Гришкины саги

Басов Андрей Владимирович

Банка быстро наполнилась. После хозяин набрал номер гитариста и пригласил в гости. Затем поставил напиток на стол и вновь обратился к гостю.

– А ты не местный, видать?

– Видать, не местный, – улыбнулся Гриня, испытывая в своей душе неведомое доселе состояние.

Софья поставила закуску на стол.

– Салат по-колымски, – объявила она, сделав ударение на «колымский».

– Как это, по-колымски? – полюбопытствовал Гриня, услышав название неизвестного блюда.

Хозяйка обрадовалась, что хоть кто-то проявил интерес к ее кулинарным рецептам, и разъяснила, как его

можно приготовить.

– Этот салат от всех остальных отличается тем, что все компоненты используются консервированные. Понимаешь? – посмотрела она на Рубахина. Он кивнул головой в знак согласия. – В общем, – продолжала Софья Ильинична, – открываем банки с овощами: помидоры, огурцы, перец – все, что имеется в наличии. Мелко их шинкуем. Картошка у нас в основном сухая, и ее главное не переварить. Нарезаем ее кубиками, берем сухой лук, долго замачивать его не обязательно. Добавляем маринованный зеленый горошек. Все перемешиваем и заправляем подсолнечным маслом, к столу подавать желательно в глубокой посуде.

– Ну, все, хватит, – остановил ее Федорович, – садимся! – вдохновенно произнес он и прямо из банки наполнил

три рюмки.

– За нашу многострадальную землю! – произнес он тост и, никого не дождавшись, опустошил свою тару.

У Софьи рука подрагивала, отчего жидкость плескалась по бортам рюмки и капала на стол. Это говорило о том, что подобные напитки старики употребляли часто. Гриня попробовал глоточек. «Вроде бы ничего. Годно к употреблению», – подумал он про себя, осушил рюмку до дна и закусил калымским салатом. «Вроде бы съедобно» подумал он про себя.

– Хороший замес! – делая акцент на букву «р» и «о» в слове «хороший», произнес Николай.

Гриня мимикой лица и несколькими кивками головы согласился. Закусив салатом, хозяин предложил повторить, после чего сразу же поступило еще одно предложение. Гриня почувствовал, как его накрыла легкая синяя волна. На душе посветлело и повеселело. Раздался звонок в дверь, хозяин направился открывать.

– Вот и артист наш прибыл! – искренне обрадовался он.

Худощавый молодой якут держал в руках концертную гитару. Его глаза были чуть шире обычных якутских. Смоляной черный волос закрывал уши. Классический костюм. темно-серого цвета, вернее всего изготовленный по заказу, сидел на нем великолепно.

– Проходи, Санек! – протянул старик обе руки для приветствия. – Оштрафуешься, да споем.

Застолье набирало обороты. С каждой выпитой рюмкой в комнате становилось шумнее и веселее. Дойдя до необходимого уровня, Санек взял в руки гитару и брякнул по струнам. Компания приготовилась слушать. Прозвучала первая песня, за ней вторая, третья. После каждой звучавшей песни Федорович просил спеть еще.

– А ты эту-то, Санек, знаешь? – не давал он отдохнуть пальцам гитариста. – «За занавесками-то они спрятались,

он ей на час жених, она ему на час невеста…»

Санек играл и пел без остановки.

– Вот еще! «Жакет мать ему подарила на шестнадцатый день рождения»?

И вновь звучала песня. И вновь стаканы наполнялись «живительной водой». Только уже не до краев, а на палец. Чисто символически, для поддержания настроения. В коридоре прозвенел звонок, Софья Ильинична отправилась поглядеть, кто пришел.

– Гриня! – крикнула она от двери. – Тебя спрашивают.

Гриня вышел из-за стола, прошел на зов хозяйки и увидел на лестничной площадке молодого человека примерно одного с ним возраста. Тот был в спортивном костюме и домашних тапочках. Бледен, ресницы короткие, глаза серые, высоко поднятые брови, что придавало лицу удивленное выражение. С первого взгляда было понятно, что это человек слабохарактерный, не способный на героические поступки. «Ни дать, ни взять», – подумал про себя Гриня.

– Привет! – произнес парень с неприсущей его возрасту застенчивостью.

– Привет! – отозвался Гриня, не понимая, зачем этот незнакомец хочет его видеть.

– Я живу по соседству, за стенкой, – стал объяснять парень, – услышал ваше веселье и решил к вам присоединиться. Конечно, если вы будете не против. Софья Ильинична рассказала, что ты виновник торжества и что вначале необходимо спросить у тебя.

Гриня осмотрел его изучающе с ног до головы. Затем пояснил:

– Мы суррогат пьем.

– У меня есть бутылка сухого вина, но это не важно, – натянуто улыбнулся сосед, словно пытаясь сгладить разговор и не вызвать в незнакомом человеке гнев или отказ. – Я мало выпиваю, – объяснил он на всякий случай, – а приятно провести время не откажусь.

– Ладно, – помолчав с минуту, согласился Рубахин. – Бери с собой «сухарь» и присоединяйся. Пей его сам. Как раз на весь вечер растянешь.

Паренька звали Борис Евсеев. Работал он в аэропорту авиатехником и в дополнение подрабатывал в «Калымторге». Он был поклонником творчества Владимира Высоцкого. Именно звуки гитары заставили молодого человека сделать этот нелегкий для его натуры шаг. Несколько месяцев назад, находясь в отпуске, он решил посетить могилу кумира. Столица встретила его неприветливо: Борис стал легкой добычей для местных аферистов. После этой встречи ему пришлось устроиться на вторую работу, чтобы заработать денег и вернуть долг, в который он влез, чтоб вернуться домой. Сегодня у него был выходной, что случалось крайне редко.

Гулянка продолжалась. Однако Борис чувствовал себя неуютно и скованно, было заметно, что такое времяпровождение для него непривычно.

– Ты один живешь? – спросил его Гриня после того, как они познакомились.

– Да, один. Отец работал в райкоме партии. За добросовестное отношение к труду его повысили в должности и перевели в Якутск. Они с мамой уехали. Государственную квартиру забрали местные власти. А мне взамен выделили двухкомнатную квартиру по соседству с Николаем Федоровичем.

Пока Борис рассказывал о себе, Гриню посетила восхитительная идея. Когда он замолчал, Рубахин задал ему вопрос:

– Может, я потесню тебя немного?

– Как потеснишь? – забеспокоился и насторожился Евсеев.

– Поживу какое-то время у тебя, – спокойным голосом сообщил Гриня.

«Не спугнуть бы птичку», – подумал он про себя и решил объяснить причину появившегося желания жить у него.

– Сам я издалека приехал, поселился у дяди. А он и его супруга люди интеллигентные. Мне почему-то с ними постоянно не в ногу.