Гвалактика белая. И только вера. Книга 12
Шрифт:
Ответил он не сразу. Отставил емкость, замер, не торопясь оборачиваться.
Всего мгновение, но хватило, чтобы и прочувствовать, и понять… Словами объяснить невозможно, но вот в этой нарочитой неспешности движений, в выдержанности, в незамысловатости прикосновений, было все, что он хотел сказать.
О приказе, который отдал. О невозможности ничего изменить. И о вере… в меня!
– Собирался, - опровергая, повернулся он. Едва заметная улыбка… спокойствие… почти, как у Стаса. Но если там – с примесью мальчишеской бесшабашности, то здесь до краев наполнено незыблемостью, -
– Это ты про мордобой? – вывернулась я из иллюзии, в которую сама себя едва не загнала.
– И не только. – Показалось, что еще вот-вот, и Джориш засмеется, но я опять обманулась. Лишь чуть смягчился взгляд, словно он на миг, но забылся. – Кодировки систем безопасности они обходят, будто тех и не существует. Я уже не говорю про бригады техников, которым не дают покоя.
– Это – Тимка, - не без злорадства – не будут связываться, «сдала» я своих.
«Знаю», - кивнул он в ответ.
В очередной раз, сбивая с толку,наклонился, провел ладонью по моим волосам… Взгляд вновь потемнел, перестав быть безмятежным…
– Сколько я здесь?
– Двое суток, - он не дернулся, но рубу убрал, выпрямился. – Завтра наденут корсет, сможешь встать. Дня три-четыре на полное восстановление и стабилизацию ботов.
– Мои корабли?
Джориш смотрел на меня без осуждения:
– Выставили на ремонтные стапеля. Техники обещали уложиться в эти же сроки.
– Рикшай? – сделала я напрашивающийся сам собой вывод.
Война…
– Каринд, - поправил меня Джориш.
Я медленно выдохнула, сдерживая рвущееся из груди ругательство.
Тоже скайловская база. Та самая, в зоне действия которой находился запущенный первым Альдор.
– Решение о передислокации группы согласовано всеми сторонами, - едва ли не равнодушно заметил Джориш. – Первые тесты показали, что эффективность воздействия излучения составила более шестидесяти процентов. Приказ на эвакуацию еще не отдан, но идет подготовка.
– Мы в сопровождении?
– очень не хватало движения, но… уж лучше так, чем совсем никак.
– Да, - Джориш смотрел на меня все так же, отстраненно. – Дальнир выяснил, кто ослабил крепления твоего ложемента.
– Арина, - не стала я дожидаться продолжения.
На этот раз он не счел необходимым демонстрировать свою недосягаемость, несколько удивленно приподнял бровь.
Было желание спросить, что его больше поразило: легкость, с которой назвала имя, или безразличие, с которым его произнесла, но я предпочла промолчать. Не буди лихо…
Тоже иллюзия… Иногда в них было проще. Особенно, когда едва не задыхаешься от необходимости кого-нибудь пристрелить. За сына! За парней, для которых предательство станет клеймом! За отца, «отметившего» всех, с кем связан…
За себя…
– Для этого нужно иметь соответствующий доступ и доверие Дальнира, - я предпочла отвести взгляд, тут же вновь посмотрев на Джориша: - Она находилась под ментальным воздействием?
– Скорее всего. – Казалось, этот разговор его нисколько не смущал.
– Уверен, это была тестовая проверка. На устойчивость контроля.
– Не сходится, - я качнула головой… отгоняя от себя призрак Арины.
Полный технический доступ…
– Ее убили, потому что она сопротивлялась, - Джориш отошел.
Я повторялась, но и этому мужчине форма шла.
Впрочем, она шла не только отцу и эрари. Дарил. Тарас. Валечка. Стас. Даже Костас.
А еще Торрек, Слайдер, Антон, Сашка Аронов… Их было много, тех, чье мужество подчеркивала суровость ткани, четкость линий и… ореол славы, веками… тысячелетиями впитывавшийся в то, что называлось мундиром.
– У тебя хорошая команда, - он так и не оглянулся. – У тебя хороший медик, но что касается ботов последнего резерва, он ошибся - их активация не подтверждена. – Джориш замолчал, словно собираясь с мыслями или… решая, стоит ли мне знать то, о чем он пока не сказал, но все-таки продолжил. Все так же ровно и отстраненно.
– Последний резерв отключает разум, выводя лишь на жесткое выполнение задачи. Ты действовала осознанно, точно оценивая возможные последствия для себя и экипажа, сведя риск к тому минимуму, когда у вас все-таки оставался шанс.
– Я – не помню!
Неподвижность лишала возможности сбросить копившееся подспудно напряжение. Вроде и причин особых нет, но…
Мне проще было в бой! В однозначность команд, в конкретику навигационных карт, в ясность позиций…
– Я сейчас мог бы сказать про проснувшуюся в тебе божественную суть, и даже опуститься на колено, прося стать моей кайри…
– И что же тебя останавливает? – ирония мне удалась, хоть горло и сдавило спазмом.
Было в его словах что-то… от милости и милосердия.
– Что меня останавливает? – он повернулся лишь теперь.
Бывший лиската Храма Судьбы. Нынешний эрари ударной армады самарянян.
Жрец. Воин. Мужчина…
Сказала бы, что – не мой мужчина, признав в нем лишь наставника, которым он, по сути, и стал, но быть категоричной не торопилась, едва ли не впервые после ухода Искандера согласившись с тем, что жить лишь ради того, чтобы искать смерти, по меньшей мере, глупо.
Милость и милосердие…
Между нами два-три шага… Моя беспомощность и его… нет, не отстраненность, понимание, что этот бой можно вести лишь на равных:
– Для кайри – стремление поклоняться, признавая ее близость к Богине. Трепет прикосновений, готовность, не задумываясь, отдать себя. Невозможность существования, если ее величие принадлежит другому. Кайри – путь вперед, в вечность…
– А я?
– Ты? – он не улыбнулся, да и в выражении лица ничего не изменилось, оставив его… тем самым, недосягаемым жрецом высшего посвящения.
Вот только слова были… простыми и незатейливыми. Из тех, которым веришь:
– Иногда тебя, как ты говоришь, хочется пристрелить. Иногда – встать рядом на мостике и позволить себе быть безумным. Иногда – просто молчать, чувствуя, что большего и не надо. А иногда… Я позову Юлиана, - оборвал Джориш сам себя и, не резко, но стремительно развернувшись, направился к двери.