Грубая сила
Шрифт:
Эпилог. Саргон. Многохолмый лес, 1 птиц.
Сегодня в храме было необычно много посетителей. Даже для благословенных мирных времён, не говоря уже о нынешних прискорбных.
– Уговаривает их повоевать за Эдельвейса? – задумчиво проговорил Хедера.
Саргон настолько привык к образу вечнозелёного игрока, что не узнал его в обыкновенной одежде. Впрочем, на нём самом не осталось ни следа от кавалерийского прошлого.
–
– Я бы не удивился, если бы потом за нами пришли бы посланцы Верната.
– Ой, Девкалион столько кланялся этим богам. И толку?
Плющ проигнорировал вопрос:
– Убийством мы мало что добьёмся. Попробуем на него надавить и выведать информацию.
Ждать пришлось долго, когда последние посетители скрылись за поворотом, оба игрока рванули в храм.
– Привет предателю, который даже моё имя украл! – нахально проговорил Саргон, едва завидев Авиана.
Тот как будто ожидал такого поворота событий:
– Убийство первосвященника да ещё и в его храме чревато. Не отмоетесь. Захват, кстати, тоже.
– Саргон, стой у входа, смотри в оба! А я здесь постою, послежу за твоими глазами.
Игрок занял наблюдательную позицию. Из-за скромных размеров комнаты он мог одновременно и следить за обстановкой и принимать участие в разговоре. Заговорщики сразу начали давить морально.
– Хорошо хоть Девк написал нам про твоё местоположение.
Таким заходом Саргон убивал двух зайцев: демонстрировал, что служение новой власти не гарантирует безопасности и показывал, что посетители пришли при поддержке Девкалиона. Так следовало начать, даже если в реальности никакой переписки не было.
– Девк, кстати, смог вам что-то написать только потому, что я уговорил Эдельвейса выпустить его из тюрьмы, - мягко заметил предатель.
– Нам-то не рассказывай. У тебя ничего не ёкнуло от такого поступка?
– Я поступил правильно. В конце концов, все получили, что хотели: Девк может играть в своей песочнице, не отвлекаясь на интриги вассалов. Ты, Хедера, можешь со всей компанией служить Дагде, не отвлекаясь на хотелки виконта, Саргон только вот остался без лошадок.
– И Эдельвейс получил то, что хотел,- саркастически продолжил Хедера.
– Некоторые процессы свершаются вне зависимости от наших желаний, Девк не захотел централизовать Виндланд, значит, процесс начнётся без него, - пожал плечами Авиан, - если ты не хочешь сорвать созревший плод, значит, его сорвёт другой.
– Это называется предательство,- вставил слово Саргон.
Авиан рассмеялся:
– Помните, как я поймал шпионов из неблизкой Камерии? А почему же я не изловил ни одного йцукенстанского агента? Или аморлендского?
Хедера и Саргон переглянулись.
– Потому что Питирим до войны половину времени проводил в Жемчужине. Рыцари-знаменосцы регулярно пьянствовали с йцукенстанскими торгашами. Зачем нужны шпионы, когда есть целый барон, управляющий экономикой Виндланда? Вот где предательство.
Заговорщики пристыжено молчали.
– А вы помните, кто из нас троих здесь собравшихся последовательно выступал за ликвидацию этой предательской вольницы?
– Авиан продолжал задавать вопросы без ответа.
Разговор как-то пошёл не по плану: вместо морального превосходства посетители почувствовали себя неуютно.
– Но ты всё равно предатель. Ты помог кланам пробраться в донжон! – нашёлся Саргон.
– Это решение далось мне тяжело. Но, я считаю это правильным решением, если войну невозможно выиграть, то её следует проиграть с минимальными издержками.
– Правильное решение, это драться до конца, предатель!
– Саргон, посмотри внимательно вокруг храма, кого ты видишь?
Игрок честно ответил:
– Никого не вижу.
– Разговариваешь с предателем. Но не видишь десяток цигов, предвкушающих захват цивилов, за которых назначена награда. Или у тебя проблема с глазами, или я не предатель.
– Короче, заткнись, Саргон, - резюмировал Хедера.
Бывший командир кавалерии, ошарашенный таким резким поворотом, удивлённо замолчал.
– Но ты никогда не станешь для них своим, насколько я понимаю Эдельвейса,- задумчиво произнёс Плющ.
– Когда-нибудь он меня забанит,- согласился Авиан,- но пока он без меня как без рук и я вовсю этим пользуюсь. Угадай, с чьей подачи он надел корону и потребовал присяги наших соседей?
Хедера удивлённо присвистнул, бросил быстрый взгляд на Саргона и протянул руку Авиану:
– Тогда я в деле!
В процессе рукопожатия поклонник Дагды резко притянул не предателя к себе и нежно проговорил:
– Но играешь ты в эту игру не ради Девка, не ради Виндланда, а потому что это самое комфортное состояние для тебя.
– Высшее искусство состоит в том, чтобы занять в потоке жизни место, соответствующее твоим способностям и стремлениям.