Хельрам. Пробуждение магии смерти
Шрифт:
Ярл Ульфрик лежал в обнимку со своей супругой в богато украшенной волчьими шкурами комнате, которую принято было называть «почивальней». Легкие потрескивания горящих поленьев в камине придавали особое чувство уюта зимой, и ярл продолжал крепко спать, зная, что по ту сторону двери находились пара лучших и преданных воинов-хускарлов.
«Мне нужно срочно к ярлу» – послышался голос, который разбудил находящихся в почивальне правителей.
– Что там? – раздраженно крикнул ярл, открывая заспанные глаза, – Кто там?
– Советник, мой ярл! Впустить его?
– О, боги! Это не может потерпеть до утра?!
– Уже утро, ярл Ульфрик, боюсь, что дело не требует отлагательств! – послышался ответ визитёра.
– О, асы, Ульфрик, избавься от него – неохотно пробормотала жена и перевернулась на другую сторону кровати, – ты хоть и ярл, но я никуда не пойду. Тебе придется самому выйти к этому надоедливому казначею…
– Жена еще мне так не дерзила!
– Ярл, так мне впускать его или нет?!
– Нет! – крикнул он в ответ, – пусть ждет там! Я выйду сам, и клянусь Вальгаллой, если это дело пустяковое, я заставляю перезимовать его вне поселения на горе вёльв!
С яростью ударив ногой по двери, Ульфрик вышел из своих покоев.
По его раздраженному виду было все понятно, и даже личные хускарлы, повидавшие за свою жизнь множество битв, пожалели о том, что не прогнали утреннего гостя.
– Ярл, прошу, не гневайся на меня. Я с очень важным донесением, – послушно склонив голову, промолвил мужчина в дорогих одеждах.
– Говори, только быстро…Моя жена уже давно хочет избавиться от тебя, а я все терплю…
– Я бы предпочел сказать это наедине, если это возможно… Думаю, что им, – гость указал острым взглядом на охрану, – этого не нужно знать.
– Как ты смеешь?! – моментально обнажив свою секиру, один из могучих хускарлов сделал воинственный шаг вперед, – Мы личные воины нашего великого ярла!
– Остынь, – прозвучал приказ, – не принимай слова моего советника близко к сердцу. Никто не сомневается в твоей преданности, и он совсем не это хотел сказать. Верно?! – взгляд Ульфрика был направлен на незваного гостя.
– Верно, ярл, я не хотел никого оскорбить. Я лишь хотел предупредить, но так, чтобы вы сами принимали решение с холоднокровием, а горячая кровь личной гвардии лишь усиливают вашу воинственность, мой дорогой ярл.
– Тоже верно, – расхохотался светловолосый Ульфрик, – Вот что мне в тебе нравится, Гётунг, так это твое умение извернуться из любой неловкой ситуации.
Смех ярла раскатился по всей крепости, который обязаны были подхватить все, до кого он доходил. Только хускарлы молча стояли и с презрением смотрели на того кто «вроде бы» их оскорбил, хотя они и не понимали как именно. Единственное, что было им понятно, что убить его было нельзя, ведь он принес свои извинения.
Хускарлы ярла Ульфрика не отличались умом и сообразительностью, но в бою им не было равных. Закаленные в десятках битв еще с младенчества, гвардию ярла готовили в землях легендарного клана берсерков, именуемом «Сыны Тора».
Их подготовка была суровой и практически невыполнимой, и гордое звание хускарла ярла получал лишь один из десяти готовившихся воинов. До последнего состязания доходили многие крепко сложенные скандинавские юноши, но лишь одному из десяти удавалось выжить в кровавой бойне, устраиваемой по древней традиции «йорму».
Кандидаты раздевались до гола, и выходили в круг, приветствуя свои братьев старинным кличем берсерков. В центре, в специально подготовленные отверстия в идоле войны, вонзались двуручные мечи и секиры, количество которых было равно лишь пяти. Под горн битвы, кандидаты в хускарлы съедали горсть грибов и бросались в бой со своими братьями. Кто-то погибал от голых рук, кто-то от железа, но выжить удавалось лишь одному – самому умелому и сильному воителю.
Его с гордостью принимали в ряды хускарлов-берсерков сынов Тора, закаленных в смертельном состязании Йорму.
– Ладно, пойдем, прогуляемся, заодно расскажешь, что за вести ты принес, – ярл посмотрел на одного из могучих воинов и еле заметно подмигнул ему, что означало приказ «иди за мной».
Поправив рогатый шлем, бородатый воин кивнул другому, чтобы тот оставался охранять покои правителя, в которых оставалась супруга, а сам послушно пошел за ярлом, прихватив на всякий случай щит, чтобы в случае чего прикрыть им Ульфрика, ведь берсерку было чуждо прикрывать свое тело щитом, подобно трусу.
Прогуливаясь по узким улочкам, ярл поинтересовался, – Ну что там у тебя за важное донесение, Гётунг? Знаю, что просто так ты бы не стал рисковать попадаться моим гвардейцам, да и моей супруге, на глаза.
– Верно, ярл Ульфрик, я с важными новостями. Грядет мятеж и твои могучие хускарлы могут тебя не спасти от той бойни, которая готовится против тебя.
Глаза его налились кровью, – Мятеж?!
– Да, но этого можно избежать, если вовремя среагировать и принять информацию к сведенью. Но Вы должны быть очень хладнокровны в принятии последующих решений.
– Говори…
– Мне донесли, что уже приличное время ходят слухи о недееспособности великого ярла, а некоторые даже называют Вас трусом из-за… – Гётунг испытал сильное сомнение от произнесенной фразы, и глубоко внутри ощутил холодный ветерок страха, который нельзя было показывать.
Ярл остановился возле заваленного снегом деревянного частокола, охранявшего северную часть городка от лесных хищников. Его взгляд был прикован к черному густому лесу, который плотно подступал к крайним жилищам деревни.
Тяжесть раздумий полностью охватила его сознание и со стороны было видно, что его гнетут очень тяжкие мысли, не дающие покоя уже долгие годы, – Гётунг, – тихо сказал он.
– Да, мой ярл? – слуга подошел ближе, чтобы услышать приказ с первого раза и не переспрашивать более.
–Ты помнишь ее?
–Да, мой ярл… Это была великая потеря для всех нас, но что уж поделать? Такова воля богов. Не думайте больше об этом, ведь на Вас сейчас большая ответственность и нам необходимо придумать, как не допустить смуту, – убеждал его верный слуга, – я предлагаю, демонстративно казнить нескольких изменников!