«Гроза». Кровавые игры диктаторов
Шрифт:
Еще через день было объявлено, что новым наркомом вооружений назначен тридцатидвухлетний Дмитрий Устинов, ему было приказано резко увеличить производство вооружений.
10 июня 1941 года советский посол в Лондоне Иван Майский был приглашен к постоянному заместителю министра иностранных дел Англии Кадогану. После обычного обмена приветствиями Кадоган сказан:
«Господин посол, я пригласил вас, чтобы сделать чрезвычайно важное сообщение. Прошу вас взять лист бумаги и записать все, что я вам продиктую». Затем Кадоган зачитал сведения английской разведки, где перечислялись немецкие дивизии, развернутые на границе с СССР.
Майский хорошо
Ведь всегда полезно узнать, в чем враг хочет тебя уверить.
Работа в Генеральном штабе кипела, не останавливаясь ни на секунду ни днем, ни ночью. Приграничные округа фронта задыхались от перенасыщенности войсками и всеми видами боевого снабжения.
Генштаб разъяснял командующим фронтами-округами, что как только они двинутся вперед, за ними пойдут эшелоны с грузами, самолеты перелетят на новые аэродромы, танковые соединения, разделенные на волны, рассеются по европейским равнинам, а на их место подойдут армии второго эшелона.
Но сдержать такую огромную армию, совершенно явно нацеленную на запад и учениями, и штабными играми, и политическими занятиями, и агрессивной государственной идеологией, было не так легко.
Участились случаи перестрелок пограничников.
Авиация пограничных округов постоянно нарушает немецкую границу, совершая облеты Мемеля и Тильзита. Еще хуже положение в центре и на юге. Кирпонос самовольно стал занимать своими войсками предполье.
«Полетят головы!» – недвусмысленно предупредил великий вождь. Из Москвы в Киев 10 июня полетел строгий окрик за подписью Жукова:
«...Донесите, на каком основании части укрепленных районов КОВО получили приказ занять предполье». В тот же день последовал приказ в пограничные округа «запретить полеты нашей авиации в приграничной полосе...». Ни одного шага без приказа Москвы не предпринимать.
11 июня в штабы пограничных округов полетела совершенно секретная ориентировка, доставленная фельдъегерской авиапочтой специального назначения:
«Наркомат Обороны СССР
Совершенно секретно
Особая папка
11 июня 1941 года
Генеральный Штаб РККА
Военным советам ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО
7 экземпляров. ...По информации, поступающей по разведывательным и правительственным каналам, в период с 4 по 10 июля 1941 года немецкие войска предпримут широкомасштабные боевые действия против Англии, включая высадку на Британские острова крупных сил воздушного и морского десантов....Штабам военных округов (фронтов) и подчиненных им армейским и корпусным штабам к 1 июля 1941 года быть готовыми к проведению наступательных операций...
Нарком Обороны СССР Маршал Советского Союза С.Тимошенко, Начальник Генерального Штаба РККА Генерал армии Г.Жуков, Член Главного военного совета Секретарь ЦК ВКП(б) А.Жданов».
Хотя окончательный вариант «Грозы» был утвержден еще 15 мая, Жуков упрашивал Сталина внести в него новые изменения. Он предлагал не мелочиться, а одновременно с действиями против Германии нанести удар и по Румынии. Для этого начальник Генерального штаба предлагал создать еще один фронт – Южный, в составе двух армий.
11 июня был отдан приказ о сформировании отдельного Управления воздушно-десантных войск Красной Армии для более гибкого управления
Кроме того, был уже готов приказ о выдвижении войск ближе к госгранице, чтобы уложиться в плотный график плановых разработок.
11 июня Берия и Меркулов предъявили Сталину выдержки из протокола очной ставки Проскурова и Рычагова.
Подтвердились самые худшие опасения товарища Сталина.
Конечно, Проскуров, Рычагов и два десятка более мелких генералов, которых пока удалось арестовать, оказались всего лишь исполнителями крупномасштабного заговора.
Сталин еще после ареста Рычагова предположил, что нити к руководству заговором ведут в Генеральный штаб.
И, как всегда, оказался прав!
Преступники сознались, что их диверсионно-вредительскими действиями руководил генерал-лейтенант Яков Смушкевич, дважды Герой Советского Союза, занимающий ныне должность помощника начальника Генерального штаба (т.е. Жукова) по авиации. Он был завербован фашистской разведкой еще в Испании, где был известен как «генерал Дуглас».
«Дружок Жукова», – подсказал Берия молча читавшему документы Сталину. Вождь вздохнул. Все правильно. Командовал авиацией на Халкин-Голе в 1939 году, где уничтожил много японских самолетов и получил вторую Золотую звезду.
Вот она, «испанская банда» – Проскуров, Рычагов, Пумпур и Смушкевич. Никому нельзя общаться с иностранцами! Обязательно завербуют. Но дальше было еще хуже.
В заговоре, оказывается (как и предполагал вождь), участвовал и бывший командующий Военно-воздушными силами, а ныне командующий Прибалтийским военным округом (Северо-западным фронтом) генерал-полковник Александр Локтионов, относительно которого уже подписан указ о производстве его в генералы армии! Было от чего призадуматься!
Нет, нельзя начинать историческое мероприятие такого масштаба, не очистив окончательно свои ряды от предателей и шпионов! Арестовать обоих!
(У меня пока нет доказательств, но я считаю правомерным поставить вопрос: какое отношение имел Жуков к этой новой вакханалии арестов в армии? Мы показываем только наиболее крупные фигуры, а арестовано было, разумеется, гораздо больше людей.
Можно ли считать простым совпадением, что новая волна началась сразу же после назначения Жукова начальником Генерального штаба, охватив очень многих участников боев на Халкин-Голе?)
Утром 12 июня дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант Смушкевич был арестован прямо в госпитале, где ему три дня назад сделали операцию, и прямо на носилках отправлен в Сухановскую тюрьму. Ему тут же была дана очная ставка с бывшим генерал-лейтенантом Павлом Рычаговым.
При виде своего боевого товарища по Испании и Халкин-Голу, Рычагов стал сбиваться с ранее данных показаний, а затем замолчал. Вид самого Рычагова с распухшим от избиений лицом в кровоподтеках и синяках, в рваной нательной рубахе со следами крови, так подействовал на слабого после операции Смушкевича, что тот временами терял сознание. Ему давали нюхать нашатырь.
Следователь Влодзимирский снова зачитал показания Рычагова о том, что именно Смушкевич организовал преступную вредительскую организацию и вовлек в нее его, Рычагова, зная о его ненависти к советской власти и рабоче-крестьянскому строю.
– Подтверждаете ли вы эти показания? – спросил следователь.
– Нет, —прошептал разбитыми губами Рычагов.
– А вы, – обратился следователь к бледному, как бумага, Смушкевичу, – подтверждаете ли вы зачитанные вам показания вашего сообщника Рычагова?