Грибница
Шрифт:
У машины он передал ей мальчика, а сам сел за руль. Вперёди лежала главная дорога, прямая как стрела она пронзала сразу несколько кварталов. Ярослав решил не рисковать и нырнул в лабиринт дворовых улочек на первом же перекрестке. И снова угадал. Едва они скрылись на боковой дороге, как сотней метров дальше на главную улицу вырулил чёрный джип и поехал в сторону игрушечного магазина.
Ярослав обернулся к Арине. Её не интересовали больше бандиты: она была занята тем, что разводила в баклажке с водой гелевый абсорбент, тот самый, что спас от отравления Ольгу. Когда гель растворился, она приложила горлышко бутылки к губам ребёнка. Мальчик глотнул и закашлялся, но тут же глотнул вновь. «Выкарабкается» — заключил про себя Ярослав и повернулся к дороге.
До сих пор им сказочно везло. Никто из
На полпути к дому Арина вдруг заговорила, только обращалась она не к нему:
— Привет Данил! Как ты себя чувствуешь? Ты не бойся — нас послала за тобой Ирина. Помнишь её?
Ярослав оглянулся и увидел, что спасённый ими мальчик пришёл в себя. У него были странные слишком тёмные глаза, с необыкновенно широкими зрачками. Будто две дыры в черепе. У Ярослав мороз пробежал по коже, когда он встретился с их взглядом. Недетским взглядом. Так мог бы смотреть слепец, или мёртвый. А ещё — сумасшедший, но не ребёнок. Ярослав перевёл взгляд на подругу. Она тоже была шокирована, но всё же мужественно продолжала свой монолог:
— Ты теперь будешь жить у нас, как и Иришка. А ещё у нас есть Спайк. Вот он, гляди, — Арина указала на Спайка, заглядывающего к ним с переднего сидения. Взгляд мальчика переместился на собаку и тут же переменился, ожил. Арина облегчённо вздохнула — всё-таки он нормальный, а ей привиделось, что сумасшедший! — А когда мы приедем домой, я покажу тебе, знаешь кого? Страусов! Мы вывели их из яиц. Правда здорово? Ещё у нас живет коза Машка. У нас есть электричество, так что можно мультики посмотреть. Ты соскучился по мультикам, а?
По её изменившемуся тону Ярослав понял, что Спайк сумел расположить к себе ребёнка. Не отпуская руль, другой рукой он потрепал спаниеля по мягким ушам: «Молодец, Спайк!».
Дома их ждали нехорошие известия.
Ольга рассказала им, что вскоре после их отъезда у Ирины поднялась высокая температура. Женщина дала ей аспирин, но это не слишком помогло. К полудню девочка без сил слегла в постель. Она бредила, и даже на расстоянии ощущалось, какой сильный у неё жар.
Тарас тоже огорчил их новостями: оказывается, час назад он включил рацию на приём, и она тут же стала умолять его голосом Евгении спасти её из ужасного плена. Клялась в своей невиновности и говорила об ужасных унижениях и муках, которые терпит в плену у гнусных насильников. Тарас не выдержал и сказал, что не верит ни единому её слову, что узнал от Ирины всю правду о её новых друзьях и об её измене. Тогда рация стала плеваться оскорблениями и угрозами. Тут-то Тарас и узнал, какой он никчемный в постели и вообще не мужик, а тряпка! И место ему среди быдла — вот и пусть теперь ищет своего дружка — Ярослава — этого худосочного праведника с его сельской дурочкой — Ариной. На это Тарас рассмеялся и ответил, что уже нашёл их и может вволю пользоваться всеми теми удобствами, о которых так мечтала Евгения. Тогда рация разразилась совсем уж нецензурной бранью, пообещала отыскать их где угодно и превратить в рабов. А поганую соплячку Ирку грозилась отдать на растерзание своим «мальчикам». Когда рация заикнулась ещё и об Ольге, у Тараса сдали нервы, и он разбил приёмник о стену.
Ярослав помрачнел, когда узнал, что Евгения грозилась отыскать их. Арина наоборот — развеселилась и сказала, что мерзавка просто бесится оттого, что уже дважды упустила свою добычу. В первый
«Любовь зла, полюбишь и козла» — услышал Ярослав напоследок, когда за Ариной уже закрывалась дверь спальни, где они оставили больного мальчика отдыхать. Вдруг она выскочила оттуда, как ошпаренная.
— Ярик, Данька исчез!
Ярослав заставил себя оставаться спокойным: мальчик просто мог спрятаться и Арина его не заметила. Ничего удивительного в этом нет, дети всегда куда-то прячутся. Особенно мальчишки. Особенно, когда чувствуют страх или неуверенность. А у Данила были веские причины не доверять чужим людям. Чтобы вернуть его доверие им всем придётся изрядно постараться. Поэтому Ярослав спокойно вошёл в спальню, окинул все её пространство взглядом и приблизился к допотопному, бабушкиному еще, шифоньеру, полагая, что это самое подходящее место в комнате для прячущегося мальчишки. Легонько постучал по дверце. Открыл. Однако за плечиками с одеждой никого не оказалось. Тогда он заглянул под кровать. Кроме пары его забытых носков там тоже было пусто. Значит, Данил вышел из комнаты, или, что было бы гораздо хуже, — выбрался в сад через окно.
Сетчатый забор, которым был огорожен их участок, имел скорее символическое значение, чем представлял сколь-нибудь реальное препятствие для желающих преодолеть его. Мальчик мог перелезть через ограду в любом месте и отправиться в любую сторону от их дома. Отыскать его в частном секторе среди запущенных садов и зарослей бурьяна было ничуть не легче, чем найти иголку в стоге сена. Им повезло утром, но повторится ли это везение сейчас? Теперь Ярослав занервничал уже всерьёз. Ребёнок болен и может свалиться в какую-нибудь яму или в колодец. Может пораниться. Его могут покусать одичавшие пчёлы, которые роились в этом году очень часто и заняли уже все подходящие дупла в садах. Нужно начинать поиски немедленно!
Он вернулся в дом и подозвал Спайка. Арина поняла, что Ярослав надеется выследить беглеца с помощью обоняния охотничьего пса. «Это безнадёжно!» — читалось на её лице. Спаниель не был натаскан на поиски человека. Команду «Ищи!» он воспринимал слишком однобоко: можно было искать на охоте дичь, или искать специально спрятанный хозяином кусочек лакомства. Другому Спайка не учили. То ли дело её Карат! Ярослав знал, что в молодости ризеншнауцера у Арины не раз одалживали кинологи из угрозыска для показательных задержаний и на настоящие операции. На его голове и плечах остались отметины от ранений опасной бритвой, которые он получил, преследуя преступника. Теперь Аринын верный друг спит вечным сном под старой грушей в саду. А Спайк… Спайк — всего лишь маленький глупый спаниель, как она считает.
Но Ярослав лучше знал своего пса. Спайк неожиданно быстро понял, что от него требуется и стал обнюхивать сначала постель, на которой лежал Данил, а потом запросился на подоконник. Оттуда он бесстрашно спрыгнул в сад и уверенно затрусил вдоль забора. Вскоре он поднырнул под нижний край рабицы и припустил по свежему следу через заросли бурьяна. Ярослав кликнул Тараса и вдвоём они поспешили за ним.
Преследование кончилось у зарослей из одичавшей ежевики. Спайк шмыгнул туда, но парни не могли последовать за ним, не содрав с себя кожу. Вскоре из глубины зарослей раздался победный лай спаниеля. Ярослав понял, что без секаторов тут не обойтись и уже собирался отправиться за ними домой, как тут их догнала запыхавшаяся Арина. Мигом разобравшись в чём дело, она улеглась на живот и ящерицей поползла под переплетением шипастых побегов. Ярослав улыбнулся: «Ну как же, станет Арина изводить заросли ежевики только потому, что туда забрался вредный мальчишка!» «Ну, даёт!» — истолковал его ухмылку Тарас.