Грустное начало попаданства
Шрифт:
Ну а потом и радовались свадьбе великого князя. Все они, служившие до революции (некоторые дотянули до Гражданской войны, пока хозяева не сбежали за границу / погибли), считали, что Романовых в СССР больше нет. А ведь надо же! Один не только выжил, но и сумел жениться, а они оказались на его свадьбе! Расскажешь кому-то, ведь не поверят!
Сама свадьба, как свадьба, по уровню XXI века бедновата, для эпохи Гражданской войны даже роскошная. Каша из ржаной сечки с капелькой животного масла (брусок масла в 100 грамм на огроменный двухведерный котел каши). Даже
К этому роскошному блюду интенданты (Королев энд Ко) добавили пайковый хлеб — около 300 грамм, все что смогли ужать от повседневного стола, и по стакану водки (200 гр.). А поскольку женщин среди обслуги было большинство (70:30), нашлась даже детвора, на которых водка тоже Королевым выдавалась, но, естественно, в рот не вливалась, то спиртного было достаточно. Мужчинам пришлось по три полстакана водки, женщинам по 3–4 рюмки настойки и детворе по две горсти конфет на всех и по разбавленному наперстку настойки. И всем было радостно и по-пьяному весело.
Сам Сергей Александрович, разумеется, не пил. В бытность своей в XXI веке он по русской мужской привычке на нескольких свадьбах друзей и даже на своей прошлой (!) густо набирался, так что и не помнил концовку вечеринок. Но в этой свадьбе ни-ни, облес облидж, как говорится. И невеста Алена, как он заметил, только пару раз макнула губы в рюмку с настойкой, жидкости там и не убыло!
Она и про две капли, как потом понял попаданец, говорила именно про них, намекала, мол, они-то в это торжество явились точно не водку пить. Смешная, конечно, не пить и вообще не есть. Сергей сладостно обнял молодую жену, в яви раздевая и принимая на себя все женские прелести. Теперь уже его прелести, как мужа и ее мужчину!
— Хватит уже! — негромко, но сердито проговорила она, — всю свадьбу раздеваешь меня при всех. Ах, как стыдно и сладостно-то!
А у самой в каждом глазу по веселому бесенку, мол, давай еще! И не стесняйся, пора молодая. Здесь взглядом, а потом, вверху в спальне, и руками. Сегодня, можно сказать, все позволяется, сегодня молодежная ночь!
В общем, свадьба была хоть и была бедная, но пьяненько-радостная, гости были пьяны от спиртного (водки и какой-то настойки), молодые — от предчувствия свадебной ночи и любовной истомы.
А потом, когда они были спроводены пьяными гостями, которые, как водится, пошутили, слегка поиздевались над молодыми, молодые, наконец, остались одни. Уф! Но вначале надо подкрепиться…
— Где-то тутГерман Николаевич дал сверсток со съестным, — в полголоса рассуждал Сергей Александрович, совсем уж пьяный при виде сидящей на постели женщины. Она, его милая, все видом своей говорила — я твоя! При чем не только к сексу, это у них было вчера и будет сегодня, они дееспособные мужчина и женщина и у них все будет.
Нет, Алена явно показывает, что она готова идти с ним по жизни, тянуть вместе с ними все тяготы и радости, растить детей, а потом внуков. В общем, делить семейные обязанности перед природой (раньше говорили перед Богом) и перед государством (сейчас говорят перед Коммунистической партией, имея в виду И.В. Сталина).
О, а вот курица! По русскому обычаю, с молодоженами в свадебную ночь отправляли вареную курицу. Чтобы поели молодые и справно тянули свои тяготы. Ведь как бы ни изгалялись гости, как бы ни радовались молодожены своим священным таинствам, но главное, именно сейчас и здесь между женихом и невестой, мужем и женой произойдет зачатие новой жизни. А зачем, спрашивается, по большому счету, и происходит свадьба?
— На, кушай, Алена! — вырвал он от куриной тушки нежное крылышко. Это, опять же, по старинному обычаю невестина доля. А чтобы она не обижалась относительной скудости, взял с крылышком хороший кусок мяса. Ничего не жалко!
Себе оторвал ножку. Не бройлер, конечно, и не мягкая сладость цыпленка, но все равно явная домашняя птица.
Ну а потом все было как у людей, и уснули, не как вороватые любовники, ворующие свою любовь и даже не способные вырвать часы спокойного постамурного сна. Нет, они уснули спокойным сном законной семейной пары.
Сергей Александрович проснулся на следующий день поздно, как и положено молодожену. Что-то его пробудило, но что? Открыл глаза. Рядом лежала его жена (ЖЕНА!), уже не спящая, смотрящая на него пристально, и так любяще, что аж сердце забилось радостно и гулко.
Сама виновата, раз приставала к мужу в семейной постели (это ведь можно приравнять к приставанию, правда? Или, хотя бы к попытке). Сергей, только что смирно спящий и позволяющий любоваться собой своей жене, вдруг приподнялся и поцеловал ее в губы.
— М-м?! — удивилась она, но потом ответила. А он еще погладил ее тело сладко-сладко. Теперь уже можно, они ведь муж и жена!
К полудню, однако, жизнь к ним постучала негромким, но настойчивым женским стуком. Стучала, разумеется, горничная Дашка, разбитная молодуха их же примерно лет. Она тоже недавно вышла замуж, но вот не вышло почему-то, то ли умер муж, то ли просто сбежал от такой неудобной жены. В общем, была у нее свадьба и был трехлетний сын, с которым она была аж в ссылке, а вот родимого мужчины уже не существовало, от чего она вся пылала сексом, как жаром.
Хоть дверь уже полуоткрытой, но Алена встала, накинула на голое тело халат и так впустила гостью. Все, дескать, мы встали! Пока они о чем-то оживленно и весело щебетали, аж повизгивали, Сергей Александрович за занавеской оделся уже основательно. Дарья ведь не крепостная девушка, чтобы шастать при ней в дезабилье!
Пообедали и сразу отправились в партячейку Наркомпросса. Как говорится, с парадного бала да на рабочий корабль, все, празднество закончилось, начались суетливые трудни. Ехали они втроем — великий князь Сергей Александрович, как главный герой этого партийного кордебалета, а также актеры потанцовки — Г.Н. Королев и жена Алена.