Гвардейцы в воздухе
Шрифт:
Раненый стрелок-радист держал перед собой забинтованную руку. Экипаж доставлял разведданные для командования 2-го воздушного флота, действовавшего на Московском направлении.
Пришел взглянуть на немцев капитан Городничев. Услышав шаги, фашистский летчик поднял голову. Глаза его забегали, взгляд задержался на ордене Ленина.
С любопытством рассматривал фашиста и Городничев. Парадный мундир, на груди черный железный крест с белой свастикой. Видать, непростая птица. На картах штурмана и командира экипажа маршрут их разведывательного полета проходил через наши города Кинешму, Иваново, Ярославль
С трудом подыскивая полузабытые со школьных лет слова, Городничев спросил в упор:
– Зачем вы фотографировали наши города?
– Мы фотографируем железнодорожные узлы всех ваших городов, включая Москву, - - ответил фашистский летчик, - потому что скоро возьмем их.
– Это "скоро" никогда не наступит!
– Вы разговариваете с нами так, - нагло возразил штурман, - будто бы не армия фюрера стоит у ворот Москвы, а Советская Армия у ворот Берлина.
– Обождите! Советская Армия еще будет стоять у ворот Берлина. И возьмет его. Почему сдались? - обратился Городничев к командиру экипажа.
Вилли вскинул подбородок - сам шеф разведывательной эскадрильи так не разговаривал с ним. Но тут же сник, видимо, вспомнил свое положение.
– У вас награда за храбрость?
Сносный немецкий язык и оскорбительная ирония последнего замечания русского летчика вывели фашиста из себя. Он вскочил. Выпалил:
– У меня было ответственное разведывательное задание! Я не обязан был принимать бой!
– А когда же вы должны были его принять?
– Когда это целесообразно.
– Когда же целесообразно?
– При численном превосходстве.
Да, что верно, то верно, немцы воюют неплохо, когда на их стороне численное превосходство. Городничев усмехнулся.
– У нас в армии принято воевать не числом, а умением. Да где вам понять! - И жестоко закончил: - Вы трус, господин майор.
Кровь бросилась в лицо немца. Он отвернулся к окну.
Городничев махнул рукой и вышел из дома. Вечерняя прохлада немного освежила его, успокоила. Стоял и думал. Да, это его десятая победа. Десять фашистских самолетов не вернулись на базы. Не раз он сам попадал в тяжелые переплеты, ох, какие тяжелые... Вспомнились бои, проведенные им. И чем больше он размышлял, тем больше утверждался в мысли: нет, он не сложил бы оружия так быстро и поспешно, как этот немец. Дрался бы до последнего патрона. Так, как сражался в первый день войны его друг, комсомолец Степан Гудимов, который, отражая налет фашистских бомбардировщиков, сбил одного "хейнкеля", а второго таранил на горящем истребителе.
В ходе контрудара наших войск в районах Духовщины и Ельни главным силам врага, нацеленным на Москву, были нанесены тяжелые потери. 8 сентября 1941 года войска Западного фронта перешли в решительное наступление и освободили город Ельню. Враг был отброшен на двадцать километров.
В тот день летчики полка шесть раз сопровождали штурмовиков громить танковые и механизированные группировки в районе Ельни и Дорогобужа. Так, взаимодействуя с наземными частями, летчики преграждали путь врагу к Москве на ее дальних подступах.
На КП получен приказ. Двум авиаполкам нанести удар по северному Смоленскому аэродрому. Полки - штурмовой и истребительный. Командиры назначают ведущих групп, уточняют списки летчиков.
Прозрачный осенний день, без дождинки, без облачка. Погода летная, как говорят летчики, "мильон высоты".
Вчера вылетали на штурмовку южного Смоленского аэродрома в туман и дождь. По инструкции мирного времени в такую погоду взлетать нельзя. Но сейчас война. Она вносила свои коррективы, выдвигая один убедительный аргумент - надо. И летчики поднялись в воздух. Правда, истребители потеряли штурмовиков. Но полет не прекратили, порознь продолжали следовать к цели, все атаковали ее, несмотря на яростный зенитный огонь. Пятнадцать самолетов противника были уничтожены, сгорели и автоцистерны с горючим на аэродроме.
Сегодня погода радует, как и сводка Информбюро, которую недавно прослушали. Наземные войска при поддержке танков громят фашистов. Сейчас надо больше летать, закреплять успех наступления.
Взлетев, группы самолетов собрались. Истребители прикрытия заняли высоту, чтобы вовремя атаковать фашистских истребителей.
Видимость отличная. Поэтому сверху хорошо просматривались то маленькая речушка, серебряной цепочкой извивающаяся меж полей и пригорков, то сосновая или березовая рощица. На секунду хочется представить себе мирное журчание воды, шум листвы. Однако все это уже осталось позади, сейчас под крылом разрушенный Смоленск, а вот и цель - северный аэродром.
Приготовиться...
Падают первые бомбы, летят реактивные снаряды. Рев самолетов, взрывы бомб, эрэсов, непрерывный треск пулеметных и пушечных очередей - все это слилось в единый оглушительный гул. Летчики и техники врага в панике мечутся между машинами.
По всему видно, что советских самолетов не ждали.
Восьмерка Ил-2 и сопровождающие их МиГ-3 и ЛаГГ-3 произвели два захода. Но вот вступила в общий нестройный хор зенитная батарея врага. Три наших летчика получили ранения. Ни один из них не прекратил штурмовки.
Теперь все экипажи без потерь возвращаются домой. Вдогонку им ветер несет густые тучи пыли и чадящий дым горящих самолетов, бензоцистерн, складов с боеприпасами.
Почти четыре десятка вражеских бомбардировщиков больше не взлетят со смоленских аэродромов, не обрушат свой смертоносный груз на родную Москву. И в эту, и в следующую, и еще третью ночь столица спала спокойно.
Во время налета на южный аэродром самолет Ил-2 Леонида Рейно был поврежден огнем зенитной артиллерии. Первый снаряд угодил в хвостовую часть машины командира группы, второй - в левую плоскость, а третьим разбило обтекатель воздушного винта самолета, и он стал почти неуправляем. И все-таки Рейно продолжал штурмовку, не прекращая руководить группой.
Скупые строки приказа командующего ВВС Западного фронта поведали всему личному составу о работе летчиков в эти дни.
"Не первый раз показывает отвагу и мужество, неуклонную волю, выполняя до конца поставленную задачу, летчики 215-го штурмового авиаполка, где командир майор Рейко, и военком батальонный комиссар Трубачев, и 129-го истребительного авиационного полка, где командир майор Беркаль и военком батальонный комиссар Рулин.
15 и 16 сентября 215-й шап во взаимодействии со 129-м иап проделали большую работу по уничтожению авиации противника на его аэродромах...