Грибница
Шрифт:
На пару минут в кухне опять воцарилось молчание. Вдруг Сергеич воскликнул:
— А вот и наши парни!
Над въездными воротами замигал оранжевый фонарь. Повинуясь радио-приказу с пульта, створки ворот разошлись, и во двор въехала тэнтованая Газель. Когда её двигатель заглох, из кабины выпрыгнули Кирилл и Витёк. Чтобы предупредить своих головорезов о появлении новичков и дать указания насчёт правильной линии поведения, Сергеич поспешил к ним навстречу.
Евгения с удовольствием отметила, как сильно у Кирилла отросли волосы: их ещё нельзя было уложить в пробор, но и короткий солдатский
Витёк, у которого Евгения не так давно изъяла пакет с травкой, тоже не казался теперь таким явным обкурком, каким был на самом деле. Хоть его отросшие тёмно-русые волосы и были давно начёсаны и свисали по обе стороны лица сальными сосулями, но это можно было списать на жаркий день и работу на ветру. Глаза Витька утратили свою нездоровую желтизну и прояснились. И хоть смотрел он по-прежнему, как голодная битая псина, но здоровьем явно поправился, даже весу набрал немного, и его одежда уже не болталась на нём мешком. В общем, с виду оба превратились в вполне обыкновенных парней рабочих профессий.
Выйдя из машины, Кирилл повернулся к воротам и сигналом с пульта заставил их закрыться. Сергеич подошёл к нему и торопливо обрисовал ситуацию. Стоявший рядом Витёк, прослышав о новеньких и в частности о двух женщинах, сказал: «О, мля!» — и принялся вглядываться в затемнённое окно кухни. Сергеич послал ему хмурый взгляд и незаметно показал кулак. Потом все трое направились к кухонному блоку.
Когда они вошли, в маленькой комнатке стало совсем тесно. Катерина и Лена сидели на табуретах. Пётр встал, чтобы лучше разглядеть прибывших и теперь стоял позади Катерины. На руках у него сидела маленькая Мила. Димка стоял, привалившись к стене, напротив Евгении и бесстыже на неё пялился. Даже появление на кухне ещё одного подростка — возможного товарища — не особенно отвлекло его от этого занятия. Впрочем, Витёк и сам потенциальным дружком не заинтересовался — его взгляд сразу приклеился к Лене.
Кирилл привычно ткнул его локтем вбок и шагнул мимо него в кухню. Женщинам он лишь приветственно кивнул, намеренно наградив их мимолетным, даже слегка равнодушным взглядом, от которого, впрочем, не укрылась ни юная свежесть Лены, откровенно разглядывающей его самого, ни специфическое положение Катерины. Петру же Кирилл уделил гораздо больше внимания: окинул его пристальным оценивающим взглядом, крепко стиснул в рукопожатии его руку и пробасил своё: «Очень рад. Кирилл». Пётр пристальный взгляд выдержал, руку тоже сжал крепко и на краткое приветствие ответил так же сдержанно: «Взаимно. Пётр». После чего Кирилл заключил, что с Петром у них будут трудности.
С Димкой у него всё вышло по-другому. Кирилл даже не собирался с ним здороваться, но тот шагнул к нему сам. Паренёк явно назначил его в свои кумиры: всё в Кирилле совпадало с его представлениями о мужском идеале — и мощная фигура, и сдержанная уверенность в собственной силе и низкий рокочущий голос. Поэтому когда Кирилл поздоровался с Петром, Димка отлип от стены и звонким голосом произнёс: «Ну, дядя Петь, теперь ты видишь, что это нормальные ребята?» После чего он протянул ладонь Кириллу и совсем другим тоном, чем Пётр, поздоровался: «Привет!» Кирилл слегка опешил от такого явного простодушия, но, глянув
«Малявка», — равнодушно подумал Витёк и, повернувшись к Петру, так же равнодушно пожал ему руку. Катерине он пожал руку улыбаясь, а Лене достался оскал во все тридцать два нечищеных, отчего та откровенно смутилась. Витёк явно запал на неё и Кирилл, живо приметивший это, легко оттеснил пацана к двери:
— Зови Саныча — и живо машину разгружать!
— А сам то что? — огрызнулся Витёк.
— Разговорчики! — прикрикнул Кирилл, заслужив ещё один восхищённый взгляд Димки.
— У вас строгая дисциплина, я смотрю, — обратился к Сергеичу Пётр.
— Некоторых надо держать в ежовых рукавицах, — не стал возражать начальник.
— Хм… — задумчиво ответил Пётр и спросил. — Может быть нужна наша помощь?
— Помощь никогда не помешает, — вклинился в разговор Сан Саныч, который до этого момента держался в сторонке вместе с Фёдоровной. Сергеич наградил его недовольным взглядом, но промолчал. Саныч махнул рукой Петру. — Пошли, Петя, там работы минут на двадцать, не больше.
— Я с вами, — тут же вызвался Димка.
Евгения тоже направилась к выходу и поманила за собой Сергеича.
— Ты теряешь контроль, — заявила она, когда они отошли на достаточное расстояние, чтобы их никто не услышал. — Кончай растекаться перед ними. Не бойся показаться жёстким — ты же начальник.
— Я хочу, чтобы они остались добровольно, — ответил Сергеич. — Этот Пётр — крепкий орешек и не захочет выпускать баб из-под своего контроля.
— Нет, он не будет принуждать их. Для этого он слишком правильный, — возразила Евгения. — А Леночке уже приглянулся наш Кирилл. Она не захочет уходить, если Кирилл поведёт себя как надо.
— Я ему объясню.
— И пацана пусть не отталкивает — он тоже на него запал.
— И не только на него, — Сергеич помрачнел.
— Брось, он не в моём вкусе — слишком зелен, — усмехнулась Евгения. — К тому же у меня есть ты.
— Не забывай об этом!
— И ты не забывай, — парировала Евгения. — Леночка ведь очень миленькая.
— Ну да, — отмахнулся Сергеич. — Я Кирюху не хочу обижать.
— А меня?
— Тебя обидишь…
Тут из-за угла дома показался Сан Саныч и Пётр с коробками, полными деликатесных консервов. Евгения отцепила с пояса связку ключей и открыла дверь в подвал, пропуская носильщиков. «Пусть поглядит на наши запасы, — подумал Сергеич. — Задумается, как лучше зимовать: запасшись впрок или бродяжничая с палаткой». Чтобы не выглядеть бездельником, сваливающим всю работу на подчиненных, он решил пойти организовать с Фёдоровной стол побольше — за их прежним обеденным столом уже не вместится столько народу. Да и Гришка скоро подъедет его тоже нужно вовремя проинструктировать.