Грязные деньги
Шрифт:
Джимми: Ну, а что ты будешь делать, когда придется выбирать: тюрьма или при знание?
Лиз: Не знаю.
Джимми: Ну, скажи. Не заставляй меня переживать. Что ты сделаешь тогда?
Лиз: Неужели ты думаешь, я им скажу? Неужели? А что вообще я могу сказать?
Джимми: Ты не скажешь?
Лиз: Нет, не скажу.
Джимми:
Лиз: Думаю, этого мне делать не придется.
Джимми: Да, конечно. Ну а все же?
Затем Джимми спросил, не собирается ли Лиз разводиться с ним. Та вновь рассмеялась и сказала, что развод ей ничего не даст. Настроение у них немного улучшилось, когда они перешли к обсуждению Харрелсона, его падчерицы и обнаруженного ими микрофона. Лиз поняла, что не все еще сплетни дошли до Джимми.
Лиз: Джо рассказал тебе, о чем они говорили, когда их записывали?
Джимми: Нет.
Лиз: Ну, ты, наверное, сам знаешь, что он… спал с ней. Со своей падчерицей.
Джимми: Что? Он с ней спал [неразборчиво]?
Лиз: Да, он уже давно с ней спит.
Джимми: Так что же случилось?
Лиз: В тот момент он как раз говорил ей: "Я хочу [неразборчиво] потрогать тебя". Он протянул под стол руку, но нащупал совсем другое — микрофон, через который все записывалось. Так что теперь все это — на пленке.
Джимми: Как? Они записали все на пленку? Послушай, я начинаю волноваться за тебя.
Лиз. Голубчик, не надо за меня волноваться.
Джимми: Ты можешь предать меня.
Лиз: Я тебя не предам, Джимми!
После этой реплики дежурные операторы "приглушили" запись и включили магнитофоны, когда супруги стали вспоминать, как как-то вечером обсуждали в спальне детали убийства Вуда.
Джимми: [Неразборчиво.] Я должен был.
Лиз: Джимми, скажи мне правду.
Джимми: [Неразборчиво.]
Лиз: [Неразборчиво.] Зачем ты сказал мне об этом?
Джимми: Ты хотела знать правду. Ты всегда хочешь все знать, а потом начинаешь раскалываться. Видишь, ты сама настаивала, чтобы я рассказал тебе о… Ну, об этом деле с Вудом.
Лиз: Я не настаивала!
Джимми: Нет, настаивала! Ты все время…
Лиз: Ты сам мне все рассказал!
Джимми: Нет, ты все время… Ну послушай, дорогая. Ты же помнишь. Мы лежали… Я это отчетливо помню.
Лиз: Джимми, я не… [неразборчиво]. Ну хорошо, что?
Джимми: Ты сказала: "Ну пожалуйста, расскажи. Ты мне больше ничего не рассказываешь. Разве ты не хочешь, чтобы и я все знала? Я чувствую себя такой одинокой…" А потом заревела.
Лиз: Джимми, пожалуйста, не… Помнишь, как ты пришел и сказал мне, что встретил этого типа… и что ты не знаешь его? Ты еще спросил, надо это делать или не надо.
Джимми: А ты что ответила?
Лиз: Я сказала: "Да". Но это еще ничего не значит.
Джимми: [Смеется.] Вот видишь, когда начнется суд, я скажу, что все это из-за тебя.
Лиз: Ну конечно, что еще можно ожидать от тебя? [Неразборчиво.]
Джимми: Ну ладно-ладно. Я пошутил. Я никогда им ничего не скажу. Пусть что угодно предлагают: свободу, деньги. Ты это понимаешь?
Через несколько дней после поездки Лиз в Ливенуорт выходящая в Сан-Антонио газета "Экспресс" сообщила, что в ближайшие два месяца будут предъявлены обвинения как по делу об убийстве Вуда, так и по делу о покушении на Керра. В отдельной заметке сообщалось, что в суд был вызван Бенни Бинион, 76-летний владелец казино "Бинионс хорс-шу", которому было предложено представить большому жюри все сведения, касающиеся выигрышей и проигрышей Джимми Чагры. Джо Чагра объяснил этот шаг тем, что власти, видимо, надеялись на основании записей в бухгалтерских книгах казино установить, какую сумму наличными Джимми Чагра передал Чарлзу Харрелсону, хотя сам он был уверен, что таких записей просто не существовало.
На той же неделе произошло еще одно, более важное событие, которое заставило Джо Чагру по-новому взглянуть на проблему электронного наблюдения. Во время одного промежуточного судебного заседания, проведенного по просьбе адвокатов Харрелсона, суд хотел было перейти к детальному рассмотрению вопроса о подслушивающих устройствах, как вдруг представительница федерального прокурора неожиданно попросила разрешения сказать что-то судье конфиденциально, заявив, что хочет ознакомить его с копией "постановления федерального суда". Джо догадался (на этот раз правильно), что это постановление разрешало властям подслушивать разговоры не только Харрелсона, но и Чагры. Но тогда он еще не догадывался, что это постановление действовало уже три месяца.
Через несколько дней Джо вновь навестил Джимми и сказал, чтобы тот особо не переживал: то, что Харрелсон обнаружил подслушивающее устройство, — "самое лучшее, на что можно только надеяться". Джо считал, что власти не смогут доказать, что подслушивающие устройства были установлены на законном основании.
Джо: Этого просто нельзя делать, старина. Нельзя подслушивать телефонные разговоры адвоката.
Джимми: Кто-то, наверное, сказал, что и ты причастен. Кто бы мог об этом знать?