Гвардейцы в воздухе
Шрифт:
Атаковать врага надо первым и внезапно. Уметь появляться в воздухе, не обнаруживая себя до времени. Внезапность атаки удваивает ее силу. Чтобы скрыть себя от противника, используется все: солнце, облачность, высота, складки и фом местности.
– Воюй с горячим сердцем и холодной головой, - любил повторять Василий Зайцев. - Без надобности не спеши. Никогда не нужно торопиться. Перед атакой оцени обстановку и, если нет возможности удобно подойти к врагу, лучше немного выжди. Но когда уже атакуешь, действуй решительно, стреляй с короткой дистанции - веди стрельбу наверняка. Атака с малой дистанции
Береги в бою своего товарища. Если ему угрожает опасность, то в первую очередь помоги ему, даже если перед тобой отличная цель и явный, стопроцентный успех. Выручив товарища из беды, вместе с ним атакуй врага.
Знай самолеты врага, их сильные и слабые стороны. Это поможет разобраться, в каком ракурсе выгоднее всего бить. Командир полка часто вспоминал о докладе молодого летчика, который вернулся из полета огорченным: его встреча с немецким бомбардировщиком оказалась безуспешной.
– Изрешетил ему почти все крылья, разворотил снарядами на нем один мотор, а "дорнье" ушел. Ведь это надо же!
Бывалый летчик, стоявший рядом и слышавший этот доклад, спросил:
– А вы знаете, где у "дорнье" бензобаки?
– В крыльях, наверное, - ответил неуверенно молодой летчик.
В том-то и дело, что нет. В фюзеляже.
Василий Зайцев учил:
– Всегда экономь горючее, не расходуй зря боеприпасы. Бывают случаи, когда из-за нехватки горючего в баках, летчик вынужден уклониться от боя или, того хуже, не может уйти от противника и гибнет вместе со своей машиной. То же самое может произойти и из-за преждевременного расхода боеприпасов.
Береги самолет. Боевая машина - огромная ценность. Ви нее вложен труд многих сотен советских патриотов. Ее судьбу Родина доверяет тебе. Оправдай это доверие. Хороший летчик сумеет сберечь самолет.
За примерами ходить далеко не надо было. Все знали, что машина Быковского во время крупных воздушных боев трижды была сильно повреждена, и все три раза летчик сохранял ее для будущих битв, тянул кое-как через линию фронта на свой аэродром. А через некоторое время старательно "подлеченный" техниками самолет вновь поднимался в воздух.
Летчик, любящий свою машину и в совершенстве владеющий ею, обязательно победит.
– Главное - ке трусьте, - предупреждал командир начинающих летчиков. Струсил - будешь сбит. Идешь в лобовую атаку на врага - иди до конца, пока не струсил противник.
Опыт боевой практики показывал, что в воздушном бою тот выходит победителем, кто умело сочетает огонь с маневром, кто расчетливо и разумно выбирает место для атаки и с короткой дистанции бьет без промаха. Личный боевой опыт командира подтверждал правильность этих положений.
– Важное условие победы - непрерывная учеба, обобщение опыта, а бой это проверка выучки огнем, - внушал Зайцев.
Не случайно в полку непрерывно пересматривались тактические приемы: старое, непригодное отменялось и на вооружение после проверки в бою принималось все новое, более совершенное, передовое.
Еще на Калининском фронте было признано, что прежний трехсемолетный состав звена истребителей устарел. Сомкнутый строй "клин" сильно затруднял маневр и не обеспечивал в воздушном бою надежной взаимной защиты от атак противника. Поэтому, как правило, после первых атак такой "клин" превращался "в пчелиный рой", по выражению летчиков. При полете "клином" ослаблялось наблюдение воздушного пространства, особенно в задней полусфере, так как ведомые, опасаясь столкновения, в это время свое внимание уделяли не осмотрительности, а сохранению своего места в строю. В звене стало не три, а четыре самолета - две пары; появились понятия "ведущий" и "ведомый". В боевых порядках истребителей стали выделять ударную группу и группу прикрытия.
Много вылетов сделал Зайцев со своими питомцами, чтобы в бою проверить новые способы действия пар истребителей, на практике подтвердить предположения и догадки.
Командир полка все время напоминал:
– Тот, кто постоянно учится - победит, а отстанет - будет бит.
"Заповеди Зайцева" стали не только нашим достоянием. Их знали и применяли в боях летчики других полков и соединений.
Весть о ратных подвигах земляка дошла до родной Коломны. И когда Зайцев написал письмо на завод, где работал до военной службы, коломенцы ответили на письмо героя повышением производительности труда. Лучшей бригаде завода было присвоено его имя. Земляки писали своему воспитаннику:
"Слышали мы, Василий, что ты, как и подобает советскому солдату, воюешь геройски. Это правильно! Только не зазнавайся. Помни, что в сражениях ты не себе славу добываешь, а Родине". И Василий Александрович Зайцев, как и другие летчики полка, помнил этот наказ.
Вторую Золотую Звезду Зайцеву, А. Покрышкину, Д. Глинке, П. Тарану вручил в Кремле М. И. Калинин. Принимая награду, летчики дали слово беспощадно громить фашистских захватчиков.
Снова в эфире зазвучал властный приказ Василия Александровича Зайцева. "В атаку, за мной!"
Беляков в строю...
Полных два месяца пролежал в госпитале после ранения над аэродромом Рогань летчик Беляков. Казалось, уже совсем поправился, а вот левая нога отказалась повиноваться: осколком был поврежден нерв, не сгибалась стопа. Лечащий врач, немолодая женщина с густой сединой в темных волосах, внимательно осмотрела ногу.
– Не обольщайте себя надеждами, молодой человек. Летать на истребителе вы больше не сможете.
– Навсегда?
– Очевидно, навсегда.
– Это как сказать, доктор, - упрямо возразил гвардеец, осторожно переставляя раненую ногу - боль давала о себе знать.
Вот такой приговор. Всю ночь перед выпиской из госпиталя Беляков не спал. Мысли одна тяжелее другой одолевали его. "Неужели отлетался, Анатолий? - горько раздумывал на госпитальной койке. - Недолго пришлось повоевать. Но ведь доктор тоже может ошибаться".
Скорей бы попасть к своим! На фронте, говорят, раны быстрее заживают. Так успокаивал себя летчик. На что-то надеялся...
Из госпиталя вернулся в полк. Доложил о своем прибытии и тотчас же направился к стоянкам самолетов. Идти старался легко, непринужденно. Боевые друзья - знакомые летчики, техники, мотористы и оружейники тепло встретили его.