Hell Effect

Семенов Владислав Андреевич

Рихтгофен тем временем занимался настройкой систем. Не дожидаясь окончания проверки, пилот на всякий случай выдернул автоматы защиты системы пожаротушения - машина один чёрт останется здесь, так что о возгорании заботиться не стоит. Затем лейтенант, сорвав пломбы, откинул защитные колпачки и нажал на кнопку включения чрезвычайного режима работы лазера. Как по заказу, к уцелевшему крылу подкатил бронетранспортёр, в который тут же влезли бойцы прикрытия, а сержант заорал пилоту, перекрикивая вой ВСУ:

– Давай, летун! Шмаляй!!

Мимоходом удивившись, как этот пехотинец до сих пор не сорвал голос, Рихтгофен положил руку на ручку управления и, по привычке посмотрев на цель через прицел, нажал на гашетку.

Обычно гразер не оставляет следа. Чтобы увидеть пучок гамма-квантов, летящих со скоростью света, невооружённым глазом, нужно быть суперменом. Но в данном случае след от применения гамма-лазера был очень даже заметен. Воздух, мгновенно разогретый излучением до адской температуры, расплавил асфальт, поджог придорожную траву и низкий кустарник и в буквальном смысле испепелил часть окружавших отделение демонов. Но гораздо больше пришельцев могло

им только позавидовать - перегретый воздух превратил незащищённые тела монстров в живые факелы, которые принялись в леденящим душу воем метаться среди своих, усиливая и без того мощный пожар. Дополнительно хаоса в ряды этих, казалось бы, бесстрашных чудовищ, вносила автоматическая пушка БТРа, длинными очередями кося ЗАПАНИКОВАВШИХ пришельцев, одним снарядом перемалывая в кровавый фарш по пять, а то и по семь сбившихся в кучу демонов. Впрочем, лётчику было не до созерцания дела рук своих. Рихтгофен, откинув блистер, с лёгкостью, не обращая внимания на нагревшийся до приличной температуры корпус АКИ, скатился с машины и ласточкой запрыгнул в гостеприимно открытые задние двери БТРа, тут же захлопнувшиеся за упавшим на металлический пол лейтенантом. Транспортёр рванул с места прямо в горящий, ад, стремясь побыстрее пройти зону удара гамма-лазера. Пушка по прежнему молотила как заведённая, собирая кровавую дань с пришельцев, а сама многотонная туша неслась прямо сквозь пламя, расшвыривая немногих полыхающих, как спички, чудовищ. Казалось, этой адской гонки не будет конца, но уже через полминуты разогнавшийся БТР вырвался из окружения и, выжимая из двигателя все соки, понёсся на точку эвакуации, сопровождаемый редкими и не точными сгустками плазмы.

– Ну что, - обратился к пролежавшему всё это время на полу Манфреду один из солдат, - кажись вырвались, а?

– Не совсем, - ухмыльнулся, поднимаясь, лётчик, - осталось подарить прощальный подарок.

В чём заключается подарок, боец спросить не успел. Рихтгофен, открыв нагрудный карман, достал из него небольшую коробочку, единственная кнопка которого была прикрыта предохранительным колпачком. Откинув его, пилот, словно прощаясь со своим АКИ, подождал немного, а затем решительно надавил на кнопку.

В это время, на брошенной "Рапире" приёмник детонатора, приняв сигнал, послал электрический импульс, замыкая цепи системы самоуничтожения. Такая система ставилась на любую новую технику - Альянс очень не хотел, чтобы брошенная машина в конце концов "всплыла" в руках каких-нибудь "борцов за свободу и независимость". Имевшая четырёхкратное резервирование, автоматика системы сработала как надо, замыкая реле, приводящие в действие автономный аккумулятор. Этот источник питания, в отличие от остальных, имел лишь одну-единственную функцию, которую сейчас и исполнил, полностью разрядившись на источник нейтронов сердца машины - миниатюрного аргент-реактора, который и питал большинство систем, в том числе и лазерное орудие. Неконтролируемое выделение нейтронов привело к неуправляемой цепной реакции, иаргент-кристалл, сердце реактора, дестабилизировался, начав лавинообразно распадаться, порождая аргент-волну такой мощности, что приёмники энергии просто не могли её впитать. Итогом этого стал мощный взрыв, породивший волну из аргент-энергии, буквально слизнувшей с лица земли остатки окружившего АКИ отряда, заодно убивая саму возможность зарождения на этой земле нормальной жизни в ближайшие лет сто-двести.

– Ну, вот и всё, - сказал Рихтгофен, убирая радиодетонатор обратно, - теперь мы точно можем быть уверены, что за нами ещё нескоро погонятся.

Вторая неделя войны подходила к концу...

***

4 мая 2152 года. Земля. Нью-Йорк .

– ... И сегодня, четвёртого мая две тысячи сто пятьдесят второго года, человечество доказало не только то, что оно способно единым фронтом выступить против инопланетной угрозы, но и то, что оно способно защитить себя, и разгромить агрессоров. Наша победа досталась нам дорого. За время года войны человечество потеряло более миллиарда человек, по большей части гражданского населения. Монстры, пришедшие к нам в дом, не делали различия между военными и гражданскими. Для них, как когда то и для нацистов, не было законов войны. Были лишь они и те, кто не достоин права на жизнь. Но этот день, четвёртое мая, две тысячи сто пятьдесят второго года, войдёт в историю как день, когда человечество, отринув разногласия, отстояли своё право на жизнь. Сегодня день, когда мы все заявили в один голос - мы выжили, и мы победили. С этого дня, четвёртое мая объявляется Международным Днём Победы...

Капитан Харпер отвлёкся от телевизора, по которому президент уже час пел дифирамбы бесстрашному человечеству и армии Альянса. В принципе, Джек понимал, что рано праздновать победу. Да, основные группировки демонов уже разогнаны, но зачистка удалённых уголков планеты будет вестись ещё не один год. Год... почти год длилась эта мясорубка, которую теперь окрестили Великим Катаклизмом, или войной Судного дня, явно забывая, что такая война уже имела место в истории. Впрочем, то, что творилось год войны гораздо больше походило на Армагеддон, чем восемнадцатидневный арабо-израильский конфликт. Миллиард человек. Фактически, пришельцы убили каждого двенадцатого жителя Земли, если не учитывать прибывших сил из колоний. Большая часть потерь пришлась на первый месяц войны, когда люди, не совсем понимая, с чем столкнулись, бросали в бой подразделения с минимальным опытом войны в стиле - отряд против толпы. Причём толпы агрессивной и плюющей на потери. За этот месяц рота Харпера трижды отводилась для переформирования. И это было ещё хорошим показателем - некоторые подразделения только за месяц заново создавались по пять-шесть раз. Потом, правда, стало легче - люди приспособились к новому врагу, создавая штурмовые группы, которые в одиночку зачищали многоэтажные дома. Танки, несмотря на крайнюю уязвимость

перед внутренним врагом, тоже хорошо показали себя в городских боях - на них выманивали сильных противником, используя засадную тактику. Но настоящим призванием для бронетанковых войск стали бои на равнинах - сбившиеся в орду демоны были лакомым куском для артударов в стиле второй Мировой войны и последующих атак на добивание. Именно в это время Харпер и получил под командование роту. Его подразделение кидали с фронта на фронт, где его люди, получая бесценным опыт, постепенно превращались в настоящих головорезов, которые не боялись ничего и были абсолютно верны своему командиру. Те, кто оставался в живых, конечно. А под конец, когда война переместилась в труднодоступные места Земли, снова началась задница. Оказалось, что прогнать демонов с равнин и городов - это одно, а вот выкурить их из гор и джунглей - это совсем другое, да и пришельцы успели приспособиться к тактике людей, перестав сбиваться в крупные соединения. Потери снова возросли несколько раз, но люди успели почувствовать вкус победы, и, хоть и с потерями, но теснили противника. Роту Харпера в то время как раз прогнали через переподготовку, и, дав статус десантной, снова бросили в бой. Хотя, справедливости сказать, статус десантной роты для них означал лишь более качественное снаряжение, оружие и средства поддержки - настоящих космодесантников из них планировалось делать после войны. Но и того, что давалось, было отличным подспорьем, особенно в условиях джунглей, где обычная пехота гибла, как тараканы от инсектицидов. В таком составе бойцы Харпера прошли огонь Гималаев и джунгли Южной Америки, к которым теперь капитан сохранил лишь чувство лютой, незамутнённой ненависти. И вот, наконец, после ещё двух месяцев войны, личному составу роты было объявлено, что война близка к завершению, и рота может отбыть на месячный отпуск. Сказать, что эту новость приняли с восторгом, значит, ничего не сказать. Некоторые бойцы год не вылезали из боёв, покатавшись по миру, как заправские туристы. В их числе был сам Джек, Ричард Майлз, получивший первого лейтенанта и должность командира взвода, сержант Бен Хилслоп, бывший полицейский, присоединившийся к роте после памятного боя у телецентра, и, как ни странно, Ева Кор, талантливый инженер, неплохой лётчик и просто красавица. Впрочем, таланты Евы были неплохим подспорьем для бойцов, а её умение пилотировать практически любую атмосферную технику пару раз даже спасало жизни.

После того, как роту в полном составе отправили в отпуск, Джек решил посетить родной дом. Официальное обращение президента он заслушивал уже тогда, когда поезд "Атлантик экспресс" подъезжал к вокзалу в Нью-йорке. "Атлантик экспресс"... циклопический проект туннеля, проложенного по дню океана, начался ещё в середине двадцать первого века, и завершился лишь в 2130 году, соединив скоростной магистралью Европу и Северную Америку. Двенадцать линий маглевов(прим. авт. поездов на магнитной подушке, сокращение от МАГнитная ЛЕВитация), соединив континенты, возили людей и грузы по туннелям с сильно разреженным воздухом на скоростях до двух с половиной тысяч километров в час. Это позволяло в рекордные два часа оказаться практически на другом конце планеты. А в войну по этому туннелю летели эшелоны с солдатами и техникой, что сыграло немаловажную роль в защите Земли.

Поезд тем временем стал замедляться, пока и вовсе не остановился. В отличие от остальных пассажиров, Харпер не стал сразу собирать вещи и ломиться ко входу - война научила его быть терпеливым. Выйдя в числе последних через шлюз, Харпер всего через полчаса оказался на окраине Нью-Йорка, где располагался Трансатлантический вокзал. Получасовая поездка на метро - и капитан вышел в деловом центре города. Нью-Йорк не изменился с момента его последнего визита. Этот город не затронула война в отличие от соседнего Вашингтона, разрушенного демонами почти до основания. То ли благодаря своевременным подкрепления из Европы, то ли благодаря грамотным командирам, демонов удалось остановить в пригороде мегаполиса, и ни одна нога твари так и не ступила на эту землю. Сейчас именно здесь располагался президент США с администрацией. Но Харперу не было дела до места жительства первого лица родной страны. Его путь лежал в один конкретный небоскрёб. Строгое, монолитное здание из стекла и бетона когда-то принадлежало UAC, но после того, как компания обанкротилось, здание сменило владельца, однако дизайн, словно напоминая о былой абсолютной власти корпорации, до сих пор подавлял своим видом прохожих, словно стремясь отбить саму мысль о том, что с таким финансовым гигантом можно бороться. Впрочем, нынешнему владельцу здания этот дизайн определённо нравился. Особенно учитывая то, кем он был во времена господства UAC.

– Чем могу помочь, капитан?
– миловидная девушка на проходной, улыбнувшись "во все тридцать два", поприветствовала вошедшего Джека. Харпер мысленно улыбнулся - всё же до войны отношение к военным было куда более снисходительным. Теперь же на людей в форме чуть ли не молились, даже если они на деле всю войну просидели в штабе писарями.

– Добрый день, - вернул улыбку Джек, - будьте любезны, сообщите генеральному директору, что его хочет видеть Джек Харпер.

Улыбка девушки мигом увяла. Учитывая то, к кому пришёл этот молодой человек в погонах капитана, самая последняя дура сообразила бы, что офицер - явно птица высокого полёта. А девушка дурой не была, так что сразу поняла, что в этом случае ловить было нечего.

– Хорошо, подождите минуту, - девушка нажала селектор связи, и, связавшись с приёмной, передала просьбу Джека. Выслушав ответ, девушка вновь подняла глаза, - господин капитан, вас будут готовы принять через полчаса. Желаете подождать здесь или пройдёте в приёмную?

– Благодарю, Лиза, - ответил Харпер, прочитав имя на бейджике, - я поднимусь наверх. Приятного дня.

Не слушая ответа девушки, Джек направился к лифту. Пропустив выходящую толпу, Харпер вошёл в лифт и нажал кнопку последнего этажа. Двери захлопнулись, и лифт, слегка вдавив капитана в пол, поехал на вершину здания.