Гроза Византии
Шрифт:
– Зачем же? Из послушания твоего мы не выйдем, что приказываешь - все по-твоему будет! Иди с миром в свою Византию, возвращайся только скорее да веди нас домой...
Князья поспешили вернуться обратно.
Прошло еще несколько дней, и варяги оставили берега, где постигло их несчастие.
Византийские правители, чтобы задобрить на будущее этих нагнавших на них такой ужас воинов, всех щедро одарили.
Никто не возвращался с пустыми руками, хотя и не с такой по количеству добычей предполагали вернуться варяги, идя в поход.
Только князь их Аскольд вез добычу, которая более
С грустью он поглядывал на возвращавшихся. Из ушедших с ним скандинавов не было почти что никого...
Ни Руара, ни Ингваря, ни Ингелота...
Никто не веселил возвращавшихся песнью: не было между ними и скальда Зигфрида.
Все они погибли во время ужасной бури.
Не было и Изока...
Византийцы задержали его как заложника и, на все просьбы князей отпустить его с ними, отвечали упорным отказом...
Не знали, не предвидели они, что этим своим упорством они накликают на себя новую грозу, да не такую еще, как пришлось пережить при Аскольде и Дире...
Грозу страшную, упорную, оставившую на вратах Константинополя неизгладимый след, а во всемирной народов истории никогда не исчезающую память...
12. НА ДНЕПРЕ СНОВА
Остатки флотилии еще только подходили к устью Днепра, а на берегах его уже было известно, что князья возвращаются...
И возвращаются не с долгожданной и желанной победой, а разбитые, уничтоженные, с сотнями, вместо ушедших в поход тысяч.
Плач и стон стояли на Днепре... Не было селенья, где бы не оплакивали ушедших и не возвратившихся.
Князей, впрочем, никто не обвинял. Всем было известно, при каких обстоятельствах потерпели они ужасное поражение.
– Что князья? Они, поди, и сами не рады...
– Чего радоваться-то?.. Им других куда жалко!..
– Другие что? А князья ведь все...
– Да, конечно, все... Они - головы... Каково им, чай, было смотреть, как их дружина гибнет ни за что, ни про что...
– Плакали, поди!..
О том, что князья переменили веру, никто не говорил, Все считали это их личным, только их одних и касающимся делом.
Больше всего встречавших занимало известие, что князь Аскольд везет с собой на Днепр и молодую княгиню...
– Ишь, нашел время жениться!
– упрекали князя.
– Да коли по сердцу пришлась...
– А все ж не время...
Вдруг пронеслось известие, что молодая княгиня - ни кто иная, как дочь оставшегося за князя в Киеве Всеслава.
– Вот оно что!
– заговорили на Днепре.
– Вот это так!
– Еще бы не так - своя!
– Своего корня, своего рода и племени...
– Ну, коли так, то сделал он хорошо, оженясь на ней; чего ей в чужих землях было пропадать, пусть у своих покняжествует!..
Плач и стоны не прекращались: слишком уж многие не вернулись...
Слышал обо всем этом и Всеслав.
Слышал и думал глубокую думу.
"Вихрем там их разметало... Христианский Бог, говорят, против них пошел... Отчего это Он ни за франков, ни за скоттов, ни даже за славян самих никогда не заступался, а тут вдруг? Нет, что ни говори, а с Рюриком и с Олегом ничего подобного никогда бы не случилось... А тут - князья!.. Пировать да к бабам ластиться - на
Всеслав был глубоко возмущен таким поступком князей.
Одно еще только пока примиряло его с ними - это то, что они должны были возвратить ему детей...
Он знал, что князь Аскольд женился на его дочери-христианке.
"Уж если дочь эту мне неведомую везет, так, значит, и Изок с ними", говорил себе Всеслав, и морщины распрямлялись на его челе.
Киевский народ весь высыпал на берег Днепра встречать возвращавшегося князя.
Оба берега были затоплены народом.
Все ждали возвращения дружин с нетерпением, вполне понятным.
Вот, наконец, забелелись и паруса стругов.
Как их мало!
Столько уходило и столько вернулось!..
Вот и княжеский струг подходит к пристани.
Всеслав ждет князей, он волнуется.
На палубе княжеского струга рядом с Аскольдом он видит женщину в богатой византийской одежде, вылитую Зою.
"Это - твоя дочь", - шепчет Всеславу какой-то неведомый голос.
Дочь, а где же сын?
Напрасно отыскивает Всеслав сына, его нигде не было видно...
"Верно, Изок на другом каком судне", - успокоился витязь.
Князь, ведя под руку свою молодую княгиню, вышел на пристань; с обоих берегов Днепра загремело долго не умолкавшее приветствие.
– Ирина, - говорит Аскольд, указывая княгине на Всеслава, - вот отец твой!
С криком радости бросилась на грудь отцу молодая женщина, целует его, ласкает, и старый варяг сам не чувствует, как по щекам его потекли непрошенные слезы умиления.
Так радостна встреча.
– Где же Изок?
– спросил Всеслав.
– Он остался в Византии, - поспешил ответить ему Дир.
– Зачем?
– Заложником!..
Нахмурился, потемнел весь Всеслав, но ни слова не сказал более...
И князья ничего не сказали.
В палатах князей, когда Аскольд рассказывал ему все происшедшее, он тоже упорно молчал, но когда тот кончил говорить, Всеслав поднял голову и как-то особенно спросил:
– Князь, а что же твоя клятва?
13. ЗАМЫСЛЫ ВСЕСЛАВА
Что мог ответить Всеславу на этот решительный вопрос Аскольд?
Византия осталась неприкосновенною, Изок не был возвращен отцу клятва - страшная клятва осталась совершенно неисполненной...