Гроза Византии
Шрифт:
– Вызволим, вызволим!
– И в Византии позабавимся, душеньку отведем!..
Раздалось бряцание оружия, крики становились все громче и громче, струги приводились в порядок.
В Константинополе испугались снова не на шутку.
Все сведения из становища доходили туда немедленно, и, как ни мало было варягов, нападение их могло наделать множество бед, даже в том случае, если бы сами обитатели Константинополя истребили всех этих полудикарей.
– Чего вы медлите?
– говорил Фотий.
– Мы добились своего: эти вожди славянского рода приняли крещение, ну, и пусть идут обратно к себе!
– А Изок?
– Что он?
– Он не желает принимать Христовой веры...
– И те варяги, которые в становище, тоже продолжают веровать своему Перуну, - что же из этого? Ну, удержите этого юношу заложником...
Совет патриарха, особенно ввиду происходившего в варяжском становище, был принят, как спасительный.
Василию Македонянину пришлось вести новые переговоры с киевскими князьями.
Он повел дело, как всегда, весьма тонко, заботясь только о выгодах своего отечества, но обставляя это так, что эти своекорыстные заботы всегда казались чрезвычайно выгодными для противной договаривающейся стороны.
– Князья мои дорогие, - говорил он Аскольду и Диру, когда первый, по его мнению, был достаточно уже истомлен неопределенностью своих отношений к страстно любимой им Ирине, - князья дорогие! Вот познали вы веру Христову, что вы думаете делать теперь?
– В Киев бы!
– с тоскою ответил Дир.
– Я думаю то же! Вы теперь счастливцы - христиане, зачем же оставлять народ ваш во мраке невежества... Вы должны поделиться с ним своим счастьем... И его просветить великим светом христианского учения!
– Отпустите нас, и мы пойдем, - снова заговорил Дир.
– Я без Ирины не пойду!
– мрачно вымолвил Аскольд.
– Без Ирины! Кто тебе сказал, князь? Но, прежде чем говорить об Ирине, мы поговорим о деле. Ты сам видел величие Византии, сам дивился ему, видел, что не только земные, но и небесные силы защищают ее. Думаешь ли ты бороться с ней и теперь, сам став христианином? Неужели ты решишься идти на этот город как враг, вести с собой полчища варваров, чтобы разорить этот город и воспользоваться его жалкими богатствами, которых и без того у тебя много? Я думаю - нет! А если другие варвары осмелятся пойти с такими же целями, или просто граду св.Константина понадобятся воины храбрые, готовые защитить его, разве ты не дашь нам своих? Этим ты только прославишь свое имя... А если твои соплеменники с Ильменя вздумают пойти на нас войной, разве ты не преградишь им путь, не ляжешь сам на поле брани, спасая св.город? Скажи, готов ты исполнить это?
– Исполню!
– глухо ответил Аскольд.
– Все?
– Да!
– И за народ свой ручаешься?
– И за народ!
– Тогда мы напишем все это на хартии и заключим на веки ненарушимый договор. Согласен?..
– А что я получу за это?
– спросил Аскольд.
Василий несколько мгновений поглядел на него, потом ответил только одно слово:
– Ирину!
11. ДОМОЙ
Никогда еще такого выгодного договора, как на этот раз, не заключали византийские правители. Без всяких затрат со своей стороны они ограждали себя, приобретали союзника и какого еще!
– который готов был ценою своего собственного
Никто из правителей Византии не сомневался, что со стороны славян этот договор свято будет соблюден.
Сами не признававшие никаких принципов чести, византийцы свято верили в честность других.
Лишь только договор был заключен, Аскольда и Дира немедленно отпустили в становище их дружины. Теперь их бояться было нечего, напротив, они могли принести еще пользу, успокоив своим появлением волновавшихся варягов.
Князья поспели как раз.
Терпение варягов истощилось, и они уже решили нагрянуть на Константинополь, чтобы вызволить своих князей.
Их появление было встречено громкими криками радости.
– Князья, князья! Слава Перуну!
– слышались со всех сторон.
– А мы уж тебя выручать хотели идти!
– Разнесли бы мы это гнездо!..
– Говорят, ты крестился?
– Что же? На то твоя воля! Их Бог и нам через тебя помогать станет. Уж покажем мы им с Его помощью себя!.. Он-то нас бурей, а ты Его попросишь, как опять придем сюда, чтобы Он их огнем!
– Важно будет!
Аскольда и Дира обрадовали эти проявления преданности. Они поняли, что связь между ними и их дружиной не прервалась. Направляясь сюда, они не знали, как объяснить дружине свой переход в христианство, но это, ввиду настроения дружины, решилось само собой.
Дав стихнуть восторгам, Аскольд первый заговорил со своей дружиной.
– Товарищи и друзья!
– громко заговорил он.
– Действительно, и я, и брат мой - теперь христиане; отчего бы и вам не познать это учение вместе с нами? В этом учении истина...
– Нет, нет!
– раздались крики.
– Вы - князья, ваша воля, а мы стоим за Перуна, за веселого Леля. Они с нашими отцами были, пусть и с нами останутся... Не хотим других!..
Аскольд понял, что он не о том повел речь. Не была еще достаточно подготовлена почва среди этих людей к восприятию истин христианского учения.
– Я только предложил, а каждый волен поступать, как желает, - сказал князь.
– Но вот что я приказываю вам: собирайтесь все немедленно: мы скоро, очень скоро, через несколько дней пойдем все домой, в наш родимый Киев.
– В Киев, в Киев, домой, домой!
– раздалось вокруг князей, и голоса звучали не менее радостно, чем прежде.
– Пора, княже, - выступил один из старейших дружинников, - пора... Заждались, я чай, нас дома... Туда, поди, и вести уже о нашей беде дошли! Да что беда! Не люди нас победили ведь... Так нам домой не стыдно вернуться... Только бы поскорее, княже!
– Верю тебе, старик, заскучал ты!
– проговорил князь.
– Тогда собирайтесь в путь-дорогу.
– А вы, князья?
– С вами же! Только вернемся мы ненадолго в этот город - не все дела покончены...
– Твое дело... а что... Нам нельзя туда?.. Там, говорят, поживиться есть чем...
– И думать не смейте об этом!..
– вне себя закричал Аскольд.
– Мало вам беды, так еще понадобилось!.. А если только осмелитесь, не считайте меня князем, уйду от вас, и Дир со мной!.. Идите домой одни, как хотите, князей своих бросив...