ГРУ в Великой Отечественной войне
Шрифт:
13.09.1905 – Керксдейл, Ливерпуль, Великобритания – 1958.
В молодости симпатизировал консерваторам. Работал автомехаником, пытался торговать мотоциклами, но стать состоятельным человеком так и не смог. В то же время вместе с друзьями, которые придерживались, в основном, левых взглядов, он ходил на собрания левых лейбористов и коммунистов. Многие теоретические вопросы были ему непонятны, однако практическая сторона работы нравилась. Постепенно он проникался симпатией к коммунистам, однако в компартию не вступил: его друг, Джордж Браун, посоветовал, учитывая сложную обстановку в Англии, не афишировать свои отношения с коммунистами. С началом войны в Испании Фут вступил в интербригаду и вернулся в Англию в 1938, откуда вскоре отправился в Швейцарию. Об этом он рассказал в своей книге «Руководство для шпионов».
С 1938 по 1940 состоял в группе советских разведчиков, работавших против Германии. В период с 1941 по 1943 жил в Швейцарии и работал радистом «Красной тройки» – сначала под руководством Урсулы Бертон, в прошлом Гамбургер, урожденной Кучинской (она же Соня, сестра миссис Бриджит Льюис), а затем – Шандора Радо. Именно Соня обучила Фута «игре на фортепьяно» (так на жаргоне разведчиков называлась работа радиооператора). Помимо осуществления шифрования, расшифровки, получения и передачи депеш из Центра Фут обучал новые кадры радистов. Начиная с лета 1941, используя свои связи в кругах состоятельных иностранцев, в особенности англичан, он осуществлял валютные операции, получая швейцарские франки, необходимые для финансирования разведывательной сети, в обмен на долларовые вклады в США и Южной Америке.
На Радо Фут производил сложное впечатление. «Он был, несомненно, умный, волевой человек, – вспоминал позднее резидент. – Ценил юмор и сам с удовольствием пользовался им, иногда заостряя его иронией. Высокий, плечистый, веселый, он являл собой воплощение здоровья, если бы не бледность лица, говорившая о какой-то скрытой болезни.
По-видимому, Фут не получил хорошего образования, у него даже не было какой-либо определенной специальности. Иностранными языками он владел неважно: немного говорил по-немецки, лучше – по-французски, но сильно растягивая слова, будто заикался.
Но что особенно меня удивляло в Александре Футе – это отсутствие политического образования. Находчивый в решении некоторых технических или хозяйственных вопросов, он слабо разбирался в сложной международной обстановке. Более чем туманны были и его представления об истории рабочего движения».
В ноябре 1943 швейцарская полиция арестовала Фута после того, как запеленговала его передатчик. В сентябре 1944, когда чаша весов склонилась в пользу западных союзников, Фута освободили, и он тотчас же уехал во Францию, где связался с советской военной миссией в Париже.
Бывшему радисту «Красной тройки» дали новую фамилию для прикрытия и сочинили ему легенду. В январе 1945 из Парижа он отправился в Москву. Согласно легенде он был эстонцем, ставшим советским гражданином, которого немцы депортировали из Таллинна во Францию. Под видом бывшего военнопленного его с первым же самолетом репатриировали в Советский Союз.
В Москве Футу дали новые документы. Он стал Александром Александровичем Дымовым – русским, родившимся в Мадриде. Столь экзотическое место рождения был выбрано для того, чтобы объяснить его плохую русскую речь.
Прожив года полтора в Советском Союзе, Фут в 1947 получил от ГРУ новое задание. На этот раз он должен был исполнять роль немца по имени Альберт Мюллер. Он должен был отправиться в Германию и оттуда перебраться в Аргентину, чтобы работать против США. Предполагалось, что он прибудет в Берлин как репатриированный военнопленный и получит новые документы и новую легенду. Отказался от работы в советской разведке (август 1947), перешел в английский сектор Западного Берлина.
К этому времени он стал совсем больным человеком. Он заявил, что разочаровался в коммунистических идеалах и желает оставить работу на советскую разведку.
Соч.: Handbook for spies. London, 1949.
Хабьянич Макс (пс.: Макс Кобблер)
Гражданин Швейцарии балканского происхождения, в течение тридцати одного года сотрудничал с департаментом юстиции и полиции г. Базеля.
В 1937 и 1938 Хабьянич передал Анне-Барбаре Мюллер несколько нелегальных, но подлинных паспортов, которые все до единого попали в руки Генри Робинсона. Он получил их от Франца Велти, базельского адвоката. Хабьянич изготовил эти паспорта, заполнив подлинные бланки документов и направив их ничего не подозревавшему начальнику полиции на подпись. Велти, любовницей которого была Анна Мюллер, познакомился с Хабьяничем во время процесса в 1926.
В октябре 1948 был арестован у себя дома в Базеле, но временно освобожден по состоянию здоровья.
Хамель Эдмон (пс.: Эдуард)
Родился 20 апреля 1910 в швейцарском городке Нуармон. Был убежденным коммунистом. В 1926 обучался в Париже на радиооператора. В 1930 поехал в Женеву, но вскоре вернулся в Париж, где получил диплом радиомеханика. Вернувшись в Женеву в 1933, Хамель открыл мастерскую по ремонту и продаже радиооборудования, оказавшуюся весьма прибыльным делом. Что касается его политической деятельности, то он активно участвовал в работе партии, возглавлявшейся Леоном Николь.
Летом 1940 Эдмон начал обучаться работе радиоператора под руководством Фута и Бертона. После отъезда Фута в Лозанну в октябре того же года обучение продолжил Бертон.
В марте 1941, освоив ремесло радиста, Хамель начал передавать информацию в Москву из своей мастерской на улице Каруж. Все шло хорошо до конца 1942, когда швейцарская кантональная полиция, искавшая коммунистическую литературу, произвела обыск в мастерской Хамеля. Она обнаружила запасную рацию, но на действующий передатчик не обратила внимания. Хамеля задержали на несколько дней: швейцарская полиция на этот раз не догадалась о подлинном характере его деятельности. После освобождения он перенес радиопередатчики на Шмен де Конш, откуда вел передачи вплоть до ареста в октябре 1943.
В апреле 1943 Хамель начал работать на Радо, одновременно обучая азбуке Морзе жену Ольгу. Очевидно, взявшись передавать донесения «Альберта» в 1941, он не знал, кто скрывается под этим псевдонимом. Даже после того, как Хамель познакомился с Шандором Радо, он вряд ли догадывался, что работал на него около двух лет. Когда в октябре 1943 его арестовала швейцарская полиция, Эдмон заявил, что отправлял донесения, не зная их содержания, в уверенности, что вовсе не наносит вреда своей родине. После ареста дом Хамелей обыскали и обнаружили часть донесений Радо.