Х-ассенизаторы: Ответный плевок
Шрифт:
– Ознакомьтесь, пожалуйста, с недавно открытым видом инопланетных существ, – размахивая руками, начал лекцию Зубов. – Данный вид встречается людям впервые, и толком классифицировать его не удалось. Известно лишь то, что с большой долей вероятности можно предположить, будто у этого типа пришельцев тяжелая форма отравления алкоголем и классический похмельный синдром являются естественным состоянием организма. Правда, вполне возможно, что после насильственного отрезвления о пришельце может быть вынесено совершенно противоположное суждение…
– Блин, неудивительно, что инопланетяне с нами воюют, – прошептал Шныгин и, наткнувшись на вопросительный взгляд Кедмана, пояснил: – Если бы меня какая-нибудь
– К сожалению, мне нечего больше сказать о пришельце, – ничуть не обратив внимания на шепот в рядах слушателей, продолжил лекцию профессор. – Может быть, у доктора Гобе к вечеру появится какая-нибудь новая информация, а пока мы даже не знаем, как этот вид инопланетян следует называть. Впрочем, скорее всего пришельцу будет присвоено имя первооткрывателя. То есть мое! Зубастикус сапиенс. Звучит?..
– Не звучит! – уже вслух возмутился Шныгин. – Как это вы его первым открыли? Это я его первым нашел, а мы с агентами пришельца к вам и доставили.
– А чего ты возмущаешься? – хмыкнул Пацук. – Воно ж у профессоров как бывает? Нормальные люди всякие чудеса открывают, а профессорам потом Нобелевские премии дают.
– А вот это несущественно и к нашей теме отношения не имеет! – взвился Зубов, замахав руками еще сильнее, хоть минуту назад казалось, что такое просто невозможно. – Вопрос с пришельцем на данный момент будем считать закрытым. Может быть, когда доктору Гобе удастся понять чириканье инопланетянина, пришелец сам нам скажет, каково название его вида. А сейчас мы перейдем к изучению снаряжения пришельцев и их экипировке…
Как и предыдущая часть лекции, рассказ о технике инопланетян у профессора Зубова получился крайне оригинальным. Сначала он продемонстрировал слушателям, постепенно начинающим зевать от тоски смертной, плакат с изображением захваченной ими же “летающей тарелки”. Затем оповестил спецназовцев о том, что единственным оборудованием инопланетного корабля, назначение которого удалось определить с вероятностью выше одного процента, является топливный отсек. После чего радостно добавил, что науке неизвестно то вещество, которое используют пришельцы в качестве горючего. Ну а напоследок углубился в пересказ собственной, недавно созданной теории о том, что двигатели на корабле инопланетян работают по принципу антигравитации. Причем настолько углубился, что под конец совершенно позабыл о необходимости давать хоть какие-нибудь комментарии, а не просто чертить на доске абсолютно бессмысленные, с точки зрения спецназовцев, формулы.
– Есть хочу! – перекрывая шорох мела по доске, долгое время бывший единственным звуком, нарушавшим погребальную тишину актового зала, раздался вдруг чей-то громкий голос. Профессор вздрогнул и с выражением безмерного удивления на лице повернулся в сторону аудитории.
– Ну, знаете, господа, это уже слишком! – возмутился он. – Я с вами о возвышенном, о тайнах Вселенной, можно сказать, а вы мне о жратве. Стыд и совесть у кого-нибудь есть?..
– Есть! У меня есть. Но похоже, только у меня одного эти качества и водятся, – раздался из динамиков гневный голос Раимова. – Пацук, еще три наряда вне очереди!
– Да за что, товарищ майор?! – возмутился украинец. – Я орал, что ли?
– А кто еще? – с полной уверенностью в собственной правоте поинтересовался начальник базы. – Шныгина, Кедмана и Зибциха я на мониторах отлично вижу. Один ты все время морду воротишь. К тому же только ты на объект сало привез.
– А сало-то тут при чем?! – Пацук просто кипел от возмущения.
– Так, мать твою послом в Зимбабве!.. Агент Пацук, у нас тут воинское подразделение или телепередача “Что? Где? Когда?” – истошно завопил Раимов. – Я тебе параграфы устава объяснять, что ли, буду? Еще два наряда вне очереди.
– Есть два наряда, товарищ майор, – обреченно согласился Пацук, намеренно не упомянув то взыскание, которое получил за минуту до этого. А затем покосился на сослуживцев. – Ой, лучше бы мне никогда не узнать, кто из вас орал. А то воно ж как бывает? Ляжет человек спать, а проснется совсем не в том месте. В гробу, например…
После этого происшествия лекция профессора вновь вернулась в старое, давно пересохшее русло. Нечленораздельно пробормотав какую-то загадочную фразу о биполярных отражателях, Зубов вновь надолго замолчал, продолжив нанесение на доску неведомых остальному миру иероглифов. Через пять минут, глядя на это безобразие, Кедман откровенно начал клевать носом, Пацук и вовсе принялся храпеть без зазрения совести, а старшина изо всех сил пытался не дать глазам слипаться. И лишь один Зибцих стойко сохранял строго вертикальное положение торса и даже ни разу не зевнул. Сергей подивился стойкости немца, но поскольку сам со сном справлялся из последних сил, решил не нарываться на возможные санкции со стороны всевидящего майора и вмешался в учебный процесс:
– Товарищ профессор, все, что вы написали, наверное, безумно интересно. Но нас как борцов с нашествием интересует в первую очередь практическая польза ваших исследований, – и толкнул Зибциха в бок. – Во, блин, е-мое! Могу нормально говорить, когда хочу, еври бади?!
Ганс вздрогнул и удивленно посмотрел на старшину. Шныгин ответил взаимно непонимающим взглядом и, лишь увидев пробуждающиеся искорки сознания в глазах немца, сообразил, что тот давным-давно спал. Причем умудрялся это делать с прямой спиной и открытыми глазами. Осознание этого факта дало старшине повод во второй раз удивиться тренированности Зибциха. Что Шныгин и сделал. Профессор тоже удивился. Но поскольку Зубов о феноменальных способностях ефрейтора ничего не знал, то и удивился он не умению Ганса спать с открытыми глазами, а тому, что рядом кто-то находится.
– Вы что здесь делаете?! – завопил профессор, добавив к размахиванию руками еще и мотание головой. – Какого дьявола всякие идиоты постоянно мешают мне работать? Кто вообще эту банду головорезов в мою лабораторию пустил?..
Уже не чаявшие еще хоть раз в жизни услышать голос Зубова, Кедман с Пацуком были настолько ошарашены воплями профессора, что даже проснулись без команды. Причем оба вскочили со своих мест, вытянувшись по стойке “смирно”. Хитрый украинец тут же сообразил, что попался на уловку, подобную той, которую используют преподаватели в военных училищах, когда выкрикивают на лекциях приказ: “Те, кто спит, встать!” Естественно, семи пядей во лбу Пацуку не требовалось для того, чтобы понять, сколько лишних нарядов за такое пренебрежение к знаниям он от Раимова получить может. Поэтому Микола, вместо того чтобы стоять, как истукан с острова Пасхи, коего в данный момент символизировал Кедман, истошно завопил:
– Так точно, товарищ профессор, мы хотим узнать от вас все, что вам известно об оружии пришельцев!
– Почему он орет? – неизвестно у кого поинтересовался Зубов, а затем закричал сам: – Какое оружие?! Какие пришельцы?! Мы находимся в серьезном научном заведении, а не в какой-нибудь лавке доморощенного “уфолога”. И вообще, спрашиваю в последний раз, кто вас сюда впустил? – и тут же осекся. – Правильно. Я сам вас сюда и впустил. У вас тут как бы занятия Вот и хорошо! Теперь, кто мне скажет, что написано на доске? – ответом Зубову было гробовое молчание. – Ну и правильно. Я и сам ни фига этого не знаю… Ладно, разберем варианты ответа на мой вопрос на следующей лекции. Дома вы должны будете составить доклад о дестабилизации кислотно-щелочного баланса во рту в случае тщательного пережевывания пищи. Все. Можете быть свободны.