Гвен Винн. Роман реки Уай

Рид Томас Майн

– На них никогда нет сезона, как и на домашнюю птицу, особенно на молодого самца, не нашедшего себе пару.

– Однако сезон скоро, – говорит англичанин, в котором проснулся инстинкт спортсмена.

– Не для тех, кто знает, как его открывать, – многозначительно отвечает француз. – Предположим, мы откроем его сегодня.

– Не понимаю. Может, ваше преподобие просветит меня?

– Что ж, мсье. Сегодня духов понедельник (Праздник, отмечаемый протестанской церковью; в Англии долгое время был нерабочим днем. – Прим. перев.), и, собираясь к вам в гости, я решил, что вы не обидитесь, если я принесу вам небольшой подарок – для мадам – то, о чем мы с вами говорили: лосось и фазан.

На лице мужа отражается недоверие. Может, священник шутит? Под его сутаной, плотно облегающей фигуру, ничего нет, ничто не указывает на присутствие рыбы или птицы.

– Где они? – машинально спрашивает Мердок. – Вы говорите, что принесли их с собой?

– Ах, это я сказал метафорически. Я имел в виду, что послал их. И если не ошибаюсь, они уже близко. Да, вот и посыльный.

Он указывает на человека, который через кусты, густо растущие по берегам ручейка, направляется к дому.

– Коракл Джон! – восклицает Мердок, узнав браконьера.

– Он самый, – соглашается священник и добавляет: – Он хоть и браконьер, а может, и кое-что похуже, но, по-моему, неплохой человек – для некоторых целей. Правда, в моей пастве он не самый набожный и не отличается достойным поведением; тем не менее он очень полезен, особенно по пятницам, когда приходится смириться с рыбьей диетой. Я обнаружил, что он удобен и в других отношениях; вы тоже это поймете, мсье Мердок, – когда-нибудь. Если вам когда-нибудь понадобится сильная жесткая рука и соответствующее ему сердце, Ричард Демпси обладает тем и другим и, несомненно, предоставит их в ваше распоряжение – за определенную плату.

Пока Мердок размышляет, что могли бы означать последние слова, индивидуум, которого так рекомендовали, подходит к дому. Крепкий плотно сбитый мужчина, с длинным черными низко растущими волнистыми волосами, которые почти закрывают глаза, придавая их обладателю зловещую и низменную внешность. Лицо у него не некрасивое, но на нем преступление уже оставило свой след, глубокий и неизгладимый.

Одет он так, как одеваются почти повсеместно лесники и браконьеры – в вельветовую куртку для стрельбы, короткие вельветовые же брюки и гамаши из козьей кожи, застегнутые металлическими пуговицами. В карманах куртки – каждый из них размером с сумку для дичи – видны две выпуклости, примерно одинаковые по размеру. Священник уже сказал, что это такое: в одном кармане трех– или четырехфунтовый лосось, в другом – молодой самец фазан.

Почтительно поклонившись троим из Глингога, он уже готов достать из карманов подношение, но священник останавливает его, воскликнув:

– Arretez! (Остановись! Фр. – Прим. перев.) Их нельзя держать на солнце. Стоит одному из лесников Ллангоррена их увидеть, как они тут же протухнут. Эти парни с глазами рыси могут далеко видеть, особенно в такой солнечный день. Поэтому, достойный Коракл, преде чем разворачивать, лучше унесите их на кухню.

Получив это указание, браконьер направляется к заднему входу в дом; миссис Мердок входит через передний, чтобы давать указания по подготовке обеда. Она не собирается принимать в этом непосредственное участие. Это ниже достоинства красавицы из Мабилля. Как ни беден Глингог, но в нем есть кухарка и служанка ей в помощь.

Двое мужчин остаются снаружи, гость получает от хозяина стакан бренди с водой. И не один: отец Роже, хоть и француз, умеет пить не хуже прирожденного ирландца. В нем нет ничего от члена общества трезвости.

Примерно с час они выпивают и разговаривают, причем Мердок по-прежнему сторонится темы, которая у обоих оставалась в сознании; священник делает еще одну попытку.

– Parbleu! Они там хорошо проводят время! – Он смотрит на газон, по которому перемещаются ярко одетые фигуры. – И больше всех, я вижу, мсье Белая Шляпа – предвкушает удовольствия, которыми ему предстоит насладиться, когда она станет хозяином Ллангоррена.

– Он – никогда! – восклицает Мердок, на этот раз добавляя клятву. – Никогда, пока я жив. А когда умру…

– Обед! – прерывает его женский голос от дома – это голос хозяйки, которая стоит в дверях.

– Мадам приглашает нас, – говорит священник, – мы должны идти, мсье. Объедая косточки фазана, вы сможете закончить свою фразу. Идемте!

Глава тринадцатая

Среди стрел

Почти все приглашенные на состязание стрелков из луков прибыли, и стрельба началась; в воздух одновременно устремляется с полдюжины стрел к такому же количеству целей.

Только несколько леди соперничают за первое место, и у каждой за спиной небольшая свита из знакомых и поклонников.

Открывает соревнование сама Гвен Винн. Стреляет она так же хорошо, как гребет – в своем клубе она получила чемпионский значок, и все заранее предполагали, что она станет победительницей.

Однако вскоре поддерживающие ее начинают выглядеть разочарованными. Она стреляет без обычного мастерства и энергии. Напротив, стреляет небрежно и, по всей видимости, думает о чем-то другом; время от времени она смотрит по сторонам, разглядывает группы собравшихся, как будто кого-то ищет. Собралось много народу, почти сто человек, и в толпе вполне можно затеряться. Очевидно, Глен ждет того, кто пока еще не пришел; и чаще обычного ее взгляды устремляются к лодочной пристани, как будто ожидаемый персонаж должен появиться оттуда. В манерах девушки какое-то нервное возбуждение; после каждого такого разглядывания на лице у нее появляется разочарованное выражение.

Оно не остается незамеченным. Джентльмен рядом с девушкой замечает его и начинает подозревать его причину. Это подозрение причиняет ему боль. Этот джентльмен Джордж Шенстон; он помогает Гвен, подает ей стрелы – короче, выполняет обязанности ее оруженосца. Он тоже не очень ловко справляется со своими обязанностями; напротив, выполняет их неуклюже; мысли его тоже заняты, и взгляд бродит. Однако посматривает он в противоположном направлении – на ворота парка, видимые с того места, где установлены цели.

Оба они высматривают одного и того же человека, но с очень разными мыслями – одна радостно ожидает его появления, другой отчаянно надеется, что он не придет. Потому что ожидаемый джентльмен не кто иной, как капитан Райкрофт.

Шенстон знает, что гусарский офицер приглашен, и, не теряя надежды, все же думает, что тот появится. Его самого в таких обстоятельствах не остановило бы никакое препятствие, как не может остановить на охоте его и его собак живая изгородь.

Проходит время, запоздавший гость не появляется, и Шенстон начинает думать, что сегодня мисс Винн будет предоставлена ему. Во всяком случае никаких серьезных соперников он больше не видит. Многие присутствующие ищут ее улыбки, многие не прочь предложить руку, но никого он так не опасается, как отсутствующего.