Гробница вервольфа (Принцесса-чудовище)
Шрифт:
– А у вас что, есть подобный опыт?
– К счастью, нет. Хотя, судя по всему, у Мишеля с мадемуазель Шарлоттой полное согласие.
– Надобно еще получить согласие герцогини, ее спесь не удовлетворится графским титулом.
– Вы никак женить надумали брата? – прыснул Суров.
– Почему нет? Ему тридцать два года, карьеру делать он не собирается… Отчего ж ему не жениться? Шарлотта мне понравилась в отличие от матери.
– А мнение Мишеля вас по сему поводу не интересует?
– Пустое. Он только рад будет, когда я объявлю
– Решении? – подсказал Суров.
– Решать будет он, а я посоветую.
– Вы зовете меня в купальню, чтобы обговорить, как Мишеля натолкнуть на мысль сделать мадемуазель Шарлотте предложение?
– Совсем по другому поводу.
Она заинтриговала его, но до назначенного часа осталось недолго ждать.
Дом затих. В окружающий покой привносили немного света фонари у террасы, горевшие всю ночь, а темноту углубляло озеро, пахнущее водорослями. Суров курил трубку, стоя у воды и наслаждаясь прохладой, затем вошел в купальню, на ощупь нашел плетеное кресло. Ждал недолго.
– Как здесь темно… – были первые слова Марго, когда она вошла.
– Зажечь фонарь?
– Скоро брат поплывет к своей Шарлотте, заметит нас, подумает бог знает что. Идите ко мне и садитесь рядом, Александр Иванович. (Он пересел на лавку у стены, где устроилась Марго.) Провалился наш план с доктором.
– Планы, Маргарита Аристарховна, только у вас, – внес уточнение Суров. – Замечу: безумные планы. А я при вас в качестве охраны состою, потому планов не строю.
– К чему этот ваш тон? Я с вами как с другом, а вы… Впрочем, оставим спор. Что вы думаете по поводу убийства доктора?
– Вы поступили очень дурно, не отдав пуговицу.
– Ой, да знаю я! – отмахнулась графиня на манер простых женщин. – Вы видели раны на шее доктора?
– Разумеется. Весьма глубоки. А на подбородке, коль заметили, царапина.
– Заметила, – хвастливо заявила она. – Знаете, как я себе представляю убийство? К доктору пришел тот человек, которому он вынул пулю…
– С чего вы решили, что доктора убил непременно тот человек?
– А вы слышали, что сказал Ардальон? У доктора не было врагов! Кроме одного – которого он мог узнать и узнал бы, увидев его.
– Есть завистники, – возразил Суров. – Среди докторов.
– А вы не учли, как убит доктор. Тем же способом, что и остальные жертвы! Кроме того, пристав сказал, что расстояние меж ранами у всех равное, значит, удар наносит одна рука и одним предметом!
– Вы хотите сказать – оружием? – поправил он.
– Да что же это за оружие такое? Шилом одинаковые раны не нанесешь, согласны? Я хотела вас спросить: есть оружие из двух шил? Чтобы вот так были?
Она поднесла к носу подполковника два растопыренных пальца, показывая, какое, по ее мнению, должно быть оружие. Тот припоминал минуты две:
– Только трезубец, которым сражались в Древнем Риме.
– Да-да, трезубец…
– Честно признаюсь, не знаю. Но вы правы, шилом не сделаешь два удара в шею с равным расстоянием разным людям.
– Тсс! Идет…
Она повернулась лицом к деревянной стене и, отыскивая широкую щель, наклонялась, вставала, наконец нашла, припала глазом. Суров остался сидеть, чиркнул спичкой и поднес ее к трубке. Марго зашипела, замахала руками.
– Кто здесь? – послышался голос Уварова.
– Я, – отозвался Суров, выходя из купальни.
– Что ты тут делаешь так поздно? – удивился Уваров.
– Купался, – ответил подполковник, неторопливо двигаясь к другу. Марго в купальне не дышала и зажмурилась, приставив к подбородку кулачки. – Купание ночью преприятнейшее занятие. А ты чего не спишь?
– Тоже решил… поплавать. Только в лодке. Душно, прохлады хочется. Наверное, к дождю.
– Плечо у меня не ноет, знать, дождя не будет. Компанию тебе составить?
– Ммм… – протянул Уваров, придумывая, как отказать другу и не обидеть его. Ничего удобоваримого не придумал. – Я намеревался в одиночестве…
Издалека донеслось пение.
– А, ну, хорошо, – не стал навязываться Суров, – плыви. А я покурю на воздухе. Чертовски хорошо поет…
Уваров побежал к лодке, запрыгнул в нее и отчалил. О том, как он торопился, можно было судить по частым всплескам воды. Суров проводил его взглядом, пока друг не скрылся из виду, вернулся в купальню:
– Ну-с, что там дальше с нашим убийцей?
– Боже мой, – держалась за сердце Марго. – Я едва не умерла. Вы специально чиркнули спичкой? Хотели, чтобы он нас застал здесь?
Подполковник остался совершенно спокойным:
– Ежели бы я специально так сделал, то притаился бы, а не вышел к Мишелю, тогда ваш брат застал бы нас на месте преступления.
– Какое преступление? Мы ничего дурного не делаем.
– Отчего ж вы испугались? – улыбался Суров, противоречия Марго его забавляли. – Неужто он подумал бы о вас дурно?
– А на чем мы остановились?
Марго ничем не отвлечешь. Ей бы кружевами да шляпками интересоваться, а не убийцами. Одним словом – блажь.
– На двузубце.
– Итак, – сказала она, – орудие убийцы – двузубец. Теперь о докторе. Вы ранили в лесу человека, вывшего по-волчьи, а доктор вынул из него пулю. Тот человек утром ушел, что неучтиво с его стороны. Почему он не сказал доктору даже «спасибо»? Разве не странно? Молчите, я отвечу. Он не желал, чтобы доктор разглядел и однажды узнал его. Поэтому же он потом пришел и убил доктора, как убивал всех. И вторая его цель: он видел нас в лесу, так? Естественно, знает, что стреляли в него вы, а полк расквартирован в городе один. Узнать, из чьего пистолета вылетела пуля, не столь трудно, когда бы доктор отнес ее в полицию. Тогда…