Грозные моря
Шрифт:
– Будет тот, кого назначит – то есть выберет – совет танов. Калкор может стать вице-королем, если захочет, но захочет ли он? Им может стать даже местный, вроде Форонода. Таким образом, Империя объявляет, что Нордландия получает Краснегар фактически в безраздельное владение, но номинально это будет не так. Северяне будут владеть Краснегаром до тех пор, пока не вздумают потребовать большего.
Но картографы по-прежнему будут закрашивать Краснегар цветом Империи... И пожалуйста, не убивайте людей больше, чем это необходимо, а то вы подорвете наши запасы шерстяных воротничков.
Значит, Инос будет лишена права на престол?
– Хранители, вероятно, поддержали это предложение?
– Разумеется. Только Олибино мог удержать легионы от полной оккупации гоблинской территории.
Инос, лишенная своего королевства, больше не будет королевой, а значит... Рэп в ужасе отогнал от себя запретные мысли. Не будь Инос королевой, она была бы вольна выйти замуж за конюха или простого матроса. Неужели он был таким себялюбивым чудовищем? Даже думать о таком не сметь!
Между тем Сагорн явно чего-то недоговаривал. Вид у него был довольный – значит, это новости дурные.
По коридору к ним приближались стюарды с горящими фонарями. Они стучались в каюты и предлагали пассажирам фонари, а также ценные советы по поводу того, как избежать пожара на корабле.
Наверху матросы снова убавляли паруса, канаты и реи гудели под напором внезапно налетевшего шторма. Безусловно, капитан не покинул бы порт, если бы знал, какова погода. Снова Рэп испытал странное чувство тревоги – как будто он не замечал чего-то очевидного.
Стюарды добрались до каюты Сагорна – два молодца в изящных белых ливреях. Не успел тот из них, что повыше, постучать в дверь, как Рэп уже открыл ее. Он протянул руку за фонариком и произнес заранее приготовленное «спасибо».
Молодой человек с фонарями застыл на месте. Челюсть у него отвисла, и он уставился на Рэпа так, словно он вылез у него на глазах из могилы. Его и без того светлокожее лицо стало бледным, как снег. Его товарищ, такой же светленький, тоже онемел и застыл.
Насладившись этим зрелищем, Рэп поднес палец к губам и сказал:
– Ш-ш!.. Я – замаскировавшийся джотунн. Никому не рассказывайте!
Тут же краска прилила к их щекам. Первый быстро вручил Рэпу фонарь, а у второго хватило духу, чтобы спросить:
– Вы будете ужинать сегодня, господа?
Вежливый джотунн? Куда катится мир?!
Но у Рэпа еще не прошли синяки, полученные в тюрьме.
– Разумеется, я буду ужинать, и мой друг тоже. Что в меню?
Обменявшись изумленными взглядами, стюарды выдали такой перечень блюд, что у Рэпа слюнки потекли. На «Танцоре гроз» такое и не снилось.
– Выглядит неплохо, – сказал он. – Если я закажу двойную порцию жирной жареной свинины с кровью, повар не сочтет за труд?
Ухмыляясь, Рэп закрыл дверь за ошалевшими стюардами и повесил на крюк в потолке фонарь, который стал бешено качаться.
Сагорн следил за дурачеством Рэпа с кислой улыбкой.
– Собрался ужинать в ресторане первого класса? Да знаешь ли ты, как полагается знатным особам вести себя за столом?
– Я думаю, это не должно превышать возможностей адепта.
Рэп был не слепой, он был в состоянии подражать поведению других.
Устав стоять, юноша шагнул через каюту к Андорову морскому сундуку и уселся. Хитрый старый лис наверняка что-то скрывал. Пришла пора устроить ему допрос с пристрастием
– Расскажи мне о Литриане.
Рэп сразу понял, что его догадка была неверной, поскольку старик ответил охотно:
– Пожалуйста! Он уселся на синем троне в первый год царствования Эмтара, шестьдесят восемь лет назад. О его прошлом почти ничего не известно, но говорят, будто он родился в Вальдоджифе, а не в самом Вальдориане. Клан Джифа – это ветвь клана Рианы, старший клан рода Эол. Он общий герой всех эльфов, а Рианов в особенности. Он – верховный военный вождь. Это почетнейшее звание, которое очень мало кому удавалось получить. Оно эквивалентно верховному властителю всего рода. Впрочем, думаю, чародею от этой чести немного проку. Возраст его неизвестен, и определить его совершенно невозможно, поскольку он одновременно и чародей и эльф. По-видимому, сама Умтрум избрала его своим наследником и отдала ему свои слова на смертном одре. Думаю, ему тогда могло быть лет восемнадцать – двадцать...
– Почему это ты так думаешь?
Сагорн фыркнул.
– Большинство чародеев к старости становятся маленько странными, а Умтрум было не меньше двухсот. К тому же она была русалкой.
– О!
– Она до конца своих дней сохраняла повышенный интерес к молодым красивым...
– Ясно.
– ...представителям любых рас, отличающимся...
– Я понял! – повторил Рэп настойчиво, испытывая неловкость, не имевшую ничего общего с морской болезнью. – Как ты все это ухитряешься помнить?
Старик усмехнулся:
– Тренировка и практика, естественно. У меня абсолютная зрительная память – я могу вспомнить любую картину, когда-либо увиденную, и любую страницу, когда-либо прочитанную. Я думаю, что такое умение не должно превышать возможностей адепта.
– Действительно? – Рэп не задумывался об этом, и снова он ощутил укол тревоги.
Даже не укол – удар! Очевидно, то, что сейчас сказал Сагорн, было очень важным, и Рэп упускал из виду что-то весьма существенное. Адепт может управлять любыми человеческими навыками – значит, и памятью тоже? Ему надо бы пойти в свою каюту и хорошенько поразмыслить. А эта странная тревога... может быть, она была первым признаком развивающейся способности к предвидению? Или это только игра воображения?
Его мать была провидицей.
Но он до сих пор так и не выяснил, какие дурные известия скрывал Сагорн.
– Как ты полагаешь, чародей поможет мне?
– Понятия не имею.
Судя по тому, как это было сказано, данная проблема старика нисколько не волновала.
– Сколько времени мне потребуется, чтобы добраться до Вальдориана?
Сагорн бросил озабоченный взгляд на иллюминатор. Вода просачивалась сквозь раму.
– Даже для того, чтобы предсказать, где мы будем завтра, нужны способности куда большие, чем у адепта. Тебе должно быть известно расписание «Аллены». Мальфин...