Характерник
Шрифт:
Михайлов, приняв под свое командование горный объект, после отъезда батальона, выстроил своих подчиненных на пятачке перед блокпостом. Хитроватым взором обвел личный состав, словно оценивая, чего можно ожидать от оставшихся с ним юнцов. Сорок человек экипированных в каски и бронежилеты, сорок пар глаз, с интересом уставившихся на старого прапора, «секача», сточившего зубы на воинской службе.
— Ну, что ж, хлопчики, будем нести службу на этом объекте, охранять и контролировать развилку дорог. Ежели кто думает, что это легко, или прапорщик Михайлов даст какое либо послабление, так он ошибается. Прапор Михайлов еще из ума не выжил. Будете и службу тащить, и тренироваться
Прапорщик покосился на сам объект, здорово потрепанный недавним боем, с покосившейся времянкой после удачных попаданий гранат. Два БТР-80, оставленные отряду комбатом, стояли по соседству с засыпанными надолбами. Вернувшись взглядом к подчиненным, продолжил речь:
— Помимо службы будем заниматься восстановлением и обустройством хозяйства. Расширим, углубим, поправим, починим. Мешки пустые я со всего батальона собрал, бухты с «колючкой», вон в лесочке валяются, еще прежними хозяевами брошены. Так что, не робей робяты — работы на всех хватит. Сразу довожу до вас всех, что обязанности командира четвертого отделения, возлагаю на рядового Хильчнекова. Ну, теперь личный состав может десять минут перекурить, а командиры отделений, милости прошу ко мне. Будем определяться, как жить.
И работа закипела. За три дня блокпост преобразился, превратился в действительно сложный объект обороны, опутанный рядами колючей проволоки, обложенный мешками с речным песком, ощетинившийся во все стороны стволами огнестрельного оружия, на самых опасных направлениях подпертый боевыми машинами со штатным вооружением.
Вот и сейчас, выйдя из времянки, Сергей отметил отлаженность охраны. Стараясь не шуметь, прошел по проходу, он случайно наступил сапогом на сухую ветку. Послышался щелчок предохранителя на автомате.
— Спокойно, Иван, это я, Хильченков.
Рядовой Шумейко, со второго отделения, не выспавшимся взглядом, недобро смотрел на комода четвертого отделения.
— И чего тебе вечно не спится, Хильченков? Нормальные люди еще десятый сон видят, а ты каждое утро одно и то же устраиваешь, — недовольно пробурчал караульный.
— Привычка, друг мой, вторая натура. Пойду к роднику умоюсь, да по территории пробегусь. Не злись, скоро смена.
Сергей легкой трусцой направился к бившему из-под камней ключу, в ложбинке, неподалеку от блокпоста. Из молочной пелены предутреннего тумана, едва заметно проявился силуэт часового в кустах. Пробежав по тропке мимо ключа, сначала проверил целостность поставленных растяжек. Вернувшись к роднику, разделся до пояса, вымылся ключевой водой, чувствуя, как с холодом воды, в тело вливается поток энергии, силы, таящейся в горном ручье. Усевшись у раскидистого куста, прикрыл глаза, расслабился, нырнул в состояние Хара, прошелся по каждой клеточке организма, вынырнул в информационное поле земли, проконтролировал микроскопический отрезок, касающийся территории подконтрольной взводу, просканировал округу. Горный лес жил своей жизнью, просыпался ото сна, приветствуя щебетом птиц первый луч солнца. Ничего необычного, таящего в себе близкую опасность, не было. Чужие, злые мысли не проявлялись, отмечался только фон от не дремлющего наряда по охране объекта, скопом выражавший негатив в отношении нехватки сна. Ну, это нормально!
А вот один индивид воспринимался по-другому. Та-ак, что у нас в той стороне? Скрытый секрет. Кто же это у нас спит на посту?
Хильченков очень быстро и бесшумно заскользил по уступам пологого спуска в нужном направлении. В посветлевших сумерках, лавируя между ветвями растений, он обогнул полукругом территорию, встав на едва заметную тропку, пробрался к вековой кавказской сосне. Вот и чуть заметная лежка! В подрытом у корней углублении, замаскированном ветками с листвой и лапником, бессовестно дрых рядовой Шильников. Любого мог сморить сон, на миг прикрыл глаза и не заметил, как заснул. Не-ет, по всему выходило, Вовочка пошел на это умышленно, отодвинув от себя мешавший «ручник», вольготно развалился на спине, с наслаждением посапывал, пуская изо рта пузыри.
«Нда, тот еще фрукт. Ведь говорил с ним на эту тему! Ладно, сам напросился, пускай теперь с ним его комод, на пару с Михайловым разбираются!».
Зная, что посторонних в округе нет, Серега за ствол аккуратно поднял пулемет, взгромоздив его на плечо, не торопясь поднялся к блокпосту. Прошмыгнув под носом у часовых, проскользнул к времянке. Дверь маленькой кандейки, в которой ютился прапорщик, скрипнула, впустила его в помещение с подслеповатым оконцем над «кроватью» прапора.
— Хильченков, ты?
— Я, товарищ прапорщик.
— Чего в такую рань? Случилось что?
— Вот, оружие Шильникова с секрета принес.
— Сам-то он где? Живой?
Михайлов подскочил с лежанки нар.
— Живо-ой. Чего этому коню педальному сделается. Второй раз на посту дрыхнет. Я его уже предупреждал. Не подействовало. Не понял, что из-за него ребята могут погибнуть.
— Это так.
Прапорщик сноровисто перепоясался ремнем с подсумками автоматных магазинов и ножнами с ножом. Схватил рукой калаш, шагнул к двери, но передумав, резко тормознул. Обернувшись, уставился на подчиненного.
— Хильченков, и откуда ты такой правильный взялся? Ведь еще и месяца на войне не прожил, а повадка как у матерого волка?
— Меня, товарищ прапорщик, прадед воспитал, без отца и матери. Я, казак-пластун, считайте как по роду, так и по внутреннему содержанию. Не могу я быть другим.
— Ну, добро. Пошли, пластун.
Следуя за массивной фигурой прапорщика, исподволь в голову пришла мысль, вот зачем этому уже не молодому мужчине, практически пенсионеру, участвовать в такой войне? Мог бы себе позволить тихо дослужить срок контракта и уйти на заслуженный отдых.
Ворвавшись на центральный пост, где достаивал свое дежурство младший сержант Яхин, поднявшийся на ноги для доклада начальству, Михайлов громогласно объявил:
— Тревога! Враг готовится напасть на объект!
Кирилл Яхин, подвижный мальчишка девятнадцати лет от роду, воспитанник Новосибирского детского дома, схватил в руку металлический шкворень, подбежав к куску подвешенного к перекладине рельса, размахнулся, но ударить по нему не успел. Прапорщик опередил действия дежурного.
— Произвести скрытное оповещение личного состава. Вызвать наряды из секретов!
Кирка, бросив шкворень прямо на землю метнулся к и без того проснувшимся во времянке солдатам. Забегали, бряцая оружием поднятые наспех бойцы, толкаясь в ходах сообщения, падали на отведенные каждому места, приводили оружие к боевому применению. Команды командиров отделений слышались из разных направлений «цитадели». Слова русского мата прорывались то из одного, то из другого места. В конечном итоге блокпост замер, ощерившись стволами во все стороны. Только доклады «комодов» прорезали сложившуюся тишину: