Гром и молния

Arli S

Гарри Поттер пребывал вне пространства и времени, в мире, созданном из чувств, эмоций, мыслей. Первые минуты или часы, а, может, и годы, он наслаждался покоем, которого никогда прежде не испытывал. Он чувствовал невероятную близость всех, кто был ему так дорог и кто покинул его: родителей, Сириуса, Дамблдора. Но вдруг что-то изменилось - он ощутил жжение на груди, подобно расплавленному металлу. Чувство незавершенности, появившееся в этот момент, нарастало, вытесняя из души счастье и покой. Воспоминания об оставленном мире летучим ядом проникали в сознание, вызывая горечь и стыд. Он предатель! Он обманул доверие лучшей подруги!

Он не спас друга, страдающего из-за него! Он не герой, а жалкий трус и эгоист, посмевший забыть о долге!

Эта чистая душа гневом и яростью ломала границы вечности, вырываясь из состояния блаженного небытия, возвращаясь в свое тело.

Люциус Малфой рассказывал сыну, как именно действует Смертоносная Мгла. Подобно змеиному яду, она отравляет тело и парализует мышцы. Но не этого опасались провинившиеся слуги Темного Лорда - проклятие заставляло снова и снова испытать всю боль, физическую и душевную, которую когда-либо переносила жертва. А Гарри Поттер за свою недолгую жизнь вытерпел более, чем достаточно…

На другой стороне было так тихо и спокойно, что соблазн прекратить все эти мучения был невероятно велик. Воля Героя Волшебного Мира подверглась такой проверке, что он сам поражался своей выдержке. Проклятие отступило, позволив сделать первый вдох. Такой слабый, но такой значимый - с этим вдохом душа полноправной хозяйкой вернулась в ослабшее тело.

Ожидание было мучительным. Никаких изменений в состоянии гриффиндорца не наблюдалось, и, если бы не редкие удары сердца, он казался бы мертвым. Драко сидел на краю кровати, положив руку на грудь парня. Так прошли целые сутки. Гермиона уже прислала десяток сов с письмами, в которых требовала впустить её в дом. Драко бы пустил, но он, казалось, не замечал птиц с посланиями. Вся его способность чувствовать сконцентрировалась в кончиках пальцев, покоившихся на алой ткани. В комнате царила такая тишина, что стук своего сердца и тихое дыхание раздражали своими звуками. Неожиданно, как и все, чего очень ждешь, раздался ещё один звук. Точнее, это для Драко он «раздался», на деле же вздох Гарри был слабым и беззвучным, не достаточным даже для того, чтобы приподнялась грудь. Но как же много он значил! Это был переломный момент в борьбе со смертью. Теперь в том, что Гарри Поттер выживет, не оставалось сомнений.

Наконец, соизволив обратить внимание на гору писем от Грейнджер, Драко впустил ее в дом. Как выяснилось, девушка уже не один час ждала на улице, а дождь прекратился только несколько минут назад. Однако, узнав последнюю новость, она тут же потеряла желание отогреваться горячим чаем и кинулась наверх, в комнату, где лежал её чудом уцелевший друг.

– Малфой! Он ужасно выглядит! Ты уверен, что есть шанс выжить после Смертоносной Мглы? Я не читала о таких случаях, - Гермиона говорила дрожащим от холода и тревоги голосом.
– Конечно, Гарри не бросит нас! Он же пообещал мне! Но это похоже на чудо…

– Грейнджер, успокойся, пожалуйста. Истерика тут не поможет. Сходи в библиотеку и поищи что-нибудь о проклятие. Мне нужен отдых, а так как ты здесь, я позволю себе поспать, - Драко раздражало присутствие девушки и с помощью проверенного приема он собирался избавиться от неё на долгое время.

– Да, конечно. Я буду в библиотеке. Я обязательно найду все, что там есть!
– она вцепилась в эту возможность принести пользу и уже выскакивала из комнаты, попутно

думая, с каких книг начинать поиски.

Слизеринец облегченно вздохнул, проводив девушку взглядом, и начал снимать с себя одежду. Глянув на Гарри, он раздел и его, аккуратно сложив столь любимую им квиддичную форму. О выборе кровати вопрос не стоял - были веские причины лечь рядом с едва живым парнем. Так он мог не сомневаться, что почувствует, если в состоянии того произойдет хоть малейшее изменение.

Сон Малфоя был беспокойным и тревожным, наполненный змеиным шипением. Но где-то глубоко внутри сознание успокаивало его, уверяя, что теперь все будет в порядке, что все испытания и препятствия преодолимы. Гарри выжил уже после двух смертельных проклятий - это позволяло думать, что Волшебный Мир в надежных руках.

– Он очнется, Грейнджер! Это проклятие не имеет ничего общего с наложенным на Уизли, - зло сверкая серыми глазами, настаивал Драко.
– Как ты можешь в нем сомневаться! Он будет жить и сражаться, это же Поттер, он просто не умеет по-другому.

– Но, Малфой! В книгах сказано, что выжить после Смертоносной Мглы невозможно! Никак! Никогда! Никому!
– Гермиона выглядела растерянно, книги никогда не обманывали её.

– Да, а ещё люди не выживают после Авады! Но это же Гарри Поттер! Правила, явно, писаны не для него, - усилием воли сохраняя спокойный голос, ответил Драко.

– Я всегда знала, что он особенный, но не бессмертный же….
– с сомнением отозвалась девушка.

– Все, я пойду дам Поттеру зелье. Свари кофе, Грейнджер, - сказал он и, увидев упрямое выражение на лице девушки, добавил, - пожалуйста.

Гарри не приходил в сознание, но за прошедшие сутки его состояние заметно улучшилось. Сердце билось в почти нормальном темпе, дыхание было глубоким и размеренным. Со стороны казалось, что он просто спит. Драко с нежностью (ну и что, никто же не видит!) посмотрел на парня. Растрепанные угольно-черные волосы притягивали к себе. Приподняв голову гриффиндорца, он дал ему зелье. Позволив себе ещё несколько минут поиграть с непослушными темными прядями, он неохотно убрал руку.

«Молния, как же ты меня напугал», - устало промелькнула мысль.

«Я и сам здорово перепугался, Гром», - Драко вздрогнул от неожиданности, услышав в своей голове знакомый голос.

«Молния! Ты очнулся! Невероятно!», - облегчение и счастье переполнили блондина.

«Я чувствую себя выжатым лимоном, так что слово «очнулся» не совсем подходящее. Вы уничтожили хоркрукс?» - тут же спросил он.

«Ещё нет. Может, ты сам? Когда окрепнешь», - ответил блондин.

«Я так и знал, что нельзя умирать - вы совершенно беззащитны. Ладно, это действительно мой долг, но лучше пока спрятать его надежно. И не забудь про Маскировочные чары», - распорядилось сознание гриффиндорца.

«Будет сделано, - насмешливо отозвался Драко.
– Пойду, обрадую Грейнджер. Она была уверена, что у тебя нет шансов выжить», - наябедничал он.

«Передай ей мои извинения за то, что доставил вам столько хлопот и волнений», - смущенно попросил Гарри.

«Молния! Ты - самый законченный из всех известных мне идиотов. Как можно извиняться за свою смерть? Я уверен, Грейнджер понимает, что ты не специально», - ядовито ответил Драко и вышел из комнаты, направляясь на кухню.

Гермиона, сварив кофе, сидела за чашкой ароматного напитка.