Гром Раскатного. Том 1
Шрифт:
На удивление, вагон уже был пустым, и, будучи единственным пассажиром, я быстро сделал все свои дела. Внимательно посмотрел на камеры, которые были в вагоне, и отметил, что они не вели запись. Перепроверил, так сказать, самого себя. Да и силы частично вернулись после опустошения этой ночью.
— Станция Новый Тагил. Конечная, — заговорил хриплый мужской голос, после которого поезд начал тормозить. — Спасибо, что выбрали Имперские Магнитные Дороги. Если вам всё понравилось в нашем рейсе, просим оставить в приложении пять баллов. За рекомендацию и покупку
Кэшбэки, голосовать… тьфу ты! Даже до магнитных дорог уже дошли все эти маркетологи и разводы. Как будто большая часть населения не понимает, что с них уже заранее сняли весь ваш кэшбэк!
Хотя, скорее всего, никто об этом не думает.
Я вышел из своего вагона, вдохнул свежий воздух полной грудью и посмотрел на вагон, где сидели аристократы. Возле него была какая-то суета, и пройти мимо было бы глупостью. Мне надо было убедиться, что всё прошло так, как я планировал.
Когда я подошёл к спине проводника, из дверей вагона вышел мужчина в белом халате и белом колпаке. Он тянул за собой носилки, на которых лежало частично накрытое тело. Затем появилась голова, в которой я узнал лицо Бирюскина. Дворянин был мертвее мертвого. Второй «носильщик» что-то приговаривал и, как показалось, был в ужасе от самой ситуации.
Следом вышла служанка с огромным чемоданом и двое хромающих охранников. На лицах охраны, тех самых бугаев, были каменные, но растерянные выражения, а вот служанка с фингалом под глазом… кажется…
Нет, не кажется. Еле сдерживалась, чтобы не улыбаться. От счастья.
Я на всякий случай чуть пригнулся, чтобы бугаи не заметили меня, и стал невольным слушателем разговоров аристократов, которые стояли чуть ближе к «трупу».
— Надо же, не дожил до свадьбы! — шептала женщина в роскошном атласном платье. — Бедный барон Бирюскин!
— Поделом ему, — не согласилась с ней собеседница. — Мой папа говорил, что у него род нищать начал! Так что брак был бы фиктивным!
— Думаешь?!
Я разогнулся сразу, как процессия покинула зону видимости. И только было сделал шаг в сторону, как меня окликнула Екатерина Распутина. Я не услышал её, и она сделала то, что не должны были делать такие, как она. Дёрнула простолюдина за рукав. Хоть я простолюдином и не являлся.
— Георгий, вы слышали, что произошло? — сказала она, когда я остановился. — Георгий?
Я медленно повернулся, посмотрел на испуганное, но удивительно красивое лицо Кати и помотал головой.
— Увы, только оказался здесь. А вы о чём, сударыня?
— Барон Бирюскин умер в собственной постели! — когда она говорила это, то испытывала смешанные эмоции. Она как бы и волновалась за него, что было видно по испуганным глазам, но и… нет, не злорадствовала. Ей было, в целом, плевать. — Задохнулся из-за того, что кондиционер вышел из строя! Представляете?
— Ужас какой, — ответил я, качая головой. — Вот вам и новые поезда!
— Вот-вот! — согласилась она. — Теперь придётся другой транспорт рассматривать! А то умереть в собственной
Я так до конца и не смог понять, было ли ей его жалко или её просто смущал сам факт подобной смерти. Она, тем временем, задумалась, затем начала озираться по сторонам, и когда к нам подошла девушка в чёрном платье и в белом переднике, вновь заговорила.
— А вы куда направляетесь? А? Георгий? Может, вас подвезти?
— Боюсь, в тех местах, в которые я собираюсь, вам нечего делать, — парировал я, а затем достал свой телефон. — Екатерина, как вас по батюшке?
— Семеновна!
— О, Екатерина Семеновна, я был рад нашему знакомству, но, увы, мне нужно спешить.
Я кивнул и отвернулся. Распутина тут же ожила.
— А давайте обменяемся номерами? — я повернулся и уставился на её порозовевшее лицо. — Вдруг мне понадобятся услуги волшебника, а?
Она подмигнула, и мне не оставалось больше ничего, кроме как дать липовый номер. Тем не менее, доступ к нему был. Позвонит — я почувствую.
Екатерина Семеновна Распутина
«Очень необычный этот электрик-волшебник, — раздумывала Катя по дороге домой. — Вроде, простолюдин, но держится, как обученный манерам аристократ».
— У вас всё в порядке, госпожа? — донёсся до неё голос телохранителя. — Ваш отец попросил нас спрашивать о вашем самочувствии каждый час. После событий… в поезде…
— Всё в порядке, Иван, — кивнула Катя и вернулась к своим мыслям.
«Манеры и движения характерны для дворянина. Но явно не как у обычного рабочего… Может, он не тот, за кого себя выдаёт? Или мне кажется, — девушка запрокинула голову, закрыла глаза и тяжело вздохнула. — Да и пальцы у него музыкальные, словно он всю жизнь играет на виолончели или фортепиано. Разве простолюдин может позволить себе нечто подобное?»
Тем временем до неё донёсся разговор телохранителя с кем-то по телефону. Точнее, обрывок разговора.
— … странно всё это. Семён Семёнович сказал, что Бирюскина убил кондиционер. Однако, это «Бэш», австрийско-германская техника. Ты же сам знаешь, Вадос, из какого материала они её делают. Странно. Техника — на века! Может, какой мастер или там, техник пошурудил в схеме? Вот и сдох барончик?
«Техник? Как Георгий? — невольно подумала Екатерина. — Нет, Георгий точно бы не сделал подобного, да и не смог бы!»
Но переживания относительно смерти юного барона оказались вишенкой на торте. Потому что были и другие причины, чтобы сидеть с испорченным настроением. Гораздо более серьёзные, чем смерть аристократа.
Когда девушка вернулась в родовой особняк, её встретили со всеми почестями. Подарили цветы, накрыли на стол. Отец расцеловал свою дочь, но уже тогда, на пороге дома, она поняла, что с её родителем что-то не так.
Семён Семёнович Распутин заговорил о проблемах лишь только после завтрака, потому что нельзя было говорить плохие вести во время приёма пищи. Так было заведено в их семье.