Хааг и наследие Владыки
Шрифт:
– Возможно, мы сможем встретиться в будущем? Где же теперь будет твое место?
Вот что отличает взрослую женщину от влюбленной малолетки. Она понимает ситуацию и не дает сердцу поступать вопреки здравому смыслу. Как бы я ей не нравился, но в новом государстве безродного фаворита королевы никто не потерпит, а любовником я бы не согласился оставаться даже за все богатства мира. Я знал, что она это знает. Так было правильно.
– Конечно, встретимся, при подписании мирного соглашения. А место мое за южной границей, в замке на одинокой скале.
Улыбнувшись в ответ, я страстно поцеловал ее и вышел на улицу. Вид невероятно удивленной леди Арии навсегда запечатлелся в моей памяти. Из–за закрывающейся двери до меня донеслись обрывки ее фразы – “… ания мой Владыка”.
Спустившись на первый этаж, я быстрым шагом направился к подвалам дворца. Вокруг творился
– Вайл, в храме начались беспорядки, ты знаешь, кто на них напал? – Спросил он у меня, когда я подошел.
– Храм осквернен, большинство его обитателей превратились в орков, – увидев, как обеспокоенно сверкнули его глаза, я поспешил добавить. – Вам это ничем не грозит. Надо перекрыть главный выход, чтобы не дать никому уйти.
– Так и поступим.
Кивнув мне, он начал отдавать команды своим подчиненным и те вскоре строем выдвинулись к месту боевых действий. Уже на подходе к нам присоединилась команда героя.
– Вайл, это правда, что орки напали на Сарафат?
– Нет, орками стало большинство служителей главного храма церкви пяти начал.
– Там сейчас мои сестры и братья. Мы должны их спасти. – Взяв за руку Лестера, прокричала Агнелиэль.
Преградив им путь, я строго посмотрел на всю тройку и произнес:
– Там сейчас десятки орков, как вы собираетесь их всех победить? Лучше встречать их на выходе, чем сражаться в тесных помещениях храма. Вы желаете умереть?
– Простому авантюристу не понять крепости уз, возникающих между братьями и сестрами церкви пяти начал. Лестер, мой Герой, мы обязаны помочь выжившим! – Чуть ли не торжественно продекламировала она.
– Да, это мой долг! – Ответил он ей в том же духе, и они бросились внутрь.
Кинув на меня обеспокоенный взгляд, вслед за ними последовала и Камила. Вот же идиот, неужели и я таким был? Хотя, если задуматься, то все пафосные речи о мире и справедливости всегда говорила моя эльфийка. Странное совпадение.
– Я пойду за ними, постараюсь их вытащить оттуда, не меняйте позицию. – Сказал я Элиусу, и тоже побежал к входу.
Нет, если честно, то мне было все равно умрут ли герой с командой или выживут. Я волновался о том, что им действительно удастся кого–нибудь спасти. Все же именно я их тренировал, хоть и довольно посредственно. Если это будет епископ или младший епископ, то уже практически свершенная революция потеряет свой смысл. Одно дело списать этот бардак на то, что боги разгневались на церковников и послали им кару, и совсем другое убить священнослужителя лично. Репутация среди аристократии и простого населения сейчас главный фактор, который может сыграть на руку организаторам переворота и не следует им пренебрегать в самый ответственный момент.
Забежав внутрь, я увидел как возле правой стены главного церемониального зала команда героя, объединившись с четверкой паладинов, сейчас противостоит десятку орков, продолжающих выскакивать из боковых коридоров. В большинстве своем их лица и руки были в крови, это говорило о том, что задуманное мной предприятие оказалось успешным, и они как минимум сократили число выживших церковников.
– Где находятся покои епископа Якова? – Обратился я к эльфийской жрице, попутно зарубив подкрадывавшегося к ней сзади орка.
– Коридор у противоположной стены, в самом конце двойная позолоченная дверь.
Ну конечно, епископ ведь не может жить за обычной дверью. А еще он не может носить обычную одежду и есть из обычной посуды. Такие мысли мелькали у меня в голове, пока я пересекал зал. Дверь в нужный коридор оказалась заперта изнутри. Отойдя на шаг, я с силой ударил ее ногой, и она вместе с коробкой влетела вовнутрь открывшегося передо мной коридора. В нем было темно, но для меня это проблемой не оказалось, как и для уже во всю развлекающихся здесь орков. Из ближайшего бокового ответвления на меня тут же выскочило двое противников. Пропустив одного себе за спину, я с силой врезал второму ногой в грудь, отправляя его обратно туда, откуда он и пришел. Помня о втором орке, я с разворота рубанул наотмашь и попал ему по руке, практически отрубив ее. Та бесполезным куском плоти повисла на одном лишь лоскуте кожи. Издав крик боли, он попытался достать меня здоровой, но тут же получил укол мечом в глаз и затих. Вернувшись к первому, добил его, отрубив голову, пока он полуоглушенный пытался встать. Убедившись, что оба противника мертвы, бросился дальше и уже за первым поворотом встретил еще троих, насилующих какую–то служку. Ближайший ко мне стоял спиной, поэтому первый и лишился головы. Затем уходя перекатом вперед, в глубоком выпаде проткнул грудь того, который как раз был занят делом. Третий быстро понял сложившуюся ситуацию, отступил на три шага назад и, прикрывшись щитом, выхватил свой меч. Этот орк получился из какого–то незрелого паладина. Бывшие на нем в тот момент доспехи, глубоко врезались в его огрубевшую кожу, когда мышечная масса тела увеличивалась. Быстро сблизившись, наношу два вертикальных удара по его щиту, заставляя попятиться назад. После этого, делаю шаг наискосок, и наношу удар с фланга. Но не по мечу, а по держащей его руке. Орк этого явно не ожидал, попытавшись заблокировать мой удар, он опустил свой щит, чем я и воспользовался. Выхватив другой рукой метательный кинжал, я тут же всадил ему его поверх щита в глаз. Свою рожу надо защищать, а не руки в первую очередь!
– П… помогите мне. – Слабым голосом умоляет служка.
Ее разодранное в клочья платье открывает вид на истерзанное монстрами тело, покрытое с ног до головы кровью вперемешку со спермой. На правой руке не хватает кисти, на полной груди и животе видны следы от зубов монстров. Они ее насиловали или пытались жрать?
– А скольких так называемых “темных” пощадила ты? – Говорю ей это с отвращением, и быстрым ударом пробиваю сердце. И кто мне после этого посмеет сказать, что я не милосерден?
Пройдя еще десяток метров, оказался на лестнице. Там паладин сражался с двумя орками. Налетаю со спины на паладина, и всаживаю ему в сочленение доспехов меч. Удар в спину, и умирающее тело сбивает с ног одного из орков. Перепрыгиваю их и со всего размаха, вложив в удар немного маны, буквально разваливаю надвое второго. Добиваю того, который похоронен под уже испустившим дух паладином и, преодолев лестницу, наконец–то добираюсь до нужных дверей. Там происходит большая свалка. Тройка паладинов, поддерживаемая лечащими и укрепляющими заклинаниями от епископа и его заместителя, отбивается от наседающей на них толпы монстров. Вот, ухватив за щит, одного из паладинов буквально затаскивают в эту толпу и разрывают на части. Один из орков, забравшись на стоявший сбоку шкаф, прыгает оттуда и попадает в тыл обороняющимся. Набросившись на визжащего по–женски младшего епископа, он кусает его за шею, после чего получает несколько ударов мечом в спину от ближайшего паладина, и издыхает прямо на священнике. Аккуратно, стараясь не вызвать обвала, я на самом минимуме использую магию, формируя несколько огненных шаров. Но даже при такой осторожности, после подарка элементаля они у меня получаются в несколько раз сильнее по мощности, чем у обычных магов этой стихии. Устремившись во врагов, они поджигают все пространство вокруг. Монстры вместе с церковниками начинают паниковать, пытаясь скрыться от враждебной стихии. Натыкаясь друг на друга, они лишь вносят еще больший хаос в происходящее. Выждав, пока пламя немного успокоится, я врываюсь в помещение, и сношу голову ближайшему орку, после чего точным выпадом добиваю катающегося в агонии по полу паладина. В живых остаются только загнанный в угол епископ и двое орков.
– Ты! Как ты посмел поднять руку на служителя священной церкви?! – Кричит Яков, увидев, что я добиваю его паладина.
От его крика в себя приходит оставшаяся пара орков и с утробным рычанием набрасываются на священнослужителя. Буквально на глазах они начинают его пожирать, отрывая куски плоти от все еще живого и находящегося в агонии тела. Зайдя со спины, двумя точными ударами лишаю их жизни и сверху вниз смотрю на то, что осталось от главного церковника Сарафата. Он еще жив, но магии в нем не чувствуется, а значит умирать будет в муках.