Харрис
Шрифт:
Он направился на выход, слегка пошатываясь от усталости и выпитого.
– А кто сбережёт вас, мистер?
– она даже приподнялась.
– Уж я справлюсь, - сказал он, устало улыбнувшись.
Марси тоже была на взводе. Видимо, ей уже успели рассказать о том, что готовится. Едва Харрис открыл дверь, как она вышла ему навстречу. Он подумал, что она сейчас что-то скажет, например что он немного пьян, а сегодня нет праздника, но она вместо этого спросила, хочет ли он есть.
– Да. Только я забыл взять смесей.
– Там осталось. Проходи.
Он не без удовольствия снял ботинки, а потом умылся, после чего сел за стол. Марси быстро развела яичный порошок, после чего ушла на общую кухню. Он проводил её взглядом и задумался над тем, что не зря однажды выбрал её и сделал всё, что мог на тот момент. Эта жизнь на нижних уровнях корабля спасения кого угодно сделает потасканным, а если отбросить всё, то это была достаточно красивая женщина, и даже неглупая. Жаль, что у них ничего не сложилось. И теперь, думалось ему, уже не сложится.
Она вернулась быстро. Молчала, смотрела, как он спокойно ест, но молчание это было напряжённым, как будто она что-то хотела у него спросить, но не решалась.
– Нет, я не иду с ними, - сказал он, решив, что это будет подходящим ответом.
– Почему?
– Потому что я бывал в армии и знаю, что могут парни с бортовой специализацией. А когда придут к тебе, я очень советую сказать, что мы ничего такого не знали, и, видите, мы даже нигде замечены не были.
– Ты думаешь, у них не получится?
– Нет, дорогая моя. Я знаю, что не получится.
Тем не менее, Марси стала спокойнее. Наверное, она приняла бы любое его решение, но сейчас, когда он точно никуда не пойдёт, и его жизни ничто не будет угрожать, ей стало легче.
– Но как же Скотт?
– Взрослый мальчик. Надеюсь, хватит ума удрать, когда запахнет жареным.
Харрис хоть и устал, вкратце рассказал ей историю сегодняшнего вечера. Он не был точно уверен в том, что у заговорщиков не получится вообще ничего, но знал, что эта ночь, когда Марси сама занялась с ним сексом, будет последней спокойной ночью на этом корабле. Так или иначе. Он думал о том, что оказался между двух огней. В случае удачи революционеров его не оставят в покое, потому что он им не помог. В случае, если верх одержит гарнизон корабля, то нижние уровни ждёт чистка и наведение тотального порядка. Вот только он ничего не знал о ещё одном участнике, пока что остававшемся нейтральным, но от этого не менее могущественном.
11
Беспокойство началось со стука в дверь посреди ночи. Харрис подозревал, что за ними придут те или другие, но не ожидал, что так быстро. Да и стук представлял себе иначе - грубым и мгновенно пробуждающим, а этот был тихим, быстрым, но навязчивым.
Крис поднялся с кровати и направился к двери, надев рабочую робу лишь наполовину. Он застегнул штаны, а верхнюю часть лишь накинул. Марси подалась следом за ним, быстро накинув на себя халат, но по его указанию вернулась назад, в спальню. Меры предосторожности были приняты, однако на пороге был не тот, кого Крис ожидал увидел.
– Дора?
– удивился Харрис, увидев в коридоре заплаканную жену Скотта.
– Хар, - сказала она и тут же принялась заливаться слезами.
– Что случилось?
– из спальни выскочила Марси.
– Скотт... Они... Ну вы знаете. У них всё очень плохо. Говорят, что солдаты прижали их к шлюзу. Скоро вообще окружат, и никого-никого не пощадят.
Слушать её было тяжело из-за того, что она каждое слово приправляла изрядной порцией слёз, делая при этом паузу, но Харрис слушал. Он уже понимал, к чему она будет клонить, и о чём попросит, и ему нужно было время, чтобы решить, что делать.
– Вытащи его, пожалуйста. Недавно принесли Хоупа. У него пуля в животе и ещё одна в груди. Говорят, что если его сейчас же не отнести в больницу, он умрёт. И Скотт. Он тоже ранен. Они их всех убьют. Никого не пощадят.
– Его и так не пощадят, - сказал Харрис.
– Пусть, - снова расплакалась она, - делают, что хотят. Пусть наказывают, но лишь бы он был жив.
Харрис молчал. Дора плакала, прижавшись к обнимавшей её Марси. Жена смотрела на Криса с ожиданием, и по этому взгляду нельзя было сказать, какое из его решений устроит её больше.
– Пожалуйста, - плакала она, - мне больше некого просить. Не дай Говарду остаться без отца.
– Послушай сюда, - Харрис озлобился и, вырвав Дору без объятий жены, схватив за плечи, притянул к себе, - кто посылал твоего любимого муженька воевать? Я может быть? Или Марси? А, женщина? Я жду ответ! Почему я здесь, и со мной всё в порядке, а он хрен знает где, и ты плачешь по нему, потому что его уже, может быть, нет в живых? Хотели больше кусок? Так вот вам по самые гланды. Наслаждайтесь.
– Хар, - она взмолилась.
– Нет. Не надо теперь. Ты хочешь, чтобы здесь тоже плакали по старшему мужчине? Этого не будет.
– Просто вытащи его, и больше ничего.
Харрис уже было хотел выпроводить Дору в коридор, но поймал на себе взгляд Марси, которая как будто хотела попросить его о том, чтобы он выполнил просьбу соседки. Он и сам склонялся к этому, но ещё не окончательно решился.
– Пожалуйста, - продолжала тем временем стенать Дора, - ты его единственная надежда. Просто верни его и всё. Я всё сделаю, что скажете.
Харрис выдохнул и посмотрел на Марси. Та едва заметно кивнула. Пожалуй, это был момент наибольшего их единения за всё то время, что они провели на Аурэмо.
– Пожалуйста.
– Хорошо, - сказал Харрис и принялся застёгивать комбинезон, - но вы наши должники по гроб жизни этого чёртового корабля.
– Да, да, спасибо Криззи.
– Не надо слов. Приглядишь за ней, пока я вытащу этого идиота?
– обратился он к жене.
– Да, конечно.
Он быстро застегнул комбинезон, ничего под него не надев, обулся и направился к выходу. Марси остановила его и поцеловала в губы. Это был самый искренний поцелуй вообще за всё то время, что они были вместе.