Грешники
Шрифт:
Трясущимися руками завожу машину и отправляюсь обратно к супермаркету. Там на двери я видела объявление, куда нужно обращаться жертвам бедствия, чтобы найти своих близких.
В центре для жертв урагана записывают мои данные и заносят в базу. Я получаю койко-место в одной из палаток. Мне остается только надеяться, что авиасообщение скоро будет налажено и я смогу улететь домой или, возможно, Арсений прилетит ко мне.
От мыслей о муже сердце тяжелеет. Что мне теперь делать с этими десятью днями, проведенными с другим мужчиной.
Я отправляюсь к выделенной палатке, где меня встречает еще четыре женщины, двое из которых с детками. Все выглядят потерянными и несчастными. Похоже, стихия проехалась по всем.
– Ты потеряла кого-то? – спрашивает девушка с красными глазами и очень короткими черными волосами. Она забилась в уголок на соседней со мной койке и тихонько плачет.
– Нет, я была одна, – я опускаю голову.
– Как ты выжила? – она стирает слезы, – у меня умерли все, мама, папа и маленькая дочка.
– О господи, – я прижимаю ладонь ко рту и пересаживаюсь к ней, чтобы обнять. Слово «потеря» начинает обретать для меня совсем новый смысл. Вот она настоящая потеря, у таких вот несчастных людей, которые потеряли близких, свои семьи. А от меня всего лишь уехал любовник, с этим я должна справиться.
– Я потеряла всю семью, еще до острова, маму, папу и брата в автокатастрофе, – печально рассказываю я.
– Как ты живешь с этим? – девушка подняла на меня свои огромные измученные слезами глазами.
– С годами привыкаешь. Я знаю, что они хотели бы, чтобы я жила дальше. И твои родные хотят этого для тебя. Не прячь свою боль, делись ею.
В центре я провела ровно неделю, пока Арсений не приехал за мной, он воспользовался связями и организовал частный рейс, где помимо меня забрал десять людей с тяжелыми ранениями.
Увидеть его снова, в том палаточном центре, посреди разрухи и боли было сложно.
За время, проведенное на острове с Булатом и том в центре, я стала другой. Внутри меня многое изменилось, пришла смелость, закалка характера. Я увидела людей, которые скончались от ран, тех, кто потерял свои семьи или стал калекой. Это все меняет внутренне. Становишься жестче и прагматичнее, понимаешь ценность жизни и того, что имеешь на данный момент.
– Ты в порядке?– Арсений с ходу обнял и я прижалась к его широкой груди. Он за это время нисколько не изменился. Все такой же высокий, поджарый, с черными волосами, подернутыми сединой на висках и угольными глазами.
– Если сравнивать с окружающими, я лучше всех, – я устало выдохнула и опустилась на импровизированную скамейку из поваленного дерева. Арсений продолжил изучающе смотреть на меня.
– Я боялся, что тебя уже нет. Склон, где ты арендовала домик, смыло полностью, – он потер подбородок.
– У хозяйки был второй дом на самой горе, я смотрела его первым. Я тебе рассказывала. Когда погода стала портиться, я перебралась туда и переждала шторм.
– Расскажешь все? Я хочу знать, что ты пережила, хочу
Только разве мужу об этом расскажешь?
– Давай потом, я сейчас не готова, – я сглотнула ком в горле, – Арсений, забери меня домой, пожалуйста. Не могу больше находиться здесь.
– Хорошо, как скажешь, – он сел рядом и сгреб меня к себе на колени, – Ава, я так переживал за тебя, чуть не сошел с ума. Ты же вся моя жизнь, – он тихонько гладил меня по спине, пока я всхлипывала и вытирала слезы, которые катились без остановки.
– Мне было страшно, – шепчу сквозь слезы.
– Я миллион раз ругал себя за то, что не смог поехать вместе с тобой, чувствовал что если с тобой что-то случится – это будет моя вина.
– Ты не виноват, уроганы иногда просто случаются, – я прислоняюсь к его щеке и отупело смотрю перед собой.
Теперь мне придется как-то собраться и начать жить дальше. Без Булата, который навсегда останется моей тайной, ее я оставлю на этом острове.
Сердце рвется к нему, но того Булата больше нет и никогда не будет.
У меня осталась лишь моя старая жизнь и к ней придется вернуться.
Глава 10
Прошло семь лет, а проклятый остров так и не отпустил меня.
Долго лежу с закрытыми глазами, жадно впитывая в себя обрывки сегодняшнего сна. В нем я опять был с ней, той кому кричу и во сне и после пробуждения, что люблю. Даже годы не смогли вырвать ее из меня. Когда произношу это короткое имя, то каждый раз ощущаю ноющую боль в груди – Ава.
Мое наваждение, моя болезнь и проклятье.
Первое время я лишь изредка видел кусочки воспоминаний, здесь она смеется, там плачет. Я бегу следом, а вода уносит ее от меня, хватаю за руку и прижимаю к себе свой самый драгоценный приз. Потом просыпаюсь и руки всегда пустые. После этих снов начались срывы, хотелось лезть на стену от непонимания, что произошло за эти десять дней.
Первое время я думал, что все это игры сознания на почве измены жены, стресса, все переплелось и подсунуло мне идеальный образ женщины, которую я хотел бы видеть рядом с собой. Просто мираж.
Но мираж с каждым разом становился все более живым, ко мне приходили воспоминая о ее запахе, вкусе, ее сладких стонах, от которых сердце разрывалось.
Она звала меня другим именем – Булат. От того, как она это делала, все тело покрывалось испариной.
Я отчаянно хотел вспомнить все, мне казалось, что как только я это сделаю – то смогу отыскать ее. В моей памяти обязательно должен был быть ключик, стоит его найти и Ава моя. Но это был лишь самообман.