Гуманное оружие
Шрифт:
В сталинские времена их в подобной ситуации просто расстреливали, но в наше время такое вряд ли возможно. Скорее они просто оставили арестантов в камерах да и забыли о них.
А если так, то их можно попытаться освободить. И даже не обязательно в одиночку. В той неразберихе, которая царит в городе, офицеру в звании майора совсем нетрудно мобилизовать для этой цели каких-нибудь приблудных солдат. И провернуть это дело под видом эвакуации задержанных.
Тут очень удачно Вадиму подвернулся неподалеку от «Звездной» на проспекте Космонавтов парализованный майор ВВС. Даже рост и телосложение
Но прежде он набрел на какой-то покинутый офис. Двери нараспашку, а внутри – компьютеры и разная периферия.
За десять минут Вадим состряпал на компьютере приказ об эвакуации сотрудников и задержанных из здания ГУФСБ и распечатал его на принтере. Подписался именем генерал-майора Иванова и оттиснул на бумаге печать брошенной фирмы – но смазал ее так, что прочитать ничего нельзя.
С этой бумагой можно было без страха идти прямо на Литейный, в упомянутое здание.
Если там еще осталась охрана, то она, конечно, начнет возмущаться вмешательством армии не в свои дела, но сильно не удивится, потому что армия весь день вмешивается не в свои дела, и к этому все уже привыкли.
И пока они там разбираются, у майора с приблудными солдатами будет время ретироваться.
Но если с охраной на Литейном беда, все начальство разбежалось, а те, которые остались, только и мечтают о том, чтобы их сменили, то письменный приказ поможет убедить их в том, что сотрудников управления решено эвакуировать, а заботу о задержанных армия берет на себя.
Вскоре Вадим нашел и машину. Сел в нее и поехал с комфортом по Московскому проспекту, то и дело сворачивая на соседние улицы, потому что магистраль в нескольких местах была забита поврежденными и брошенными автомобилями на всю ширину, включая, тротуары.
Тут майор встретил и неприкаянных солдат. Их везли куда-то на грузовике, но грузовик застрял в пробке, а сверху свалились параболоиды. Половину бойцов «поубивало», как они выразились, но на самом деле, наверное, парализовало. И единственный офицер тоже угодил под голубой град.
С тех пор прошло уже порядочно времени, но их судьбой так никто и не заинтересовался.
– Пятеро со мной, – приказал Богатырев, и те полезли в машину.
Приказ он им показывать не стал. Объяснил на словах – мол, всех серьезных преступников еще утром вывезли из города, а разная мелкота осталась в камерах. А теперь поступила команда: всех, кто не внушает опасений, выпустить, а остальных эвакуировать под охраной. Так вот, задача их группы – освободить первых, а за вторыми прибудет специальный отряд.
И когда бойцы приняли все это без возражений и недоуменных вопросов, Вадим подумал, что ему сегодня везет.
Он не погиб в воздушном бою, не попал в плен к пришельцам, оказался достаточно далеко от «Звездной» в момент разгромного налета, без усилий добыл чужую форму, фальшивый приказ, машину и солдат, которые готовы выполнять распоряжения, не задавая глупых вопросов. Это ли не везение?
И под впечатлением от этих маленьких удач Богатырев начал всерьез верить в удачу большую: ему удастся освободить Василису и тех, кто с ней, и выбраться с ними из города.
Но когда его машина уже ехала по Литейному, в небе над центром города показалась очередная стая параболоидов.
48
Последние сотрудники ГУФСБ еще не покинули серое здание на Литейном, и полковник Рысаков еще пытался руководить их действиями. Но если кто решился бы штурмовать здание, то взять его он мог без особого труда.
Рысаков и оперативный дежурный докладывали об этом наверх, но там рычали: «Оборонять своими силами!» – и обрывали связь.
Сил, между тем, не осталось уже ни в переносном смысле, ни в прямом. Оперативного дежурного некому было сменить, и он заступил на вторые сутки – в полном отчаянии, потому что на его запрос, не пора ли уже уничтожать секретные документы, Москва ответила: «Любой ценой обеспечьте сохранность секретных документов».
Из этого дежурный заключил, что в Москве вообще не понимают, что творится в Питере, и на Литейном в частности. И всерьез задумался над тем, что в такой ситуации лучше – застрелиться, как положено честному офицеру, или плюнуть на все и тоже сбежать.
Он не сделал ни того, ни другого, а доложил о проблеме с секретными документами Рысакову, после чего они стали думать уже вместе, где бы закопать такую уйму бумаг, дабы обеспечить их сохранность.
Понятно, что при таких раскладах думать об арестантах им было некогда.
О них напомнил армейский офицер, который появился на главной проходной с пятью солдатами и предъявил приказ об эвакуации задержанных и арестованных.
Замороченный полковник Рысаков приказ читать не стал и не сопоставил фамилию майора с фамилией главных фигурантов по делу об инопланетных шпионах. Он даже не стал разбираться, почему эвакуировать арестантов поручили военным.
– Об этом потом, – сказал Рысаков. – Сначала надо позаботиться о секретных документах.
Но о них позаботиться не успели.
Параболоиды, которые майор Богатырев видел несколько минут назад, атаковали соседнее здание ГУВД, и сразу стало ясно, что этим дело не кончится.
Со второго захода четыре параболоида прострочили из всех стволов уже оба здания А на третьем забросали их «вонючками» для полноты картины.
Все, кто еще оставался в здании ГУФСБ, ринулись вниз, не в силах терпеть эту мерзкую вонь. Дольше других держалась только дежурная часть, которая и так располагалась внизу.
А еще ниже бились телами о двери камер арестованные И единственным, кто еще помнил о них, оказался майор Богатырев.
На его счастье у солдат, которых он подобрал по дороге, были противогазы и заряженные автоматы. Натянув противогаз и схватив автомат, майор помчался искать арестованных и не сразу нашел, потому что не у кого было спросить.
Хорошо, что они колотили чем-то по батареям, и можно было сориентироваться по стоякам.
Когда Богатырев добрался до камер, у него уже чесалось все тело. А арестованные в камерах сотрясались от рвоты и уже ничего не соображали. Трудно было добиться, чтобы они отошли от двери, и Вадим серьезно рисковал, вышибая замки автоматными очередями.