Грозы медового месяца
Шрифт:
— Послушай, а почему мы уезжаем?
— Как это почему?
— Разве нас уже выгоняют?
— Нет, но… Словом, нам надо ехать, милая. Остаток медового месяца проведем у меня. Рая на земле я тебе не обещаю, но постараюсь соответствовать.
— Какого медового месяца? — напряженно спросила она.
— Разве вопрос о нашей свадьбе не решен в положительную сторону? Только у всех бракосочетание происходит перед медовым месяцем, а у нас с тобой — наоборот. Если по приезде подадим заявление, через месяц нас распишут.
— А как же Эля?
—
И первым пошел к двери. На этот раз их номер находился на первом этаже.
Паспорт у бухгалтерши получил довольно легко.
— Значит, номер вам больше не понадобится?
– уточнила она.
— Нет, мы с женой уезжаем.
— Но он оплачен на неделю. Я не имею права вернуть вам деньги.
— Не надо.
— Значит, я могу его сегодня сдать?
— Конечно! Только мой паспорт на имя Богатырева, а не Лебедева.
— А как же Лебедев? Значит, он может приехать, и…
— Никакого Лебедева не будет, — твердо заверил он женщину. — Лебедев — мой друг, и они… В общем, они передумали.
— Жениться передумали?
— Что-то вроде того.
И без дальнейших расспросов женщина отдала ему паспорт.
Оказавшись в машине, где уже сидела Олеся, почувствовал облегчение: ну, вот все и закончилось! И, если смотреть правде в глаза, съездил неплохо. Третий день в отпуске, а уже заполучил хорошую жену. В том, что Олеся будет хорошей женой, он отчего-то не сомневался.
— Знаешь, я так хорошо отдохнул, что готов ехать сутки без остановки! — сказал бодро. — А ты осуществила свою маленькую мечту: искупалась в море под звездами.
— Да.
— А насчет большой — не переживай: все еще впереди.
— Я тоже так думаю, — усмехнулась Олеся.
– Ничего еще не потеряно.
Между тем дождь не прекращался. Здесь, в горах, он немного утих, но чем дальше они отъезжали, тем сильнее становился. Тучи шли на север. На этот раз он никуда не торопился и машину не гнал. И хотя возвращались в холодную, дождливую Москву, настроение у него было приподнятое. К черту их всех! Эльку, Гусева, Лебедева Марата Константиновича. К черту!
…Он наткнулся на него уже ближе к вечеру. На искореженный «Мерседес», тот самый. Наткнулся и подумал: «Они слишком быстро ехали».
Сотрудники ДПС, насквозь промокшие под дождем, что-то измеряли на шоссе рулеткой. Машины «скорой помощи» он не увидел. А ливень то утихал, то припускался с новой силой. Если на шоссе и была когда-то кровь, то ее уже смыло. Но тормозной след вычерчен отчетливо. Высунувшись из окна, спросил у толпы зевак:
— Что случилось?
— Авария. Часа полтора назад. Не справились с управлением. Пока «скорая» приехала…
— И что? — спросил с тайной надеждой.
— Водитель погиб. Труповозка только что отъехала.
Он больше ничего не стал выяснять, поспешно нажал на газ. Почему-то слово «водитель» ассоциировалось у него с тем парнем в солнцезащитных очках, похожим на гепарда. Значит, это случилось полтора часа назад. Место глухое, милиция и «скорая» заметно задержались. Один труп -значит, одной проблемой меньше. Лучше бы это был действительно «гепард».
Покосился на Олесю: та сидела спокойная. Значит, трупы в белой «девятке» произвели на нее впечатление, а разбитый «Мерседес» — нет. Как же так?
— На южной трассе часто случаются аварии, -заметил он. — Все спешат к морю.
— Они ехали к морю? — равнодушно спросила Олеся.
Между прочим, «Мерседес» лежал нацеленный передним бампером именно к морю. Видимо, его развернуло на шоссе. Водитель не справился с управлением, что неудивительно: дорога скользкая. Но куда же эти люди так спешили?
Так или иначе, он заметно повеселел. А то при воспоминании о стремительных ударах «гепарда» становилось как-то не по себе. Через час заправил полный бак бензина, после чего денег осталось только на завтрак. Да у Олеси несколько сотен. Пора начинать совместное ведение хозяйства. Так, что ли, говорят в суде на бракоразводных процессах? Тьфу, тьфу, тьфу! Только не с Олесей!
Возвращались молча. Он уже решил ехать и ночью, но немного отдохнуть не мешало.
Съехав с обочины в березовую рощу, остановились там. С двух часов ночи до шести утра он спал.
Утро выдалось хмурое. Он уже понял: в столице без изменений. Это был четвертый день отпуска. По приезде надо бежать к друзьям, вновь занимать денег. Теперь Олеся задержится в Москве. Возможно, что и останется навсегда. Раз они решили пожениться. Ехал, пытаясь понять, какое впечатление произведет на девушку его холостяцкая квартира. Вроде бы все в порядке: перед отъездом сделал уборку, окна весной мыл, ковры выколачивал.
Не торопясь, около часа, провели в маленьком придорожном кафе, где, так же не торопясь, позавтракали. В Москву приехали во второй половине дня. Создалось ощущение, что дырявый мешок, из которого с началом отпуска на его голову постоянно сыпались неприятности, истощился наконец.
— Вот здесь я и живу, — сказал весело, когда подъехали к дому.
Здание было старое, пятиэтажное, уже запланированное под снос. Но когда это будет — через год, через два, — никто толком не знал. Окна его квартиры, находящейся на первом этаже, были зарешечены. В соседнем подъезде находился небольшой магазинчик.
— Зайдем? — спросил у Олеси. Та молча кивнула.
Сначала отнес в дом сумки. Девушка ждала на улице. Стояла, прижимая к себе косметичку, будто в ней находилось бог весть какое сокровище! Казалось, она не решается войти. Боится, что ли? Но потом они вместе сходили в магазин, и Олеся наконец переступила порог его квартиры.
— Ну, как? — спросил бодро.
— Значит, здесь вы и жили?
Девушка обвела глазами прихожую, потом шагнула в комнату. Осмотрелась, но ничего не сказала.