Громов
Шрифт:
А у меня ноги подгибаются... Смотрю на машину. Серо-чёрное дно с потёками, замершие колёса, распахнутая корявая дверь, осколки белого стекла, какая-то трава в щелях...
Голова болит, рука и плечо в районе ключицы... Тыльной стороной ладони провожу над виском слева и вижу на пальцах кровь...
– Блин, голову походу разбила...
– бормочу я.
– Оцарапалась больше, - говорит Громов.
– Вроде ничего серьёзного. Ничё, я тебя сейчас в больничку отвезу.
Прикрываю глаза и, поддерживаемая им, стараюсь идти. Но
Громов, похоже, понимает это. Подхватывает меня на руки и несёт к машине.
Качаясь на его руках, смутно различаю каких-то людей, которые стоят у обочины, смотрят на нас и что-то говорят. Какой-то выкрик, у кого-то мобильный в руках, обрывки фраз...
– Скорую вызвать?
– доносится до меня неизвестно откуда.
– Не нужно, - глухо раздаётся голос Громова.
– Пока она ехать будет, я её отвезу уже. Тут больница рядом.
Ему, похоже, помогают посадить меня на заднее сиденье. Заваливаюсь набок. Мне что-то суют под голову, что-то мягкое.
Хлопанье дверей. Рык заведённого мотора. Лёгкий толчок и мягкое потряхивание из стороны в сторону.
– Осторожнее...
– шепчу я.
– Едь помедленней... я в порядке...
Но Громов, судя по всему, не слышит меня. Мчит так, будто я тут кровью истекаю...
А у меня скорее слабость дикая и отходняк, чем какие-то травмы...
Заваливаюсь на спину и лёжа головой на какой-то куртке, понимаю, что встряла на деньги... Эта каршеринговая тачка осталась там... И вряд ли то, что произошло - подпадает под условия страховки...
– Слушай...
– приподнявшись и повернув голову набок, тихонько обращаюсь я к Громову.
– А что с машиной-то?
– Ничего с ней не будет, - отвечает Громов.
– Уладим.
– Слушай, мы же с тобой... покинули место ДТП...
– Решим. Ты не волнуйся, главное. Ща я тебя докторам передам и вернусь обратно.
– У тебя проблем не будет из-за этого?
– Похуй. Важно, чтобы тебя осмотрели быстро. Как себя чувствуешь?
– Не знаю, - неуверенно пожав плечами, слабо отвечаю я.
– Головой стукнулась об стекло походу... и ногой ещё, наверное... И ключица слева ноет... Но это, наверное, ремень просто...
– Держись, - скупо отвечает он.
– Скоро приедем.
– Не гони, пожалуйста, ладно?
– Ладно. Не волнуйся. Всё нормально будет. Держись.
Судя по интонациям его приятного низкого голоса, он собран, сосредоточен и старается подавлять эмоции.
Ну и ладно... Полежу пока...
Спустя несколько минут чувствую, что машина поворачивает вправо, а через ещё секунд десять - влево. Значительно снижается скорость.
Вскоре Громов паркуется и, выскочив из машины, обегает её и открывает заднюю дверь. С его помощью аккуратно приподнимаюсь и потихоньку ставлю ноги на асфальт. Громов тут же подхватывает меня и, пересекая дорогу, куда-то несёт. Прижавшись к нему, чувствую, как приятно от него пахнет...
Дальнейшая
Громов остаётся где-то позади. Его не пустили.
– Всё в порядке, барышня, не волнуйтесь, - произносит везущий меня медбрат в бирюзовом халате.
– Сейчас вас доктор осмотрит и окажет необходимую помощь. Спокойно лежите, головой вертеть не надо.
Падаю затылком на что-то упруго-мягкое и смотрю на то, как надо мной проплывает потолок коридора с редкими лампами. Одна из них почему-то мерцает...
Глава 10
Решением врачебного консилиума я оставлена в больнице, как минимум, на неделю. Сотрясение мозга из-за удара головой о боковое стекло машины, трещина в ключице из-за резко натянувшегося ремня безопасности, пара растяжений и несколько ссадин. Как мне сказал хирург: легко отделалась, и хорошо, что на пути автомобиля не было дорожного столба.
Несмотря на то, что зарабатываю я очень неплохо, больницу, в которой я оказалась, я бы позволить себе не смогла. Громов привёз меня в одну из лучших частных клиник Москвы. И, как мне позже сообщили, всё оплатил.
Палата двухместная, очень ухоженная и обставленная по последнему слову больничной техники. Огромное панорамное окно с видом на яблоневый сад, безумно вежливый, и даже почтительный персонал, и прекрасная, будто в шикарном ресторане, еда.
К тому же каждое утро в моей палате появляются свежие красные розы. Десятками. Громов приезжает рано, когда я сплю, и передаёт их мне через медсестру. Помимо цветов, он привозит и фрукты. В таком количестве, что я просто не в состоянии всё это съесть.
Галя, девочка, которая лежит рядом со мной, только и делает, что с распахнутыми глазами удивляется тому, что мы с Громовым, оказывается, толком даже незнакомы.
– Обалдеть...
– тянет она с ярким московским акцентом.
– Я реально думала, что он твой муж или парень. Он, похоже, в тебя реально влюблён.
– Да ладно тебе, - отмахиваюсь я, сидя на кровати и чистя мандарин.
– Просто чувствует себя виноватым за то, что на скорости прижал меня к обочине, из-за чего машина вылетела в кювет. Ничего, ему полезно. В следующий раз будет думать, что творит на дороге.
– А что с тачкой-то стало?
– прожевав дольку, спрашивает она.
– Ты же говорила, она каршеринговая.
– Каршеринговая. Оплатил он всё.
– Хреннассе...
– восхищённо поджав губы, качает головой Галя.
– Не, всё-таки он в тебя влюблён.
– Я же говорю тебе, я его не знаю почти. И он меня.
О файлах, и полученном задании, я, понятное дело, даже не упоминаю.
– Слушай, я вот замужем, а муж один раз всего приехал. А этот парень твой каждый день сюда мотается. Причём, с подарками приезжает. Хотяла бы я на него посмотреть.