Харе фиглярить. Вымышленный дневник Наполеона на 1812 год
Шрифт:
На карте боя при Мире 9 июля (27 июля) видим замок Радзивиллов. По легенде именно предок рода Радзивил- лов посоветовал могущественному князю Гедеминесу по- строить город Вильно на том месте, где ему приснился железный волк, воющий как сто волков. За ценный совет, и не только, князь повелел отмерить главному предку Радзевиллов столько земли, пока будет слышна охот- ничья труба. На самом деле Радзевилл получил намного больше земельный удел, от Слуцка до Мира.
Среди многочисленных членов рода Радзевиллов были рыцари, воеводы, гетманы, маршалы, сенаторы и даже первый кардинал Литвы. Это был богатейший род Вели- кого княжества литовского. Где огромные богатства- там бытуют невероятные легенды. По одной из них- сущест- вовал подземный туннель между замком в Мире и не- свижским замком Радзевиллов. Якобы по нему могла про- ехать карета, запряжённая тремя лошадьми.
В 1811 году владелец радзевилловских земель Доминик со своей семьёй ухал в Варшаву, где на свои личные деньги экипировал и возглавил польский кавалерийский полк, принимавший участие на стороне Наполеона во вре- мя Отечественной войны. Этот факт показателен своим отношением литовской и польской знати к Российскому государству, к которому по юрисдикции в 1793 году пе- решли их земельные владения. Хотя они оставались хо- зяевами своих владений, но потаённо им претило рос- сийское правление, имея глубокие исторические корни другого происхождения.
В начале двухтысячных годов я ехал на поезде Полоцк- Молодечно и был случайным свидетелем разговора мо- лодого человека с девушкой. По задаваемым взаимным вопросам было понятно, что они не были знакомы до этого момента. Один вопрос юноши меня удивил: "ты ка- толичка или православная?" Этот вопрос так поразил ме- ня, что я больше не слышал ни слова их разговора да- лее. Нет, улышал её ответ- "католичка" и увидел широ- кую, довольную улыбку юноши. Мои мысли стали "шара- хаться" от одного моего заключения к дугому выводу, от одного факта к другому. Как после почти века насажде- ния атеизма и необычайно продвинутого начала двад- цать первого возможен такой бытовой, естественно про- звучавший вопрос? Я смотрел на проносящиеся в окне белорусские леса, нащупывая ответ на поставленный са- мому себе вопрос. Конечно я помнил, что предполагае- мые зарубежные западные жёны российских императо- ров принимали православие. Но это было века назад.
Амбициозная, прямо говоря, оккупационная внешняя по- литика российской государственной власти в 18 веке за- ложила основу этому вопросу. Никто не спросил народы Литвы и Белоруссии о желании жить под управлением российской власти. С её крепостным правом, с её искон- ным, врождённым пренебрежением к народу. Естествен-но, следом за властью начинается интенсивная экспан- сия основной её религии на территорию Белоруссии- пра- вославия.
Распространение католичества в Литве и Белоруссии началось задолго до Крещения Руси в 998 году как со сто- роны Византии так и со стороны скандинавских стран. Распространение православной константинопольской ве- ры по территории Белоруссии началось с Полоцка, где был построен Софийский собор в 1044 – 1066 годах по рас-поряжению Полоцкого князя Всеслава Чародея. Истори- ческаю участь Белой Руси сложна из-за своей немного- численности населения, а от сюда, невозможности про-тивостоять двум своим соседям: Польше и Московскому государству, позднее России. Церковная уния Белоруссии по-своему содержанию перевешивала то на сторону Поль-ши, то на сторону Московского княжества (государства). В 1596 году польская каталическая уния утвердилась на Белой Руси на 243 года. Единственной православной епар- хией только с 1633 по 1792 годы была Могилевская (Бело- русская) епархия с кафедральным центром в Могилеве на Днепре.
Вера накладывает свой отпечаток на быт, нравы народа и конкретного человека. Поменять веру можно, но это не определяет, что завтра человек это свершивший, поменя- ется сам. Отсюда и вопрос молодого человека к девушке. Даже, если молодые люди пренебрегут разностностью своих вер, это не означает отмену мнения своего старше- го поколения, а иногда и категорического "нет" из уст ро- дителей.
Командующий 2-ой Западной армией князь Багратион направил к Миру дополнительную помощь Платову. На 10 июля отряд Платова имел 2500 регулярной кавалерии, до 5000 казаков, 1000 егерей, а также 12 орудий 2-ой Донской артиллерийской роты.
Прибывшее подкрепление расположилось южнее деревни Озерски и в районе дороги Мир-Несвеж с 12 пушками. Последний укреплённый район являлся основным, и главновное его назначение было не дать возможность прорыва неприятеля в сторону отдыхающих после длительного марша войск князя Багратиона. По тому, как быстро пришло подкрепление Платову можно судить о чрезвычайной близости хвоста армии Багратиона от противника. Медлительность действий войск младшего брата Наполена, Жерома Бонапарта , была на руку действиям 2-ой армии князя Багратиона. Скоро за его медлительность он перейдёт в подчинение маршала Даву. На что Жером обидится и вообще покинет театр военных действий.
Утром 10 июля 4-я легкая кавалерийская дивизия польского графа Рожнецкого в составе 28-ой и 29-ой легких кавалерийских бригад под началом генерала Дзевановского и генерала Турно соответственно (всего шесть уланских полков), подошла к Миру и заняла его, казаков там уже не было.
Платов на следующий день намеревался повторить маневр, так удачно прошедший накануне. Он расположил большую часть казаков скрытно влево от большой дороги за домами деревни Симаково, и основную часть за холмами, находящимися южнее деревни, рассчитывая увлечь противника отступлением частей, занимавших большую дорогу и заставить его войти в деревню. Горя желанием отомстить за последние неудачи, Рожнецкий, не хотел ни с кем делиться лаврами и лично разгромить отряд Платова. Он не стал дожидаться прибытия артиллерии, которая шла с дивизией Каменьского, и отклонил совет генерала Дзевановского не торопиться с дальнейшим маршем.
В пяти верстах от Мира, миновав деревню Симаково, следовавший во главе колонны 15-й польский уланский полк обнаружил казачьи посты на опушке леса. Рожнецкий не знал, что силы Платова значительно увеличились. Он выстроил свои полки в боевую линию эскадронных колонн и двинулся через лес за деревней Симаково на холм. Начался бой. Казаки то наседая, то отступая, втягивали поляков на основные силы Платова, находящиеся за опушкой холма. Но Рожнецкий не втянулся в ловушку, подготовленную ему Платовым. Свежа была в памяти конфузя вчерашнего дня. Он приказал приостановить бой.
Атаман Платов, видя, что поляки не дают себя выманить, решил предпринять общую атаку. Бой, с переменным успехом, длился с трех до шести пополудни. Ситуацию коренным образом изменил, подошедший отряд генерала Кутейникова, рассредоточенный между деревнями Озерски и Подлесье и прикрытый двумя высокими холмами от противника. По приказу Платова (он досконально изучил заранее местность предстоящего боестолкновения) генерал Кутейников обходным броском неожиданно нанёс с тыльной северо-восточной стороны из-за холма у деревни Озерски поражающий удар по дивизии польского графа Рожнецкого.
Вот как описывает атаку вахмистр 7-го полка дивизии Рожнецкого Дмоховский: «Полки так смешались в пыли на распаханном поле, что столбы пыли казались одним, поднявшимся до небес, облаком. Не могли узнать друг друга. Все кричали: ура! ура! Одни звали: назад! другие: вперед! Наконец, разобрались, но в сомкнутых колоннах не могли ни стрелять, ни рубиться, а только, не тратя времени, били по-мужицки кулаками по бокам и по затылку, и то не прежде, чем ветер немного развеял пыль».
Хотя сражение длилось почти до десяти вечера, но исход его уже был ясен. Сражение под небольшим белорусским городком Мир было одним из первых, завершившихся победой войск Российского государства в войне с полчищами Наполеона.