Грибница
Шрифт:
Милу она нашла случайно — просто увидела двигающийся силуэт в освещённом прямоугольнике окна. Электричество тогда ещё не отключилось, и во многих окнах по вечерам и днём горел свет (просто некому было его отключить), но уже несколько дней Катерина не видела в этих освещенных прямоугольниках ни одной двигающейся тени. Она поднялась на второй этаж и толкнула незапертую дверь. В гостиной нашла живую девочку, в спальне — её мертвых родителей.
Мила играла с куклой. На вошедшую она не обратила ни малейшего внимания. Будто её тут и не было. Все попытки Катерины заговорить с ребёнком были безуспешными. Девочка не реагировала на звуки и смотрела сквозь неё. Катерина чувствовала себя фантомом. Утром она увела её. Это не составило труда:
Катерина разбила витрину магазина туристского снаряжения и выбрала для них маленькую шёлковую палатку. Кроме неё в огромный рюкзак влезли два спальника, походные костюмы по размеру, котелок и топорик. Держа Милу за руку, она пошла из города вон. В тот день закончилось пыление, а на местной АЭС завыла сирена. Через два дня пути, когда город давно скрылся из виду, в той стороне, где он был, на горизонте появилось тёмное дымное облако. Оно разрасталось, но ветер был устойчив и относил его к югу, тогда как Катерина с Милой двигались на север — к Днепровску. Они прошагали ещё пару дней, прежде чем перестали видеть эту смертоносную дымку в небе. Тогда Катя решила сделать суточный привал. Она установила палатку прямо у дороги неподалёку от автозаправки. Там были запасы воды и продуктов в маленьком магазинчике, а также гора новеньких автопокрышек, которые, сгорая, выпускали в небо клубы чёрного дыма. Вечером того же дня, потягивая из кружки горячий бульон от тушёной курицы, Мила назвала Катерине своё имя. Больше из девочки не удалось вытянуть ни единого слова. Так они и двигались от заправки к заправке, разжигая на каждом привале дымный костёр и оставляя на зданиях заправок крупную надпись о том, что Пороги теперь зона радиоактивного заражения.
Спустя неделю им встретился Пётр и дальше они пошли вместе. Так и повелось: недлинные утренние переходы по прохладе, дневные привалы, вечера у костра, неторопливые беседы, воспоминания о былой жизни, сон бок обок в одной палатке. Пётр спас Катерину от одиночества, а потом от надругательства. Он был её другом, её защитником и помощником, и никогда не претендовал на роль любовника. Хотя и мог бы. Но между ними стояли их мёртвые семьи и присутствие маленькой Милы.
Девочка сильно пострадала психически и как родственное существо она воспринимала лишь Катерину. Первые недели после того, как их нашёл Пётр, она не подпускала его к себе близко — тут же впадала в истерику. Но время шло и постепенно их отношения наладились.
Из-за Милы они отказались от каких-либо средств передвижения: девочка боялась скорости, даже такой небольшой, какую мог бы обеспечить велосипед. Она вообще боялась быть долго оторванной от твёрдой земли. Даже на руках больше десяти минут не высиживала. Поэтому они путешествовали пешком.
Это была долгая дорога. Долгие вечера у костра. Длинное турне через две области, по десяткам сёл, по семи городам. И всюду одно и то же — смерть и неподвижность. Редко, очень редко они встречали живых. Бывало хорошо посидеть в компании вечер — два, но потом они с Петром и Милой шли своим путём, а их собеседники — своим. Каждому хотелось выяснить, что сталось с их родственниками, часто разбросанными по разным уголкам страны, и поэтому люди редко находя себе попутчиков.
Когда Пётр добился доверия их маленькой спутницы и смог взять на себя часть обязанностей по уходу за ней, Катерина стала уделять больше внимания себе самой. Прислушавшись к своему телу, проанализировав некоторые тревожные знаки, она вскоре поняла, что беременна. Срок не мог быть большим — не больше двух месяцев — и она утешала себя мыслью, что у неё ещё есть время, как следует подготовиться к родам. Она сообщила о своём состоянии Петру. Он не на шутку встревожился, если не сказать
Первым делом он раздобыл рацию и каждое новое утро начинал с того, что сканировал радиоэфир на всех доступных приёмнику диапазонах. Иногда ему удавалось поймать обрывок чужого разговора, иногда — ответить на чьи-то позывные. Но все его собеседники оказались далёкими от медицины и шли своим путём. Пётр записывал в блокнот частоту, на которой удалось поговорить, и надеялся, что следующим, с кем доведётся поговорить, будет доктор.
Кроме того, Пётр стал собирать медицинскую литературу. К его превеликому сожалению литература, которую он находил на прилавках книжных магазинов, носила скорее популяризационный характер, а ему нужны были серьёзные научные издания. Такие книги нужно было искать в вузовских библиотеках. Но как найти эти библиотеки? После некоторых раздумий Петр догадался поискать справочник для поступающих в ВУЗы. Он нашёл эту толстую брошюру в первом же книжном ларьке, встретившемся им по пути, и выяснил, что ближайший медицинский ВУЗ находился в Днепровске — как раз там, куда они следовали.
До Пыления в Днепровске проживал его родной брат, именно поэтому Пётр изначально так стремился попасть в этот город. Он успел найти и похоронить тела брата и его жены, но отыскать местный медицинский университет им с Катей не удалось. Планы спутала банда подростков. Пётр сумел отразить их атаку, застрелив двоих, но понимал, что разозлённые пацаны могут предпринять вторую попытку нападения хотя бы из мести. Поэтому Пётр поспешил увести из города своих женщин и Диму — мальчика, который примкнул к ним в городе буквально накануне нападения.
Дальше решили идти в Стальград. Города разделяло сто двадцать километров, покрыть которые можно было за пять — шесть дней, если двигаться их обычным темпом. Но в пути они задержались. Сначала из-за Лены: оказывается, девушка целый день шла за ними от самого Днепровска, прячась и присматриваясь к ним издали. Она подошла к ним на вечернем привале и решила остаться. Лена оказалась местной уроженкой, прежде чем уйти из этих мест, она захотела попрощаться с могилами родственников и повела их в своё село. Они погостили у неё сутки и отправились дальше.
Во второй раз их задержал Дима, когда услышал собачий вой и непременно пожелал словить псину. Они потратили полдня на поиски животного, но так и не увидели его, хотя и слышали ещё раз вдалеке тоскливый вой.
Потом сам Пётр стал причиной значительной задержки, а вернее — его затея поймать пару коз, которых они периодически видели пасущимися вблизи различных сёл. В этот раз им повстречался одинокий крупный козёл. Животное одичало, и Пётр потратил целую неделю на его поимку. В конце концов, козёл угодил в яму-ловушку и едва не проткнул Петра рогами, когда тот вытягивал его оттуда. Впрочем, Сёмка, как окрестил козла Пётр, оказался вполне компанейским животным и быстро привык к своим новым хозяевам.
И вот, после двухнедельного перехода, они достигли Стальграда. И тут прямо на входе в город их перехватила Евгения. Несмотря на все её заверения, Пётр сомневался, что им дадут беспрепятственно уйти, если они того захотят. Он вёл с собой двух взрослых женщин и девочку, а в группе Сергеича без пары оставались трое мужчин. Скорее всего, женщин уже не отпустят. Да и захотят ли те уходить? Пётр хорошо понимал, что он не сможет сильно повлиять на их решение. Может быть, Катерина и прислушается к его мнению, но не Лена. Ей явно здесь понравилось. В отличие от самого Петра.