Грей. Кристиан Грей о пятидесяти оттенках
Шрифт:
– Давай обсудим правила. Значит, ты категорически против пункта о еде?
– Да.
– А если в нем будет говориться только то, что ты должна принимать пищу по крайней мере три раза в день?
– Все равно.
– Я должен знать, что ты не голодна, – подавив недовольный вздох, настаиваю я.
Она хмурится:
– А как насчет доверия?
– Ваша правда, мисс Стил, – бормочу я вполголоса. Этот бой мне не выиграть. – Я соглашаюсь насчет еды и сна.
Ана с облегчением улыбается.
– Почему нельзя смотреть
– Так принято между доминантами и сабмиссивами. Ты привыкнешь.
Она снова хмурится, и вид у нее страдальческий.
– Почему мне запрещено к тебе прикасаться?
– Потому.
Заставь ее замолчать, Грей.
– Это из-за миссис Робинсон?
Что?
– С чего ты взяла? Думаешь, она меня травмировала?
Ана кивает.
– Нет, Анастейша, не в ней дело. Кроме того, миссис Робинсон не потерпела бы капризов.
– Значит, она здесь ни при чем? – растерянно переспрашивает Ана.
– Да.
Не выношу, когда ко мне прикасаются. Поверь, детка, тебе лучше не знать причину.
– И я не хочу, чтобы ты трогала себя, – добавляю я.
– Из чистого любопытства – почему?
– Хочу, чтобы ты испытывала наслаждение только от меня.
Вообще-то, я уже сейчас этого хочу. Хорошо бы трахнуть ее прямо здесь и заодно проверить, умеет ли она вести себя тихо. По-настоящему тихо, зная, что нас в любую минуту могут услышать другие посетители или обслуживающий персонал. Собственно, поэтому я и заказал отдельный кабинет.
Ана открывает рот, словно хочет что-то сказать, потом снова закрывает и подхватывает еще кусочек рыбы со своей почти нетронутой тарелки.
– Много информации для размышлений, да? – интересуюсь я, складывая листок с вопросами и засовывая во внутренний карман.
– Да.
– Хочешь, поговорим и о пределах допустимого?
– Только не за ужином.
– Брезгуешь?
– Вроде того.
– Ты почти не ела.
– Мне хватит.
Опять старая песня.
– Три устрицы, четыре кусочка рыбы и один стебель спаржи. Ни картофеля, ни орехов, ни оливок, и без еды целый день. А ты утверждаешь, что тебе можно доверять.
У нее округляются глаза. Да, Ана, я считаю, что ты ешь.
– Кристиан, пожалуйста, я не привыкла обсуждать подобные темы.
– Анастейша, ты нужна мне здоровой и крепкой, – заявляю я категоричным тоном.
– Знаю.
– И я хочу прямо сейчас сорвать с тебя платье.
– Не самая удачная мысль, – шепчет Ана. – А как же десерт?
– Ты хочешь десерт?
Какой десерт, когда ты не съела горячее?
– Да.
– Ты сама можешь стать десертом.
– Боюсь, я недостаточно сладкая.
– Анастейша, ты восхитительно сладкая, уж я-то знаю.
– Кристиан, ты используешь секс как оружие. Так нечестно.
Она опускает взгляд на колени, и в ее тихом голосе слышится грусть, затем поднимает глаза
– А ведь правда, использую. В жизни пользуешься тем, что умеешь. Но я все равно тебя хочу. Здесь и сейчас.
Я же знаю, Ана, ты не против. У тебя изменилось дыхание. Для мужчины вполне естественно применять оружие, а я – мужчина, да к тому же мужчина опасный. Мне от тебя нужно все, абсолютно все, кроме того, что ты так мечтаешь мне отдать: твоего сердца. Я не собираюсь завладевать им. Я только хочу владеть тобой.
– Я бы хотел кое-что попробовать.
Меня на самом деле тянет узнать, будет ли она вести себя тихо, и не помешает ли ей страх, что нас застукают в процессе.
Ана хмурится, она явно смущена.
– Если бы ты была моей нижней, тебе бы не пришлось об этом думать. Все было бы проще простого. Тебе не нужно было бы ничего решать, не было бы никаких вопросов: «Правильно ли я поступаю? Произойдет ли это здесь? Случится ли это сейчас?» Ты бы ни о чем не волновалась, все решения принимал бы я, твой верхний. Уверен, Анастейша, ты тоже меня хочешь.
Она откидывает волосы за плечо и, облизнув губы, хмурится еще сильнее. О, да! Она меня хочет.
– Я знаю потому, что тебя выдает твое тело. Ты сжала бедра, покраснела, и у тебя изменилось дыхание.
– Откуда тебе известно про бедра? – спрашивает Ана тонким голосом. Похоже, она шокирована.
– Я почувствовал, как колыхнулась скатерть, в общем, это догадка, основанная на многолетнем опыте. Я ведь прав?
Ана замолкает и отводит взгляд.
– Я не доела рыбу, – уклончиво говорит она, но ее лицо пылает.
– Ты предпочтешь холодную рыбу мне?
Наши взгляды встречаются; глаза у Аны широко распахнуты, зрачки потемнели и расширились.
– Я думала, тебе нравится, когда я съедаю все, что у меня на тарелке.
– Мисс Стил, сейчас меня это не волнует.
– Кристиан, ты играешь не по правилам.
– Да, как обычно.
Мы смотрим друг на друга, никто не хочет уступить, и оба чувствуем возникшее сексуальное напряжение.
«Пожалуйста, просто сделай, что тебе сказали», – заклинаю я Ану взглядом, однако в ее глазах загорается чувственная непокорность, а губы кривит легкая улыбка. По-прежнему глядя мне в лицо, Ана берет стебель спаржи и демонстративно кусает губу.
Что она делает?
Очень медленно она кладет кончик стебля в рот и посасывает. Твою ж мать!
Ана играет со мной – опасная тактика, все кончится тем, что я завалю ее на стол. «Ну давайте, мисс Стил, спровоцируйте меня!» Завороженно слежу за ней и чувствую, как у меня встает.
– Анастейша, что ты делаешь? – предостерегающе говорю я.
– Ем спаржу, – отвечает она с притворно застенчивой улыбкой.
– Думаю, вы играете со мной, мисс Стил.
– Я просто доедаю ужин, мистер Грей.