Соблюдение норм афырхаара в полном объёме требует от человека постоянных усилий в самосовершенствовании, связанных со множеством ограничений и борьбой с собственными слабостями, но при этом гарантирует человеку
в абхазском обществе защиту его чести, уважение окружающих и высокое положение в обществе.
Самым далеким воспоминанием в памяти рода Гуазаа осталось имя давнего предка рода – «Гарџьан». Гарджан (Гарџьан) Гуазаа появился на свет не позднее середины XVIII века.
Во второй половине XVIII века, когда интересы двух величайших империй нового времени сошлись на Кавказе и наступила Кавказская (русско-турецко-черкесская. – Авт.) война, в период, когда российская армия под предлогом защиты христианства зашла с севера в Большую, Малую Кабарду и Малую Абхазию, а османская армия под предлогом защиты мусульманства зашла с юга в Большую Абхазию, а абхазо-адыги, ревностно оберегая свою независимость пехотой, кавалерией, артиллерией, флотом, встали на защиту родины, от Гарджана (Гарџьана) произошли два сына: Джан (Џьан) и Даут (Дау).
В начале XIX века, когда шла упорная освободительная война народа Абхазии против колониальной политики Российской и Османской
империй и в период начала махаджирства – на рубеже 1810–1830 годов, от Джана (Гуазаа Џьан Гарџьан-иа) произошли три сына: Сакуар (Саар), Хакуыц (Хакыц), Хапаш (Хапаш); от Даута (Гуазаа Дау Гарџьан-иа) произошёл один сын, Кутиа (иа) Гуазаа; в этот же период на свет произошёл Барцуг (Бары) Гуазаа, однако имена его предков в смуте событий XIX–XX веков преданы забвению, но его потомки в настоящее время проживают в Турецкой Республике; также в смуте событий XIX–XX веков утеряна связь с некоторыми другими махаджирами из рода Гуазаа – о них известно лишь то, что в 1849 году их депортировали в Османскую империю как непокорных царской власти горцев и что около века спустя внуки Барцуга, родившиеся в Османской империи, знали о том, что помимо них в Турецкой Республике в деревне Екышахир (Еьышьаир) проживают ещё и другие представители фамилии Гуазаа. Старший сын Хасана Гуазаа Раиф несколько раз отправлялся на их поиски в эту деревню, но ему не удалось там найти родственников Гуазаа и, скорее всего, потому, что в паспорте они, как и Хасан, его семья и многие другие махаджиры, были записаны под чужой турецкой фамилией.