– Пойдем, - его голос не изменился, все такой же спокойный, ровный.
Пикнула сигнализация, и я вздрогнула, отступила от машины.
Савва первым двинулся к гостинице, я следом за ним ускорила шаг и взбежала по ступенькам.
Пока он стоял у стойки ресепшен и болтал с улыбчивой девушкой-администратором я топталась в сторонке, у кожаного дивана.
Запрокинула голову и посмотрела на свое отражение в зеркальном потолке.
Назад пути нет, про папу я сказала. И Савва должен мне поверить, я ведь всем, что у меня есть рискую, оставаясь с ним.
И пусть есть у меня только отец-алкоголик.
Это все равно много.
– Вот ключ от номера, - он подошел мягко, бесшумно, в мою ладонь вложил карту-ключ.
– Одна сможешь побыть?
– А ты?
– растерянно зажала в кулаке карту. Подняла на него глаза.
– Я в клубе две недели не был, - он посмотрел на часы. Потер щетину на подбородке. Помедлил, протянул мне свою спортивную сумку.
– Вещи возьмёшь?
–
– перехватила сумку.
– Конечно.
Он ответил просто, уверенно. И взгляд у него прежний, в нем нет сомнений, подозрений, кажется, что он верит мне.
Но правда у него в клубе дела или он один сейчас остаться хочет - по его лицу не угадать, это у меня все на лбу написано, а он непроницаем.
– Ладно, - крепче сжала лямки сумки и отступила на шаг.
– Возвращайся скорее. Я тебя жду.
Глава 51
Савва
Свет в окнах горит до сих пор.
И дверь стоит нараспашку - заходите, воры.
Пусть поселок и охраняется - все равно, Кирилл живет так, словно ему принадлежит весь мир.
Поднялся и пару раз стукнул по косяку.
Не слышит.
Шагнул в дом.
Кирилл до сих пор торчит в кухне. На столе перед ним открытые контейнеры с едой. Он поднял голову, когда я показался в проеме. И палочками подцепил с подложки ролл.
– А, сосед, - друг забросил в рот ролл и запил коньяком. Кивнул на другой стул.
– Присоединяйся. Жена больше не готовит. Пришлось опять заказать доставку.
– Где она?
– приблизился.
– Кто, Злата? Дрыхнет, наверное. Что ей еще делать. Я зарабатываю. Она только по магазинам с твоей шатается. И спит. Кстати, твоя тоже наверху, - палкой он ткнул в потолок и хохотнул.
– Завтра тебя ждет взбучка. Проспится и устроит. Садись, чего ты. Выпьешь?
Остановился напротив, ладонями оперся на стул.
Кирилл сам из ресторанов не вылезает. Каждую неделю меняет любовниц. Он на отца рассчитывает, как в детстве, что в случае чего тот решит все проблемы.
Он слишком любит эту жизнь, ее удовольствия - потому и безответственный, не организованный.
Но шантажист из него никакой.
Злата что-то перепутала.
– У Златы отец в клинике?
– взял стакан, из которого пил Барс, видимо. Поболтал на дне остатки коньяка.
– Чего?
– Кирилл хлопнул пластиковой крышкой контейнера.
– Светка разболтала? И то, что я жене угрожаю, да? Забей. Любят они всякую херню друг другу в уши лить. Мне это нахрена - алкашу ее угрожать? Своих дел полно. С бизнесом не все гладко, - он вздохнул длинно, протяжно. Поднял стакан.
– Выпьем?
– Кирилл, - усмехнулся.
– Правило знаешь? Ври кратко - тогда поверят. Что там с ее отцом?
Он помолчал.
Глотнул коньяк, покатал по столу стакан. Растер покрасневшие глаза и снова посмотрел на меня.
– Ну, есть грех, - хмыкнул. Покосился на двери кухни. Опять замолчал, прислушиваясь, не ходит ли кто. И вонзил деревянную палку в ролл.
– Про мамашу ее слышал? Бросила доченьку. И уехала с престарелым любовником. Мужик этот несколько месяцев назад кони двинул. А мамаша вспомнила про Злату. Решила вину загладить.