Гринтерра
Шрифт:
— Будь аккуратнее, их здесь ещё не меньше тридцати, и они не разговаривать с тобой будут. Они пришли сюда убивать. — свисая вниз головой, лучник доставал очередную стрелу. — Нам нужно освободить жителей, среди них есть бывшие воины, которые будут рады нам помочь. Я слышал, как их заводили в зал собраний. После того как мы освободим их и нашего старосту — песенка Алатаса будет спета…
Дома Торгейна были построены на стенах ущелья и на дне. Те, что находились достаточно высоко, соединялись между собой верёвочными мостами и лестницами, создавая паутину надземных проходов.
Дети выглянули из-за угла. По всем улицам деревни стояла тишина. Свет от масляных факелов освещал улицы и бросал жуткие тени на дома деревни-пропасти. Прошмыгнув мимо пары патрулей, спасатели достигли своей цели. Ребята поняли, где держат жителей, но вот попасть в зал собраний было нереально. Его охраняло пять человек, один из которых был полностью одет в кожаную пластинчатую броню коричневого окраса.
— Видимо офицер… — Заметил Зак.
— Может мы поднимем шуму в разных концах деревни?
— Шум подниму я. — твёрдо ответила Кама и быстро вышла из тени прямо перед пятью охранниками. — Эй, бестолочи! — Кама сунула обмотку под лезвием копья в масло факела и тряпка вспыхнула алым пламенем.
— Девчонка?! Вы двое! — офицер указал на двоих охранников. — Схватите её и бросьте к остальным!
— Какие вы грубые, на одну девочку двоих мужиков натравливаете. — Кама рванула по деревне как можно дальше от центрального здания. Догоняя её, обнажали свои мечи двое бандитов. Петляя под домами и запрыгивая на крыши, Камалия заставляла выдыхаться своих преследователей. — Поднажмите слабаки! Какие нынче бандиты медлительные, даже за девочкой угнаться не могут!
Остановка и бросок. Копьё Камы с огненным наконечником взлетело вверх и упало на один из домов с соломенной крышей, в котором расположилась остальная банда Алатаса. Спасаясь от огня, мужчины выбежали из дома и увидели девочку, за которой бегало уже порядка десяти разбойников.
— Эх, перевелись бандиты в Гринтерре! — смеясь и чуть не плача от страха Кама водила за нос толпу мужчин, иногда забегая в какой-нибудь дом через дверь и выпрыгивая в окно, или проскальзывая у запыхавшихся разбойников между ног, когда тем удавалось её окружить.
Увидев, как загорелся ещё один дом. Офицер у зала взял одного постового с собой и побежал к пожару. Всего один воин теперь охранял зал обрядов. Зак выпустил стрелу и меткий выстрел из тени дома поразил оставшегося охранника в шею. Изо рта мужчины полилась кровь и с мерзким хрипом он сначала сел на колени, а затем и обмяк на земле.
— Никак не привыкну к этому зрелищу… — сморщился Оби, глядя на лужу растекающейся алой жидкости.
— Путь свободен. Иди в зал, я прикрою вход. — скомандовал Зак.
Оби подбежал к массивному зданию, обошёл мертвое тело охранника и медленно открыл дверь. В помещении было около сорока человек, мужчины, женщины и дети.
— Староста здесь? — крикнул Оби.
— Его забрал Алатас! — ответил кто-то из жителей.
— Нам нужна ваша помощь! Нас всего трое. Моя подруга сейчас отвлекает часть бандитов на себя, но она не сможет делать это долго. Вы можете сражаться?
— Да, но, если вы освободите старосту, наши шансы на победу значительно вырастут. — вышел из толпы мужчина.
— Хорошо, тогда выводите свои семьи и пробивайтесь к выходу из деревни, а мы попытаемся освободить вашего старосту.
***
— Изая, ты же меня знаешь. Я держу своё слово. Где ты спрятал родовой лук Вимуров? — вокруг решётки, с прикованным к ней мужчиной, ходил двухметровый громила.
— Алатас, коровья ты башка. Я тебе уже сто первый раз повторяю, луком ты пользоваться не сможешь. — у прикованного мужчины были чёрные длинные прямые волосы, а глаза были закрыты. Всё лицо было в синяках и кровоподтёках, что не мешало ему выглядеть спокойно и уверенно. — Твоя гордыня, да и, собственно, все остальные твои качества мешают тебе взять пятую стадию анимы, поэтому ты никогда не получишь из моих рук наш родовой лук.
— Я сожгу всю твою деревню вместе с жителями! — перешёл на крик Алатас. По длинной неряшливой и грязной бороде стекали слюни, от приходящего в бешенство разума.
— Валяй, простофиля. Увы, лука ты так тоже не найдёшь. Ни ты, ни твоя свора недоумков. Если бы не то странное облако пыли, что вы использовали, у вас не было бы и шанса. — усмехался Изая Вимур.
— Ты не оставляешь мне выбора десятник! — Алатас начал выходить из себя, будто бык, увидевший красную тряпку. — Значит ты тоже больше не будешь стрелять из своего лука, калека…
Атаман поднял свой двусторонний топор и одним взмахом перерубил правую руку пленника выше локтя. Кровь брызнула фонтаном из худого тела. Разрубленные кость, мясо и мышцы, всё было видно в месте, где только что была цельная конечность. Обрубок остался висеть прикованным к решётке с вытекающей из него кровью. Лицо пленника было озарено гримасой боли, но из его уст не вырвалось не единого звука.
— Раньше ты был прекрасным воином, но теперь ты лишь инвалид, что никогда не сможет взять в руки своё излюбленное оружие. — с этими словами Алатас закинул топор на плечо и пошёл прочь из туннеля, в котором он держал старосту деревни-пропасти. Разговаривать с ним больше не было смысла.
Так как Торгейн был шахтёрской деревней, в нём было множество туннелей, что начинались из самого поселения и уходили глубоко под землю, какие-то были природного происхождения, какие-то были выдолблены шахтёрами. По одному из таких туннелей сейчас и шёл главарь бандитов, размышляя над словами своего заказчика.
“И где этот Изая мог спрятать столь ценную вещицу, неужто её и правда нет в Торгейне. Тогда лук должен быть на Тиабате.”
Туда Алатас никогда не решится сунуться. С Тигром Юга он сталкиваться не хотел. Если Изая Вимур был просто заставлен врасплох, то сделать тоже самое с анхелем Баддом было невозможно, этот воин был не по силам Алатасу и он знал об этом. Атаман бандитов смог победить старосту этой деревни, бывшего десятника рантаров, только за счёт той странной гранаты с пылью астромарина и преимуществе в количестве воинов.