Грязные деньги
Шрифт:
— У меня есть план побега. Я уже говорил тебе.
Лиз тут же выпрямилась. Кровь так и схлынула с ее лица.
— Ты мне ничего не говорил. Я и слышать об этом не хочу. Не лому больше ничего знать.
— Ты хотела бы поехать на Восток?
— На Восток? Конечно, хотела бы. Очень даже хотела бы! Я только об этом и…
— Но сейчас я говорю серьезно.
— Серьезно? Ах, сейчас ты говоришь об этом серьезно. Интересно, на сколько же тебя хватит: на день, на дна?
— Нет. Навсегда.
И
— Какого еще нового дела? — спросила Лиз.
— Буду продавать героин, кокаин или что-нибудь в этом роде.
Лиз попыталась было робко протестовать, сказав, что и так уже не может шагу ступить без сопровождения целой своры агентов ФБР. А дети? Ведь их у них трос, и всех надо вырастить и воспитать. Но Джимми ее не слушал и теперь пустился прикидывать, где бы раздобыть деньги. Он уже говорил Джо, что псарня в Аппер-Вэлли фактически принадлежит ему, Джимми, и тот не очень сильно протестовал: ведь если разобраться, то все, что у них есть, принадлежит Джимми? Джо лишь заметил, что ему уже тошно слышать об этом. "Джим, — сказал он, — я никогда ничего у тебя не просил. Зачем тогда ты мне ее отдавал?"
Если Джо думал, что этим он как-то пристыдит брата, то ошибался. Лиз уже договаривалась о продаже своих драгоценностей через приятеля из Альбукерке. Если ей это удастся, то можно будет выручить пару миллионов, а может, и больше.
— Я уговорю Джо продать и его драгоценности, — сказала Лиз.
— Нам это необходимо, — согласился Джимми.
— Мы уговорим и маму продать свои драгоценности.
— Придется сделать и это.
— Я уговорю всех продать свои машины.
— Угу.
— Ведь тебе придется платить за все, за все.
— Знаю, — сказал Джимми.
На другое утро Лиз в панике вновь примчалась в Ливенуорт. Она не спала почти всю ночь и все думала о том, что ей сказал Джимми. В последний раз тот все время повторял слово "подтвердить". Видимо, оно было подсказано ему Джерри Реем Джеймсом. Джимми имел в виду подтвердить записанное на магнитофонных пленках Харрелсона (если, конечно, они вообще существовали), но Лиз беспокоило другое. Увидев Джимми, она спросила в лоб:
— Что будет, если для подтверждения они вызовут его дочь?
Тогда влипну и я.
— А ты все отрицай, — прошептал Джимми.
— Ты тоже все отрицал, а чем это кончилось? Это ни к черту не годится.
— Да, понимаю, но… А как они узнают, за что ты платила деньги? Ну хорошо, допустим, она скажет, что деньги ей дала ты. Но она же не сможет сказать, что это за убийство Вуда?
— Чего она не сможет сказать? — в ужасе переспросила Лиз. Казалось, ее повергло в шок само упоминание этого имени здесь, в тюрьме.
— Что это деньги за убийство Вуда. Что ты расплачиваешься за убийство Вуда.
— Нет! Только не это!
— Ну ладно, успокойся. Это мог быть карточный долг, что угодно. Ты просто ничего не знаешь, вот и все, — успокаивал ее Джимми. Лиз положила руки на колени, и он видел, как они дрожали. — Почему ты так нервничаешь?
— Нервничаю? Я не нервничаю.
— Почему ты вся трясешься?
— Я всегда трясусь.
— Перестань трястись.
— Не могу, Джимми.
Через две недели в Ливенуорт приехал Джо, и Джимми тут же на него набросился за то, что тот много болтает, особенно с Чарли Харрелсоном. Если у властей есть три коробки с пленками, им нужно лишь "подтверждение", чтобы предъявить обвинение обоим братьям. Джимми все еще переживал, что Джо все не бросил и не приехал в Ливенуорт еще в воскресенье, когда он звонил ему.
Джо не сомневался, что агенты ФБР действительно прокрутили Кэлвину какие-то пленки с записью голоса Харрелсона, но не думал, что там были какие-то улики против Джимми. Агенты ФБР могли, конечно, "подредактировать" записи. Но они пошли бы на это лишь в том случае, если бы были уверены, что это поможет им получить новые доказательства. В суде, однако, они вряд ли будут представлять "подправленные" пленки.
— Ты, наверное, так сильно влюбился в Чарли Харрелсона, что мог бы и жениться на нем, да? — ехидничал Джимми. — Просто не могу поверить, что ты на это не способен. Я же все время предупреждал тебя…
— Но послушай, Джим. Я сделал это… Я поступил так, чтобы помочь тебе выбраться отсюда. Как бы глупо это ни звучало.
— Но разве это сможет помочь мне выбраться отсюда? — сказал Джимми тоном человека, который обращается к маленькому ребенку и хочет, чтобы до него дошло каждое слово.
— Не знаю, — мягко сказал Джо.
Когда Джимми немного успокоился, братья стали обсуждать возможные варианты защиты в случае, если один из них или они оба будут привлечены к суду, а также весьма странный план побега и детали новой контрабандистской операции, которая, как надеялся Джимми, даст ему необходимые для организации побега деньги. Как всегда, когда речь шла о деньгах, верховодил Джимми.
— Ты мне отдаешь из расчета пятьдесят за фунт, так?
— Да, пятьдесят за фунт, — подтвердил Джо.