Хейдер. Перечеркнутый герб Ланграссена
Шрифт:
Бастард промолчал. Прошлую свою поездку в Сторагел хотелось забыть. Тяжелая сумка с золотом. Важные беседы за широким столом в таверне. Крепкие бойцы на высоких лошадях. И холодное дождливое утро, перечеркнувшее все надежды.
Гость насмешливо посмотрел на парня и ткнул пальцем в мрачного баткарла:
— Посмотри на него. Ночью такого встретишь и будешь бежать без оглядки до самого Дайппавика, чтобы портки застирать, пока не завоняли. Но зато он предан мне. Он не бросит в тяжелую минуту. И будет драться не за тугой кошелек, а за слезы своих братьев и сестер… И других в моем отряде
— Так сильно обидели? — попытался пошутить Хейдер и споткнулся об ответный ледяной взгляд.
— Да. Нас обидели. Наших друзей и родных сгоняют с земли, заставляют подыхать с голода и холода. И пока король или церковь соберутся с духом и попытаются навести порядок, весь йорт вымрет… Тебе ли не знать, каково это, когда попрана справедливость. Когда вместо честно заработанного куска хлеба получаешь лишь дубьем по спине и пеньковое украшение на шею…
Помолчав, Хаваскатт чуть убрал жесткие нотки в голосе и продолжил:
— Послушай, бастард. Я надеюсь, что не зря задержался на сутки. Не зря протянул, когда промедление для нас смерти подобно. Смерти кого-то из своих… Ты нам нужен. Как человек, пытавшийся выступить против чужого обмана. Как человек, вернувшийся из тьмы подземелья на свет. Человек, благословенный богами. Воин, который будет драться за обиженных, а не грабить их на лесной дороге.
— Я…
— Ты пришел сюда, в этот город, за армией. Армией, способной встать под твои знамена. Защитить тебя и вернуть отобранное силой… Так пойдем с нами. Мы идем туда, где ты сможешь создать свою армию. Где тебя ждут с надеждой. Где, оказав реальную помощь людям, ты получишь сотни желающих отблагодарить тебя… Пойдем, Хейдер. Не пытайся купить новых предателей за деньги. Вербуй сторонников жаром своего сердца и чистотой помыслов… Помоги мне, встань рядом ради справедливого дела. И боги воздадут тебе сторицей…
Мать Мэра могла быть довольна. Не зря она потратила столько времени, заставляя своего преданного пса учиться жонглировать словами. К острому ножу и крепкой удавке добавилось отточенное мастерство владения словом. Не все тайные приказы можно выполнить при помощи смертоносной стали.
Когда выступаешь доверенным лицом перед высокородными мерзавцами или обсуждаешь план грабежа в припортовой клоаке, бойкий язык способен спасти жизнь отчаянному хозяину…
Через четверть хинка командир наемников поднялся со скрипучего табурета и добавил напоследок, смотря прямо в глаза молодому человеку:
— На твоем месте я бы тоже верил не словам, а сердцу. Оно не обманет… Прошу тебя лишь об одном: зайди до заката солнца в «Требуху висельника». Найди там крестьян из Приболотного йорта, расспроси о том, что погнало землепашцев под конец зимы через снег и метели. Подумай и дай мне завтра утром ответ. Я с отрядом буду у «Висельника» на рассвете. Мне кажется, это твой шанс, не утопи его в дрянном вине среди проходимцев…
Выбравшись из таверны, баткарл воровато оглянулся, потом натянул поглубже драную с боков шапку и завистливо вздохнул:
— А я так не умею… Чтобы так складно и красиво слова плести, надо не один день у богатых хозяев отслужить, их речи послушать…
— Вернемся из похода, ватагу возглавишь. Сможешь не хуже меня сказки рассказывать. Сам знаешь, люди не только за страх следом идут, многих можно просто уговорить, — с усмешкой ответил Сэвинделлер.
Пропустив заполошного всадника, промчавшегося мимо по скользкой дороге, убийца аккуратно обогнул грязный сугроб, изрытый ямами от вылитых помоев, и пошел дальше.
Маленький тиорен быстро семенил рядом, словно плешивая уличная собака. Оглянувшись еще раз, он не утерпел и спросил:
— Думаешь, пойдет парень с нами? Он же еще ни разу кровь не проливал, от одного вида ребят в штаны наложит…
— Пойдет, — уверенно ответил убийца. — Я специально его к нанимателям послал. Их жалостливые рассказы послушает, горе разделит. А завтра утром у него просто духу не хватит у всех на глазах от похода отказаться. Это надо иметь железный характер, чтобы отказывать даже тем, кто действительно нуждается в помощи.
— А потом? — никак не унимался баткарл.
— А потом он будет болтаться рядом с ними в дороге. Чтобы меньше моих парней пугались. В тавернах за него здравицы поднимем, чтобы услышали все вокруг. Так и доберемся, как верные люди бастарда, поспешившего пустить кровь лорду Лэксефу. Когда до дела дойдет, вместе с нами мечом помашет, и дороги назад уже не будет. Даже если начнет нос воротить — все одно, общей тропкой шагать до самого конца…
— Когда все закончим, можно и его в болотах оставить, — предложил практичный тиорен, сплюнув через кривые зубы.
— Посмотрим, — равнодушно отозвался главарь, — ближе к последним дням и определимся. Может, из него что еще путное выйдет, возьмешь к себе подмастерьем.
— Ага! — расхохотался коротышка. — Будет мне сказки про гномов на ночь рассказывать!..
Покатившееся с зенита солнце поиграло холодными лучами на спинах двух размеренно шагающих бандитов, потом улыбнулось и заставило прищуриться молодого мужчину, застывшего на пороге трактира. Дав привыкнуть глазам, Хейдер вдохнул морозный воздух и махнул рукою водовозу, вышагивающему рядом со своей скрипучей телегой. Узнав, как проще добраться до «Требухи висельника», бастард свернул на узкую тропу через занесенный снегом переулок и исчез из виду. На другом конце города его ждали люди, кому была нужна помощь. Будущие верные солдаты еще не набранной армии…
Коротконогая лошадь недовольно всхрапнула и дернула поводья. Закутанный во все теплое всадник зло выругался и хлопнул плетью строптивую скотину по ушам, заставив гарцевать на месте.
— И чего встали? — буркнул наемник себе под нос, косясь в спину тиорена, застывшего впереди десятка. — Надо было купцам в зубы приложить, влезть вперед каравана, и давно бы уже за городской стеной были.
— Ты как с утра не получил свое пиво, так и собачишься, — равнодушно откликнулся товарищ ворчуна, лениво щуря глаза на яркое утреннее солнце. — Зачем нам спешить? Зачем к себе внимание привлекать… Вон господин будущий лорд купцам машет, перед стражниками красуется. Я готов с таким «командиром» хоть весь день здесь проторчать, лишь бы на меня никто внимания не обращал.