Грета и потерянная армия
Шрифт:
Несколько посетителей «Маидры» повернулись, чтобы узнать, почему входная дверь все еще открыта, выпуская наружу всё драгоценное тепло. Девушка быстро вошла внутрь и закрыла дверь.
Она наклонила голову и поправила косы, чтобы убедиться, что волосы прикрывают ее очень человеческие неострые уши, когда пробиралась сквозь толпу к следующему лучшему столику. Там было красиво, темно и в основном уединенно, но он находился прямо рядом с гоблином, который сидел на ее обычном месте.
Не снимая ни капюшон, ни шарф, она откинулась на спинку кресла и стала ждать, пока единственная официантка «Маидры» —
Несмотря на то, что это место было переполнено, все столики вокруг него — кроме того, который она заняла — были пусты. И хотя он, очевидно, одинок, было также ясно, что он не незнакомец. Слишком много посетителей «Маидры» посматривали на него не из любопытства, а из-за плохо скрытого чувство дискомфорта. Не взволнованы, не особо. Она знала это ощущение в комнате, в которой существовала возможность угрозы, и сейчас это было не совсем так, но в этом парне было что-то, что заставляло проявлять осторожность и сдержанность.
Тамсин, наконец, увидела ее и остановилась перед столиком Греты с вежливой улыбкой на лице. Несмотря на то, что Грете удавалось скрывать свою человеческую личность, она не особо была с кем-то дружна в Милене. Работа охотницы за головами отдаляла ее от других.
— Вам черничный чай, данем? — спросила девушка.
— Да, благодарю.
Тамсин отвернулась, но внезапно Грета передумала и снова подозвала ее.
— Знаешь что, принеси-ка мне лучше эль, — сказала она.
В конце концов, это день ее рождения, и если это был единственный способ его отпраздновать, тогда пусть так и будет.
Возможно, дома это посчитали бы недопустимым, но в Милене таких ограничений не было. Она была достаточно взрослой, чтобы носить меч и лишать жизни… и она была достаточно взрослой, чтобы выпить в баре, если ей этого хотелось.
Тамсин даже бровью не повела, но в тот момент, когда она ушла, Грете захотелось позвать ее обратно и всё-таки попросить чай. В голове эхом раздавался голос Люка. Он бы указал на глупость ее решения. Совсем одна в общественном месте, ощущая меланхолию и тоску по дому… не совсем подходящее время, чтобы попробовать свой первый алкогольный напиток.
Но Тамсин уже была на полпути к бару, и если Грета подзовет ее, то лишь привлечет к себе ненужное внимание. Вместо этого она примет эль, когда вернется барменша, и оставит его нетронутым стоять на столе. Это станет пустой тратой денег, которые она могла бы потратить более мудро, но опять же… это ее день рождения.
Грета наблюдала, как Тамсин подошла к бару и наклонилась над стойкой, чтобы передать своей матери заказ Греты. Маидра подняла взгляд и поприветствовала Грету вежливым кивком. Если Грете нужно было бы выбрать кого-то, кого она могла считать другом, то, вероятно, это была бы Маидра. Не то, чтобы эта женщина особо разговаривала с Гретой, но, по крайней мере, была вежливой и приветливой. Теперь жизнь Греты была такой, что она не ожидала иного отношения к себе больше ни от кого другого.
«Она такая со всеми. Ты не особенная. Ни для нее, ни для кого-либо ещё.»
Если
Огр у бара что-то говорил Тамсин, пока та ждала эль Греты. Эльфийка покачала головой, но огр наклонился ближе. Его рука вытянулась, и он положил свою мясистую ладонь ей на бедро и с громким смехом подтянул ее в свою сторону. Тамсин пыталась оттолкнуть его прочь, но он был в три раза больше ее, и он, очевидно, решил, что она должна ему больше, чем просто еще один напиток.
По другую сторону от них, гномы похлопывали себя по плечам и смеялись, наблюдая за происходящим. Большинство посетителей «Маидры» уважали заведенные в ней правила поведения — которые включали в себя: никаких драк и никакого грубого поведения — но на этот раз, когда Тамсин нахмурилась и что-то сказала огру, указывая на дверь, от этого не было никакого эффекта. Громила не слушал.
Грета отодвинула стул и начала вставать, положив руку на рукоять меча. Прежде чем она успела обойти стол, сидевший в одиночестве молодой гоблин поднялся и направился к бару.
Вся комната так резко погрузилась в тишину, будто в лесу полном птиц всё замерло, заслышав передвижение чего-то большого, чего-то хищного. Единственными доносившимися звуками были потрескивание огня и жесткие возражения Тамсин, в то время как огр продолжал приставать.
— Огр!
Голос молодого гоблина прозвучал так, словно у него на груди прикреплен микрофон, но это был он сам. Он стоял один посреди многолюдной таверны, без путей для отступления.
Парень был либо очень глупым, либо очень смелым. Грета оценила свои шансы сокрушить их обоих, если дела пойдут плохо. Все будет зависеть от того, насколько упрямым был темперамент огра, и был ли риск того, что он станет Потерянным, если его вызовут на бой.
Если это случится… черт, они попадут впросак. Это помещение превратится в клетку. Тот факт, что огр был огром, не превращало это автоматически в часовую бомбу, но также и не гарантировало того, что это не станет-таки часовой бомбой.
Грета скрестила руки, ощущая уравновешенный вес своего меча на бедре и кинжала, привязанного к лодыжке. Она хотела увидеть, что собой представляет этот молодой гоблин, на всякий случай готовясь выручить его из беды.
Огромный огр отпустил Тамсин и с рычанием обернулся. Грета собралась с силами, но едва огр взглянул на парня, который встал и бросил ему вызов — он даже не начал обливаться холодным потом, доставать оружие или делать что-то ещё — тут же сдался.
Он отошел от барной стойки и поднял руку в знак «Эй, я просто собирался уходить».
Даже четверка вульгарных гномов притихла. Один из них насмешливо улыбнулся молодому гоблину, но не получил никакой поддержки от своих приятелей.
Гоблин не стал дожидаться, пока огр уйдет. Его взгляд скользнул по комнате, словно заглядывая каждому в глаза… и остановился на ней, когда повернулся спиной ко всем остальным.
Его взгляд был очень проницательным, а когда он вернулся к своему столику, то больше не смотрел ни на кого другого. Только на нее.