Грета Гарбо. Исповедь падшего ангела
Шрифт:
«Айседора часто танцевала для нее, а однажды, танцуя, напевала себе под нос что-то из «Парсифаля». В последний год своей жизни Айседора даже сочинила стихотворение, посвященное Мерседес. Написанное ее неразборчивым почерком, оно, в частности, содержит следующие строки:
Изящное тело, лилейные руки Избавят меня от никчемных забот, Белые груди, нежны и упруги, Влекут мой изголодавшийся рот. Два розовых, твердых бутона-соска Заставят забыть, что такое тоска; Мои поцелуи пчелиным роем Колени и бедра твои покроют, ВкушаяСреди других женщин в жизни Мерседес были и Мари Доро, знаменитая актриса, открытая Чарльзом Фроманом». Впрочем, этот ряд неполон. «Одной из ранних подружек Мерседес была Бесси Мартери, приятельница декораторши Элси де Вольф, являвшейся также литературным агентом Герберта Уэллса, Сомерсета Моэма и Оскара Уайльда. Кроме того, благодаря ей Мерседес познакомилась с очередным ее романтическим увлечением, Аллой Назимовой, знаменитой русской актрисой».
Назимова – красавица с бездонными фиолетовыми глазами – приехала в Америку в 1906 году. В 1920-е годы ее дом стал пристанищем всех именитостей: в ее знаменитом доме-отеле «Сад Аллаха» проходили бурные вечеринки, планировались масштабные интриги, завязывались нужные связи, разбивались и возрождались сердца, утомленные любовью. Назимова скончалась в 1945 году. Ее отель пережил крах в черный для американского бизнеса 1929 год; а сама актриса вошла в историю как крестная Нэнси Рейган.
Ярким моментом среди бурных романов Мерседес де Акосты был роман с актрисой Эвой Ле Галльен. Когда они познакомились, Эве был двадцать один год, Мерседес – двадцать семь. Встреча произошла как раз накануне бракосочетания Мерседес с Абрамом Пулем, состоявшегося 11 мая 1920 года. Затем они снова встретились в ноябре 1921-го.
Эва Ле Галльен, родившаяся в 1899 году, была дочерью английского литературного критика и поэта Ричарда де Галльена (друга Оскара Уайльда) и его датчанки-жены, журналистки Юлии Норрегард. Родители Эвы разошлись в 1903 году, и ее детские годы прошли в Париже. В семь лет девочку привели на спектакль «Спящая красавица», в котором роль принца исполняла Сара Бернар, и в душе Эвы зародилось желание стать актрисой. Актерский дебют Эвы состоялся в Лондоне в 1914-м, а год спустя она отправилась в Нью-Йорк. Она получила свои роли и признание американской публики. И, как позже и Грета Гарбо, жила затворницей, предпочитая покой шумным дружеским посиделкам и ночным бдениям в многочисленных клубах. О подобных сомнительных развлечениях ее подруга Мерседес напишет: «Теперь трудно понять, что мы находили во всем этом хорошего. Полагаю, что это был недавно открытый нами соблазн однополой любви, которая после войны пышным цветом расцвела в ночных клубах и кабаре, где молодые люди одевались, как девушки. Эта любовь, как и спиртное, была под запретом и нередко влекла за собой полицейские облавы, отчего запретный плод казался еще слаще. Молодежь взбунтовалась, ей ничего не стоило обвести власти и полицию вокруг пальца, и это только придавало ощущениям особую остроту».
Некоторое время Эва пребывала в заблуждении, брак Мерседес с Абрамом казался ей истинным, порядочным, почти незыблемым. Однако все кончилось в одно мгновение, когда женщины остались наедине… «Безраздельно отдавшись Мерседес, Эва приходила в ужас от одной только мысли, что может ее потерять. Она писала, что мысль об Абраме или ком-то еще в объятиях подруги была для нее просто невыносима».
Самое смешное, что когда Мерседес приболела, Абрам Пуль известил телеграммой любовницу жены – Эву. А тут еще появилась прежняя подружка Мерседес Билли Маккивер. «Это была жительница Нью-Йорка, дама без предрассудков, происходившая, впрочем, из весьма консервативной семьи. Мерседес написала о ней следующие строки: «Она подобна ртути… дерзкая, необузданная, было в ней нечто «восхитительно потустороннее».
Вскоре после выздоровления Мерседес отплыла на борту «Олимпика» в Европу. А через два дня любящая и ревнующая Эва отправилась вслед за Мерседес на борту
И далее все продолжалось как в плохом романе: мучения, страсть, ревность, расставания, новые объятия и нежные слова.
Уже дома, на американском континенте, Мерседес, длившая свое прерывистое влечение русской актрисой Аллой Назимовой, подружилась с Павловой и Карсавиной, и троица вместе развлекалась в Нью-Йорке. Так продолжалось еще какое-то время: «Эва колесила по стране с гастролями, а Мерседес крутила новые романы, развлекалась и строила новые планы». Стройная, подвижная, наделенная острым умом испанка продолжала приковывать к себе взгляды своими огромными черными глазами и густыми каштановыми волосами.
Тянувшийся три с половиной года роман Эвы и Мерседес наконец завершился. Его завершение ускорил тот факт, что у Мерседес появился новый приятель – молодой драматург Ноэль Кауэрд. Он с помощниками приехал в США для постановки некоей «изощренной пьесы о наркотиках». Наверное пьеса имела успех, коль имя драматурга стало известным в Америке.
Полагают также, что разрыву Мерседес с Эвой поспособствовали финансовые авантюры. «Мерседес втянула ее в две авантюры, закончившиеся провалом. Самый длительный разрыв имел место, когда Эва познакомилась с Элис Деламар, наследницей значительного состояния. Мерседес намеками, однако с горечью, упоминает в своих мемуарах, что одно жизненное обстоятельство в течение сезона «Сивик Репертори Тиэтр» как раз и снабдило ее необходимыми для этого средствами. Разумеется, здесь не обошлось без финансовой поддержки со стороны Элис, а также финансиста Отто Кана. Отношения с Деламар позднее еще более упрочились, после того как Элис приобрела участок земли в Вестоне, штат Коннектикут, а Эва поселилась неподалеку».
После марта 1926 года Эва и Мерседес практически не общались.
…В конце лета 1925 года, вскоре по возвращении из Европы на борту «Маджестик» вместе с Эвой и драматургом Ноэлем Кауэрдом, Мерседес получила записку от знакомого фотографа Арнольда Гента; в записке говорилось, что он снимает портрет самой прекрасной из когда-либо виденных им женщин и хочет, чтобы Мерседес тоже познакомилась с ней. Речь шла о Грете Гарбо.
Глава 9
«Чтобы понять Грету, вам надо понять север»
В 1930-м Гарбо снималась в фильме «Мата Хари» (вышел на экраны в конце 1931 г.). Ее близкая подруга Мерседес де Акоста считала сценарий неудачным по той причине, что была хорошо знакома с прототипом киноленты. Мата Хари в свое время была любовницей Фила Лайдига, деверя Мерседес. Конечно же, Гарбо внешне мало походила на Мату Хари, к тому же ее партнер по фильму Рамон Новарро был слишком мал ростом, и это бросалось в глаза.
Гарбо понравилась Мерседес лишь в заключительной сцене расстрела.
«В длинной черной накидке, с гладко зачесанными назад волосами, с напряженным выражением лица, она никогда еще не выглядела столь прекрасно и столь трагично».
В 1932 году, вскоре после завершения работы над картиной «Гранд-отель», Гарбо перебралась жить к Мерседес. В том же 1932-м актриса снялась в фильме «Если ты желаешь меня», а после вдруг бросила все, уехала в Нью-Йорк, а затем домой, в Швецию.
Это произошло вскоре после ее встречи с Сесилем на вечеринке у Гулдингов, к тому же все это время она ссорилась со своей возлюбленной Мерседес.
Мерседес писала о поступке подруги так: «Чтобы понять Грету, вам надо понять Север. И пусть оставшиеся годы она проведет в южном климате, все равно останется северянкой, со свойственными Северу трезвостью ума и замкнутостью. Чтобы понять ее, вы должны по-настоящему понять ветер, дождь, угрюмое, низкое небо. Она создана именно из этих стихий, в прямом и переносном смысле. В этой своей инкарнации она до конца своих дней останется «ребенком викингов», которому не дает покоя мечта о снеге».
После отъезда Гарбо Мерседес тесно сошлась с Марлен Дитрих, которая буквально засыпала ее дом букетами роз.