Гроза над Италией
Шрифт:
Извилистыми путями движется мысль человеческая! Лично я о подобном финте ушами даже помыслить не мог. Зато Родриго Борджиа смотрел на мир с несколько иного ракурса, в полной мере оценивая психологию верующих. Несмотря на то, что чем большее время проходило с периода, когда эти походы были действительно успешными, а не выродившимися в череду бесконечных неудач… они всё ещё находили неслабый отклик в сердцах и душах пусть не правителей, но, скажем так, среднего звена.
А тут и недавно состоявшееся завершение Реконкисты, по сути схожего действа. Успешное, триумфальное завершение, попрошу заметить. Над этим однозначно стоило подумать. Сейчас же от меня требовалось высказать
— Нельзя называть его дату. Подготовка — это одно. Конкретные слова — другое, нам нельзя связывать себя ими. В конце концов, освобождение Гроба Господня в нынешней ситуации далеко не главная наша проблема. А бить мусульманских правителей следует там, где они слабее всего. И даже не это главное.
— Я тебя хорошо понимаю, Чезаре, — кивал Родриго Борджиа, на лице которого было глубочайшее удовлетворение от того, что сейчас рождалась очень интересная задумка, способная принести семье множество "вкусностей и полезностей". Если, конечно, правильно разыграть партию. — Объявив о начале подготовки нового Крестового похода, мы выставим всех, кто попытается мешать, врагами веры христианской. Я понимаю, что это не удержит наших врагов, но испортит их попытки представить себя в благородном обличье.
— Будет булла об этом событии, Ваше Святейшество?
Бьянка… И если она, до сих пор мало-мало побаивающаяся моего "отца", решила вмешаться в беседу, выйдя из образа "безмолвной тени" — это не просто так, а по веской причине. Сам Александр VI, посмотрев на девушку в мужском облачении как на заговорившую "валаамову ослицу", всё же соизволил ответить. Не столько ей — поскольку не любил, когда вмешиваются в разговор с членами семьи — сколько не желая обострения ситуации в разговоре со мной. Знал, что для меня Бьянка не охранник и тем паче не любовница, а подруга и помощник в делах.
— Я думал об этом.
— Это нужная булла, но… неоднозначная. Может следует предварить её иной, куда более радостной, показывающей, что сам Творец на стороне вас, нынешнего владыки Святого Престола?
Промельк интереса в глазах понтифика и жест, позволяющий Бьянке продолжать. А я уже догадывался, что имеет в виду юное создание, стремительно осваивающее не просто политику, но и интригу. И точно!
— Оспа много веков уничтожала огромное число людей, в том числе и христиан. Её считали бедствием, от которого нет спасения. Считали и божьей карой, которую не отвратить. А теперь… Вы сами, Ваше Святейшество, отныне надёжно защищены от этой болезни. Вокруг вас образуется расширяющийся круг, которому отныне тоже это не грозит. Многие будут бояться лекарства, считая его порождением колдовства. Зато если с вершины Святого Престола, из уст самого Папы Римского лекарство будет объявлено богоугодным…
— То такие слова и булла "Об изничтожении оспы" может и вызовет кое-где возмущения, но укрепит престиж моего понтификата, — после недолгого раздумья согласился Родриго Борджиа. — Интересно, что больше влияет на ум женщины: ношение мужской одежды или умение обращаться с мечом? Мы поговорим об этом долго и не раз. Не о женщинах с оружием, а о буллах. Двух… или даже трёх. Сегодня был очень хороший день, Чезаре. Я доволен.
Устал глава рода Борджиа, притомился от избытка мыслей и впечатлений. Но напоследок таки да съехидничал в адрес Бьянки, опять заставив ту краснеть и устремлять глаза в землю. На самом же деле он, пусть и в столь своеобразной манере, признал дельность ей сказанного. И вообще, постепенно начинал привыкать к столь
Мне же оставалось самому похвалить засмущавшуюся девушку. Не из желания морально поддержать, а по причине того, что её слова действительно были и к месту, и результативны. Избавление от оспы — это действительно впечатляюще по любым меркам. Ну а в действенности лекарства, точнее сказать прививки, убедились уже многие среди значимых персон Рима. Страх перед оспой был слишком велик, а потому любое мало-мальски действующее средство было бы принято "на ура". А тут вдруг всплывает более чем действенный вариант, пусть и не в виде порошков или снадобий, а более экзотический. Зато с ссылками на действенность как в минувшие времена — у некоторых народов и в несколько изменённом виде — так и подтверждённую совсем недавно разновидность, совсем лишённую риска и без вероятности рецидивов.
Тут и впрямь оставалось лишь огласить с высокой трибуны голосом крайне авторитетного в Европе человека приемлемость и безопасность средства. И не просто так, а в наиболее подходящий момент. А он — момент то есть — вдруг р-раз и образовался! Булла с условно-предварительным названием "Об искоренении оспы". Затем, спустя малое время, объявляющая "Призыв к Крестовому походу", а заодно демонстрирующая, что Папа Александр VI стремится заботиться как о здоровье тел, так и о духовном. И после такого всяким условным "савонаролам" и схожим с ним деятелям будет гораздо сложнее строить козни. О нет, они несомненно будет продолжать, но столь разрушительного эффекта их мракобесные изречения иметь уже не будут. Сложновато хаять того понтифика, который успешно борется с оспой и стремится созвать новый Крестовый поход.
Глава 5
Рим, конец апреля 1493 года
Рим и праздники… Давняя, уходящая своими корнями в глубину веков традиция, остающаяся практически неизменной. Великий город, множество людей, огромные деньги и исходящий из всего этого воистину потрясающий воображение размах. Что до поводов, так и их хватало. Чего стоило хотя бы грандиозное празднование в честь становления Родриго Борджиа Папой Александром VI, память о котором не то что изгладиться не успела — многим казалось, что это было чуть ли не вчера. А ведь с того момента прошло целых девять месяцев.
Девять месяцев… Словно бы Вечный Город, уподобившись женщине, полный срок вынашивал в своём чреве новый праздник. Да такой, чтобы тот ничуть не уступал по массовости и размаху предыдущему. Более того, по моему разумению, он сможет даже превзойти его, если немного постарается и вообще сложится удачный расклад. Как-никак грядёт не просто коронация одного из монархов, решившего по такому случаю прибыть в Рим, но коронация монарха нового государства, совсем недавно сменившего форму правления с республиканской на монархическую. Более того, это изменение произошло при непосредственном участии того, кто сейчас восседает на Святом Престоле и носит на голове тройную тиару.
Мда, интересные мысли стучатся в голову прямо на рассвете, в тот самый момент, когда пытаюсь проснуться. Впрочем, а почему бы и нет? Думать — это и само по себе полезно, а уж в моей ситуации особенно. Просыпаться было… приятно. Мягкая кровать, живые, тёплые и очень приятные на ощупь и вообще во всех отношениях "грелки" по бокам. Благодать! Напрягаю память, чтобы вспомнить, кто именно оказался этой ночью в моей постели… Нет, нереально. Придётся преодолеть внезапный приступ лени и повернуть голову сначала влево, потом вправо. Можно и в другом порядке, сие несущественно.