Херши. Стрела пущенная твоей рукой

Кошкин Алекс

Мальчик, лежащий на мостовой, привстал, осмотрел свою руку и поцеловал край моего платья.

Еще недолго нас провожала толпа. Все только глазели, но близко не подходили.

— Купи самого дешевого хлеба полмешка. Только не сухого, — шепнула рыжему и положила в его ладонь монетку. После чего толкнула в сторону лавки. Сама же направилась к сидящим тут же рядом цыганам. А может и не цыганам. Но девушка в ярких юбках пела, а носатый смуглый парнишка ловко и звонко играл на чем-то, похожем на гитару. Музыка напоминала цыганские мотивы. Или испанские.

Кинула

им монетку и вышла. Подняла руки кверху, притопнула и стала танцевать. Вся злость и тяжесть с души скатывалась как вода с кошки. Деревянные башмаки отбивали громко. Амулеты в руках прекрасно звенели, заменяя мне бубенцы. Десяток юбок красиво кружился вокруг меня. Простонародный фламенко я знала прекрасно, но раньше меня видело только зеркало. Теперь на меня смотрела чернь, и мне было все равно. Жгучий, звонкий, заводной перебор прогонял все дурные мысли. Взгляды мужчин липли к моим бедрам. Девки смотрели и краснели. А я хохотала и требовала от цыганенка играть быстрей. Амулеты на моей шее звенели не хуже, чем у горячей форентийки на улицах средневекового города, кем я себя в тот момент и представляла.

Рыжик так и стоял, глядя на меня, пока я танцевала. Но усталость взяла свое, и в голове прояснилось. Подхватила его за руку и пошла прочь.

— Леди, вы прекрасно танцуете.

— Не вздумай рассказать об этом в штабе. Умрешь еще мучительнее, чем тот торговец.

— Мы уже обратно?

— У нас нет времени.

— Но еще и полчаса не прошло.

— Увидишь.

Пока мы шли, за нами рос ручеек детей. Грязные, больные, еле живые. Не все могли даже бежать за нами.

Села на край повозки.

— Ты первый. Не толкаться! Стоять смирно и ждать!

Рыжий во все глаза смотрел, как я лечу детей. К пятому до него дошло, и он открыл мешок, доставая хлеб.

— Сам режь и давай по куску! — сказала я. — Следи чтобы тут ели!

Некроманта не было больше трех часов. Он не раз выглядывал в окно и все не выходил. Вышел только когда я закончила лечить. Рыжика за это время еще два раза посылала за хлебом. Лечила столько, что край магического платья почернел от детских поцелуев. Назад ехала, лежа в телеге, словно труп. Да и сильно от них не отличалась. Разве что жива. Но детей для города все равно было немного. И очень больных я тут не видела. Колечные все больше. Оно и понятно. Не выживали. А кого и кормить переставали, видя, что ребенку не выжить.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

— Госпожа! Госпожа! Пожалуйста, просыпайтесь! — меня легонько трясли за руку.

— Леди Херши! — раздался голос Матисы. — Прошу прощение за вторжение. Но вы украли у нас поваренка. Не могли бы вы его вернуть? Уже давно пора готовится к раздаче. Повар ждал сколько мог.

Я открыла глаза.

— Леди! — служанка стояла красна. — Нам так неловко вас просить!

— Вы так прекрасны, леди! — выдавила из себя вторая служанка. Тоже красная.

Одежда на мне отсутствовала совсем. Зато все амулеты сверкали в полумраке комнаты. Волосы лежали веером, чуть прикрывая сверху. Все свечи горели магическим огнем. Темно магическим. От того делали это рывками и не ровно. Я лежала в моей новой постели поверх шкуры, которую утром видела на кресле. В вытянутой руке чувствовалось древко серака. Он был разложен и вибрировал от силы.

— Братец Лис! Братец Лис! — позвала я.

Под шкурой раздалось мычание. Пришлось потянуть на себя край. Лежали мы поперек кровати.

А парнишка был красивым. И голым. Совершенно. Накаченная круглая попка. Ровные сильные ноги. Широкая спина со следами когтей. Руки связаны магией над головой. Ноги тоже оплетала магия. Служанка чуть вскрикнула, когда я перевернула его лицом вверх. С этой стороны парнишка был не менее красив. А на лице застыла глупая улыбка.

— Светлая богиня! — сказала Матиса и обе служанки кивнули ее словам.

— Темная, — возразила я, снимая магические путы и движением ноги столкнула рыжика с кровати. В голове словно кошки порезвились. Последнее, что я хорошо помнила то, как танцевала стриптиз, используя серак в качестве шеста. — Как же болит голова! — остальное даже вспоминать не хотелось. Я же с Земли. А у нас даже девственница знает столько, что не каждая продажная девка в столице.

— Ну-ка берите поваренка и несите его в ту комнату. Я им чуть позже займусь. Что с тобой произошло?

Подождала, пока девушки вынесут моего первого из спальни.

— Кажется, я переутомилась. Израсходовала слишком много сил. У меня был шок. Мне стало плохо. И у меня включился боевой режим.

— Что включилось?

Я подняла серак на вытянутой руке и уменьшила, складывая до скальпеля.

— Это сложно описать словами. Но если мне надо, я становлюсь словно демон.

— У тебя есть отдельна личность для темной магии? — шепотом спросила Матиса. — Я видела такое. Сейчас ты скорее темная, чем лекарка.

— Я всегда темная с каплей светлого дара. Просто стараюсь этого не показывать. А вчера я потеряла контроль. Меня предупреждали, что такое возможно. Но я скорее ожидала, что просто убью всех тех, кто меня довел. Выйду из госпиталя, достану оружие и пойду вести разъяснительную беседу с теми, кто завалил меня работой. С рыжиком вышла промашка. Дурак поцеловал меня в щеку, когда укладывал.

— Некромант рассказал, зачем тебе надо было в город. Если бы я стольких вылечила, то лежала бы без сил с истощением.

— У меня амулеты. Я могу очень быстро восстановить силы. И у меня был запас на всех девочек в палатке. Брала только те амулеты, что полностью восстанавливают свой заряд за одну ночь.

— Ты могла слечь без сил.

— Нет. Светлый не основной мой дар. Я могла только остаться до утра без светлой магии, что и произошло. Остальное просто реакция на шок. Эти детские ручки, тянущиеся к краю платья. Эти чумазые личики. Матиса, они все на одно лицо.

— Кто?

— Дети. Я ожидала, что их будет много. Но их было меньше, чем я ожидала. Определенно меньше. И я прекрасно знаю почему.