Грязные войны: Поле битвы — Земля
Шрифт:
Когда военные, наконец, получили возможность заняться расследованием деятельности , их представителям пришлось столкнуться с угрозами со стороны размещенных в лагере военнослужащих. У дознавателей из РУМО отняли ключи от их машины и «приказали» ни с кем не обсуждать то, что они увидели. 25 июня 2004 г. вице-адмирал Ловелл Джекоби, возглавлявший тогда РУМО, направил Стивену Кэмбону двухстраничный меморандум со списком претензий, составленный сотрудниками РУМО, работавшими в Camp [923] . У одного из дознавателей изъяли сделанные им фотографии раненых заключенных. Другой сообщал, что коммандос тактической группы запретили им покидать территорию лагеря без специального разрешения, даже если речь шла только о стрижке. Дознавателям было запрещено общаться с посторонними, им угрожали, а электронную почту просматривали. Несмотря на подобные усилия по сокрытию информации, сведения об обхождении с заключенными в дошли до военных руководителей, а затем и до законодателей.
923
Memorandum from Vice Admiral Lowell E. Jacoby to Under Secretary of Defense for Intelligence Stephen A. Cambone,
В 2004 г. под давлением небольшой группы законодателей Стивен Кэмбон, чей SSB фактически позволял производить в «жесткие допросы», написал рукописную записку своему заместителю генерал-лейтенанту Бойкину [924] . Она была датирована 26 июня 2004 г. и гласила: «Немедленно разберитесь. Это неприемлемо. В особенности мне хотелось бы знать, является ли подобный образ действий обычным для TF-6-26». Как вспоминал один из помощников Бойкина, «тогда [Бойкин] доложил господину Кэмбону, что не нашел в оперативно-тактической группе никаких признаков ненадлежащего поведения» [925] .
924
Schmitt and Marshall, «Task Force 6-26».
925
Ibid.
Несмотря на все сообщения информаторов, официальный отчет американских военных о якобы имевших место в и на других объектах случаях пыток над заключенными пришел к выводу, что все описания подобного являются ложью. Обвинения в нарушениях и ненадлежащем поведении военнослужащих оперативно-тактической группы рассматривались внутри самой группы, а не в соответствии с традиционными дисциплинарными процедурами, принятыми в армии. В одном случае, когда сотрудник управления по расследованию уголовных дел армии США (CID) попытался провести расследование в отношении военнослужащего оперативно-тактической группы, подозревавшегося в издевательствах над задержанным, оно было отменено, поскольку, по словам CID, «субъектом настоящего расследования является член TF-6-26 и дело находится в компетенции офицера безопасности указанного подразделения» [926] .
926
Меморандум отдела по уголовным расследованиям армии США относительно обвинений в нарушениях, совершенных в Camp Nama, 31 мая 2004 года, получен в соответствии с Законом о свободе информации Американским союзом защиты гражданских свобод (American Civil Liberties Union) и другими правозащитными организациями, www.aclu.org/torturefoia/ released/O30705/9117_9134.pdf.
В итоге «дисциплинарные наказания» за ненадлежащее поведение получат тридцать четыре военнослужащих оперативно-тактической группы. По крайней мере, одиннадцать человек будут выведены из ее состава [927] . В 2006 г. организация Human Rights Watch сообщала: «Незначительное число военнослужащих группы подвергли административным взысканиям, однако никто не был отдан под трибунал. Как утверждается, пять рейнджеров, имевших отношение к указанной группе, были подвергнуты военно-полевому суду за жестокости, допущенные ими в обращении с пленными. Им были вынесены приговоры, предусматривавшие тюремное заключение сроком на шесть месяцев или менее того. Не существует никаких указаний на то, что командовавшие ими офицеры были привлечены к ответственности, несмотря на наличие в отношении них серьезных вопросов о возможных уголовно наказуемых деяниях».
927
Schmitt and Marshall, «Task Force 6-26».
Один из дознавателей, представлявших ВВС, работал в оперативно-тактической группе JSOC, охотившейся за аз-Заркави, рассказал мне, что ему «не приходилось сталкиваться с какими-либо формами контроля за кампанией похищений и убийств» [928] . Он утверждал, что был свидетелем нескольких случаев издевательств над пленными и ему приходилось вмешиваться, чтобы остановить происходившее. Об инцидентах им было доложено по команде. «В тех случаях, о которых я докладывал, никто ответственности не понес. В одном из них дознавателя просто отозвали с отдаленного объекта и перевели на службу в центральную тюрьму. В сложившейся ситуации на первое место выступали вопросы обеспечения секретности, — рассказал он. — У меня сложилось впечатление, что случавшиеся время от времени нарушения закона никого не беспокоили до тех пор, пока это не просачивалось в прессу».
928
Интервью автора с бывшим дознавателем ВВС, июнь 2012.
Издевательства и пытки в Camp были не аномалией, а, скорее, частью системы. Когда американское правительство начало расследование того, каким образом могли произойти чудовищные случаи издевательств над заключенными в тюрьме Абу Грейб, было выяснено, что руководившие
929
Committee on Armed Services, Inquiry into the Treatment of Detainees, p. 167.
Скандал о пытках в Абу Грейб разразился в полную силу в апреле 2004 г., когда крупнейшие новостные агентства распространили фотографии, запечатлевшие систематические издевательства, унижения и пытки пленных, содержавшихся в тюрьме американскими военными. Публике становились доступными все новые фотографии, и мир увидел пирамиды из обнаженных заключенных, разъяренных собак, рычащих на дрожащих пленных, инсценировки казней. В ходе проводившегося генерал-майором Антонио Тагуба расследования [930] были найдены документальные свидетельства еще большей жестокости, чем те, что стали известны широкой общественности, однако Белый дом списал пытки и злоупотребления на несколько «паршивых овец». Люди так и не узнали истинный размах зверств, совершавшихся в Абу Грейб.
930
Seymour M. Hersh, «The General’s Report: How Antonio Taguba, Who Investigated the Abu Ghraib Scandal, Became One of Its Casualties», New Yorker, June 25,2007.
Возможно, мы никогда не узнаем всей правды об ужасах, происходивших в американских тюрьмах в Ираке, однако ясно одно: тактика, которая непосредственно после 11 сентября считалась исключительной привилегией наиболее отвратительных «темных сил», находившихся в распоряжении США, и требовавшая для каждого своего применения одобрения высших эшелонов власти страны, теперь стала обычной практикой обращения с массами задержанных на огромном поле боя, где действовали американские вооруженные силы.
Капитан Иэн Фишбек был выпущен из Вест-Пойнта в 2001 г. В составе 82-й воздушно-десантной дивизии он принимал участие в боевых действиях в Афганистане с августа 2002 г. по февраль 2003 г. В конце 2003 г. его перебросили в Ирак. Там он находился на передовой оперативной базе Mercury. Как в Афганистане, так и в Ираке он стал свидетелем переноса тактики работы с пленными, применявшейся в «черных местах», в обычные военные тюрьмы и фильтрационные пункты. 7 мая 2004 г. Фишбек услышал показания Рамсфелда, дававшиеся в сенате [931] . Министр обороны заявил, что в Ираке США придерживаются положений Женевских конвенций и «духа» соглашений по Афганистану. Заявления Рамсфелда не соответствовали тому, что лично видел Фишбек, поэтому он начал допытываться ответов от своих начальников. «В течение 17 месяцев я пытался через своих командиров найти конкретные стандарты, в соответствии с которыми должна была строиться работа с задержанными. Я обращался к командиру батальона, многочисленным юристам JAG, конгрессменам от республиканцев и демократов и их помощникам, в аппарат генерального инспектора в Форт-Брэгг, в правительственные органы, к министру армии США и многочисленным высокопоставленным военным, к профессиональному дознавателю из Гуантанамо, заместителю начальника кафедры в Вест-Пойнте, занимавшемуся преподаванием теории справедливой войны и законами ведения боевых действий на суше, к своим многочисленным сослуживцам, которых я считаю достойными и умными людьми, — вспоминал Фишбек. — Мне так и не удалось получить от своего руководства четких и последовательных ответов о том, что же является законным и гуманным обращением с удерживаемыми в заключении. Уверен, что подобная неразбериха способствовала совершению целого ряда злоупотреблений, включая угрозы убийства, избиения, переломы костей, убийства, воздействие внешней среды, экстремальное физическое напряжение, взятие заложников, лишение одежды и сна, унижения. Я и находившиеся у меня в подчинении военнослужащие были свидетелями этому как в Афганистане, так и в Ираке» [932] .
931
Captain Ian Fishback to Senator John McCain, «А Matter of Honor», September 16, 2005, published by the Washington Post, September 25, 2005.
932
Ibid. Все цитаты капитана Фишбека взяты из указанного письма.
Когда Фишбек начал задавать вопросы о пытках и издевательствах, свидетелем которых он оказался, то подвергся обструкции со стороны военных. Его перевели на базу в Форт-Брэгг и не разрешили покинуть ее территорию, чтобы принять участие в запланированном на Капитолийском холме брифинге [933] . В письме сенаторам-республиканцам Линдси Грэму и Джону Маккейну Фишбек написал: «Некоторые не видят необходимости в расследованиях. Некоторые утверждают, что, поскольку наши действия не столь ужасны, как то, что предпринимает «Аль-Каида», нам не о чем беспокоиться. С каких пор «Аль-Каида» стала мерилом моральных качеств Соединенных Штатов?» Протесты Фишбека остались практически без внимания.
933
John Н. Richardson, «Acts of Conscience», Esquire, September 21,2009, www.esquire.com/ features/ESQ0806TERROR_l 02.