Хан с лицом странника
Шрифт:
Мухамед-Кул опасался, что рано или поздно глухое недовольство сменится открытым бунтом и неповиновением. Он не знал, как поступить, случись это. Вечером он собрал в своем шатре сотников и предложил каждому высказать свое мнение. Первым начал Айдар, стремительно выбрасывая слова и помогая себе руками.
— Нет смысла идти дальше. Воины скоро начнут разбегаться. Мы не лягушки, живущие в болоте, и не рыбы, чтобы плавать в воде. Надо возвращаться…
— Проделав такой путь? — усмехнулся Янбакты. — А что нам
— Он скажет, что мы поступили правильно. Вон, погляди, — и Айдар вытянул перед собой ногу, обутую в короткий сапожок. Все увидели огромную дыру, через которую высовывались грязные пальцы.
— И что? Не можешь одеть запасную пару? — махнул рукой Янбакты, которого всегда выводила из себя манера Айдара во всех бедах винить других, но не себя.
— Это и есть запасная пара. Другая выглядит еще хуже.
— Сел бы, да и зашил, — печально вздохнул Янбакты, понимая, что не только в рваных сапогах дело, как понимали это и другие.
— Что скажет Дусай, — Мухамед-Кул умышленно давал высказаться другим, оставлял последнее слово за собой, — у тебя тоже сапоги с дырами?
— Ну и что? — пожал тот плечами. — Затолкал траву в дыры и вся беда. Я и босой могу ехать верхом. Не впервой.
— Конечно можешь. У тебя чуть не табун запасных лошадей, а у моих нукеров по одной плохонькой и под седлом уже хребет торчит, — в Аидаре проснулся дух противоречия и он готов был ссориться из-за любого пустяка.
Дусай опять пожал плечами и широко зевнул, ничего не ответив.
Мухамед-Кул повернулся к Янбакты и, пощелкав пальцами по рукоятке кинжала, спросил с расстановкой:
— Я не для того вас собрал, чтоб ссориться. Нам надо решить: идем ли мы дальше или поворачиваем обратно. Со своими сапогами пусть каждый разбирается сам.
— Мои нукеры против и я тоже, — высказался Айдар.
— Понятно. Этого я и ждал, — сощурил в недоброй усмешке глаза Мухамед-Кул, — что скажут остальные?
Дусай провел языком по толстым губам и с ленцой в голосе проговорил:
— Я пошел в поход с тобой, Мухамед-Кул, и с тобой вернусь. Куда прикажешь — туда и пойду. И мои нукеры тоже.
— Теперь ты, Янбакты.
— Вчера я послал двух воинов в разведку на отдохнувших конях. Сегодня под вечер они вернулись… — Он нарочно сделал паузу и все собравшиеся замолчали, напряглись, повернувшись в его сторону, — и сообщили, что недалеко отсюда стоит городок хана Немяна. Он хорошо укреплен и, верно, они знают о нас, потому что мосты разобраны, а на башнях горят сигнальные огни.
И хотя Мухамед-Кул только сейчас услышал про посылку лазутчиков, но не подал вида, а выслушав юз-башу, спросил:
— И что ты предлагаешь? Говори.
— Нет смысла возвращаться. Мы — у цели.
— Хватит ли у нас сил, чтоб взять городок, если они не захотят встать под руку нашего хана по доброй воле?
— Воины устали, — неопределенно произнес Янбакты, но, судя по интонации, было понятно, что он сомневается в успехе.
— Ладно, выйдем к городку и на месте поглядим, как быть. А сейчас сообщите воинам, что мы почти у цели. Усилить посты и помните: мы — рядом с врагом. Пусть по десять человек из каждой сотни заготовляют дрова и жгут всю ночь костры. Сотникам не спать. — Мухамед-Кул встал первым и, дождавшись, когда все выйдут из шатра, окликнул юз-башу:
— Подожди. Мне нужно поговорить с тобой.
— Слушаю, улы патша, — наклонил тот голову.
— Почему ты не доложил раньше, что городок рядом?
— Почему не сказал мне об этом раньше? — темные глаза Янбакты хитро блеснули, — лазутчики только что вернулись, и я не успел известить тебя, улы патша.
— Может ты и командовать сотнями за меня возьмешься?
— Зачем так говоришь, мой царевич? Не я ли служу тебе преданнее других и выполняю все указания?
— Преданные и предают своих хозяев!
— Я не заслужил таких упреков, — горестно воскликнул Янбакты, опуская глаза.
Мухамед-Кул неторопливо прошелся по шатру и, подойдя вплотную к Янбакты, остановился, сверля его взглядом:
— Еще раз не успеешь сообщить мне о чем-то подобном и… тебе придется пожалеть об этом. Ладно, — Мухамед-Кул уже овладел собой и продолжал говорить, как ни в чем не бывало, — скажи мне теперь, как ты собираешься брать городок? Это я поручу лично тебе. Но помни, что припасов у нас осталось всего на несколько дней и нечего думать о длительной осаде.
— Я помню об этом.
— Может попробовать напасть на них ночью?
— Не получится. Им донесли о нашем приближении.
— Выманить в открытое поле? Тут бы мы смогли победить. У нас опытные конники.
— Они это знают не хуже нас. Зачем им выходить из городка?
— Что за человек хан Немян?
— Хитрый человек, люди говорят, — вздохнул Янбакты, — трудно с ним придется. Не знаю, как и быть…
— Не тяни! У тебя наверняка есть какой-то план.
— Надо вызвать его на переговоры и предложить признать Кучума верховным ханом.
— Если он хотел этого, то давно бы сам приехал в Кашлык. Разве не так?
— Так-то так, но попробовать можно. Да, а где у них главный шаман живет? — встрепенулся вдруг Янбакты от неожиданной мысли. — Слышал я, будто у сибирцев шаманы в городке не живут, а находятся неподалеку там, куда они свои подаяния относят.
— Что? Говори.
— Вот, если хан Немян откажется признать нашу власть над ним, то мы шамана выкрадем.
— А лучше сделать это сразу и не ждать, чем переговоры закончатся. Потому посылай полсотни охотников, чтоб нашли этого шамана и привели его в наш лагерь. Верно?