Гринуолд - забытая планета
Шрифт:
– Я тоже заметил это, - согласился Пьер Дюрок.
– Если бы контроль был совершенным, в вашем городе не было бы человека по имени Рамес Дон. И, вероятно, не было бы и Рабольта.
Рабольта мгновенно привлекла идея нового путешествия.
– Если мне с помощью Буру и Тереса удастся мобилизовать всех мужчин в городе, хороший корабль будет готов через несколько недель. Женщины должны сшить паруса и приготовить припасы. Если мы отплывем до начала зимы и спустимся южнее, мы попадем в зону постоянного юго-восточного ветра, который быстро погонит нас к острову.
– Сколько на это потребуется времени?
– Не больше четырех
Гукки что-то пробормотал про себя, потом задумался, а остальные вопросительно смотрели на него.
– Пьер Дюрок, не можем же мы половину жизни провести на Гринуолде, хотя мне здесь очень нравится. Скоро нас хватятся и будут искать. И, как мне кажется, вскоре на эту планету совершит посадку корабль Космического Патруля.
– Но по крайней мере мы не будем ждать его в бездействии.
Они еще долго оставались на берегу и строили планы. Рабольт загорелся этой идеей и хотел уже сегодня поговорить с Буру. Настоящая высадка на Остров Научников - это было ему по вкусу.
В этот день профессор Боговский вернулся домой, погруженный в глубокую задумчивость. Он вполуха слушал то, что говорили ему другие. Экспедиция на остров оставила его почти равнодушным.
Гукки буквально сходил с ума, потому что он не мог прочесть его мысли и удовлетворить свое любопытство. Когда они обедали, он беспокойно ерзал на своем месте. Но прежде чем он успел задать вопрос, у них появились гости.
Пришли Терес Хан и его отец, а с ними еще несколько членов Совета.
Этим вечером они отправились спать очень поздно, и Гукки, к сожалению, пришлось мучиться, не утолив своего любопытства до самого сна.
На другой день он больше не увидел Боговского. Профессор встал очень рано и исчез неизвестно куда. Он только сказал Дюроку, что узнал нечто довольно любопытное и хочет выяснить подробности.
Первые деревянные балки были уложены уже вечером. Рабольт руководил постройкой своего нового корабля, и технические советы Рамеса Дона помогали ему. Хотя научник и не испытывал никакого желания вернуться к себе на родину, но в душе он надеялся, что экспедиция будет удачной и условия жизни на Острове снова станут нормальными.
Гукки вместе с Карин Форстер и Дорель Керст прогуливался по городу и наблюдал за его жителями. В душе он жалел, что не может показать хотя бы несколько своих телекинетических штучек, потому что ничто не указывало на то, что его способности постепенно возвращаются к нему.
Вечером вернулся Боговский и стал рассказывать, хотя никто ни о чем его не спрашивал. С ним пришел Терес Хан.
– Здесь есть старики, которые помнят рассказы своих предков, и они еще свежи в их памяти. В этом месте опустился корабль поселенцев, высадил здесь более десяти тысяч колонистов, выгрузил припасы и снаряжение, а потом снова исчез. С тех пор здесь больше не садился ни один корабль. Второй корабль, который прилетел вместе с первым, высадил такое же количество колонистов на другом континенте. Между обоими группами не было никаких контактов, так как вскоре радиосвязь вышла из строя и наметился отход от техники и цивилизации и возвращение к естественной жизни. Ученые и другие интеллектуалы переселились на Остров.
Терес сказал:
– Многим из нас все это известно, но никто об этом не беспокоится. Никто также не знает истинных причин этого переселения, они всегда держались в тайне власть имущими, - он вздохнул.
– Мне хотелось узнать об этом побольше,
– Но можно учиться на опыте, - возразил Боговский. Можно учиться, не превращаясь в раба технического прогресса... Но это не то, что я хотел сказать. Я узнал кое-что, что может быть полезно для нас всех.
"Я же знал это!" - с удовольствием подумал Гукки. Он было решил, что Боговский уже все рассказал Тересу, но молодой человек смотрел на профессора с таким же любопытством, как и все остальные.
– И что же это?
– с нетерпением спросил Дюрок.
Боговский спокойно сказал:
– Теперь я знаю, в каком месте двести пятьдесят лет назад здесь совершил посадку корабль с колонистами.
Несколько мгновений никто ничего не говорил, потом Дюрок нагнулся вперед.
– Ну и что же? Это нам ничем не поможет.
– Может быть, и нет. Но если мы действительно ничего не найдем, мы по крайней мере не будем сидеть здесь без дела и ждать окончания постройки корабля, который должен доставить нас на остров. Корабль с поселенцами совершил тогда посадку у Западных гор со стороны озера. Местность там не населена. Никто не отваживается проникать туда, потому что это владения карегов, с которыми мы уже познакомились.
– Это летающие ящеры?
– Верно. Они тогда прогнали поселенцев.
Они приняли план Боговского и обсудили его. Было ясно, что женщины не должны принимать участие в этой экспедиции. Прибрежная полоса к западу от гор была запрещенной не из-за притязаний на нее карегов и связанной с этим опасности, а из-за традиций. Сначала вообще было запрещено проникать на другую сторону гор.
Боговский предположил, почему это так было.
– Это из-за того, что там совершил посадку космический корабль. Итак, там должно быть что-то, что руководители тогдашней колонии спрятали от своих поселенцев. Радикальный отход от техники и цивилизации заставляет меня предположить, что это такое: достижения техники и цивилизации.
Дюрок откинулся на стуле.
– Возможно, вы правы, профессор, - согласился он.
Надежда найти там исправный гиперрадиопередатчик или даже спасательный бот заставила их быстро принять решение. Даже Гукки, который все еще с ужасом вспоминал о пятидесятикилометровом переходе, с воодушевлением согласился; конечно, он решился на участие в экспедиции только тогда, когда Терес пообещал дать им телегу с тягловым животным для перевозки припасов. Тогда мышебобру останется пройти пешком пару километров, не больше...
Они сидели до глубокой ночи и обсуждали план. Прежде всего нужно было покончить с карегами, которые постоянно нападали на людей и пытались их убить. Намерение предпринять карательную экспедицию против летающих ящеров было поддержано всеми. Даже Терес, который половину своей жизни не испытывал по отношению к карегам ничего, кроме страха, высказал свои соображения:
– Они неразумны, хотя мне они иногда кажутся разумными, когда я слушаю рассказы охотников. Мы намереваемся проникнуть в их владения, и они, наверное, будут защищаться. Но они никогда не напали ни на одного из нас здесь, в городе, или в его окрестностях. Я часто спрашиваю себя, не делают ли они это потому, что боятся нас здесь, или между карегами заключен какой-то пакт. Они никогда не вторгаются в наши владения, но беззаветно защищают свои.