ХХ век в судьбах
Шрифт:
Глядя на внучку, старый человек тяжко вздыхал – похожа белокурая девчушка на юного Лёшу.
В городке уважали невысокого красивого старика с окладистой седой бородой, опиравшегося на тросточку-бадик. Его издали узнавали по прямой солдатской выправке и несгибавшейся левой ноге. В день Победы ветераны собирались на митинг в Дом Культуры, пионеры ставили для них концерт и раздавали подарки. Борисыча чествовали наравне со всеми ветеранами городка – получал подарки и деньги. Тайком от снохи откладывал на сберкнижку часть небольшой пенсии в наследство внукам.
Старого
На двадцатилетний юбилей Победы Борисыч получил электрический чайник. Подарок очень обрадовал ветерана. Он бережно относился к полезному прибору, но однажды забыл выключить, и чайник перегорел.
Полдня старик плакал на кухне.
Семья получила трёхкомнатную квартиру на новой улице. Борисычу выделили отдельную комнатку вместе с внуком. Он пешком ходил на дальнее кладбище в степи, суетливо поправлял могилку, словно хотел помочь сыну.
Старый солдат царской армии не признавал Октябрьскую революцию, а внучка спорила с дедом. Говорила о том, чему учили в школе, а Борисыч отвечал, что это красная пропаганда. Пятикласснице незнакомое слово «пропаганда» казалось зловещим и таинственным.
Недолго прожил старик в новой квартире. Тяжкая болезнь, грозный враг человечества, свалила крепкий организм. Сватья Анна Ивановна водила страдальца по больницам, возила на автобусе в ближний город Фрунзе на обследование. Когда Борисыч окончательно слёг, Ивановна день и ночь ухаживала за стариком, как за братом: по каплям кормила бульоном с ложечки. Он, как ни крепился, не смог сдержать стоны от немыслимой боли. Лекарства не помогали.
Из последних сил старик выдавил из себя слова: «Ивановна, ты настоящий добрый человек в семье. Умоляю – не забывайте Лёшу».
Он цеплялся за жизнь, с трудом открывая глаза. В них стояла неизъяснимая боль, на стоны уже не было сил. Но сознание больного не оставляло – на вопросы он открывал или закрывал глаза.
Александр Борисович силой воли продлил себе жизнь: дождался очередной пенсии, расписался в ведомости у пришедшей в дом почтальонши и тихо испустил дух.
Все заботы о похоронах взяла на себя Ивановна.
Её дочь была на очередном курортном лечении, а детей до погребения не допустили.
ПЕРВОЕ ПОКОЛЕНИЕ ХХ века
АННА ИВАНОВНА
АННУШКА
Ослепительный красавец Валентин Смирнов всегда на людях появлялся только в форме сотрудника НКВД. От поклонниц не было отбою, но в жёны взял юную скромную Нюрочку из деревни. Вскоре появилась на свет их дочь, перенявшая редкую красоту родителей. Нюра перенимала аристократические традиции семьи Смирновых, училась литературному разговору, сервировке стола, достойному поведению в элегантном обществе.
Впервые она знакомилась с правилами этикета, которые иногда удивляли. Наступила даме на ногу, извинилась, а та ей ответила: «Пожалуйста!». Нюра задумалась –
Валентин о работе ей не рассказывал, но, видно, не всё было так просто – погиб в тридцать девятом. Анна переехала к родным в Казахстан и устроилась работать буфетчицей. Закрывала дочку Лилю одну дома, оставляя еду. Нелегко было переживать тяжёлые военные годы.
Молодая вдова была хороша собой, и через некоторое время уступила ухаживаниям командированного из Ленинграда однофамильца – инженера Александра, с которым познакомилась в рудоуправлении рабочего посёлка Кавак. Хорошенькая заведующая буфетом приглянулась интеллигентному холостяку, потерявшему в блокаду семью. Александр Геннадьевич стал хорошим отцом подрастающей Лиле и нежно любил жену. Анна понимала, что судьба ей подарила доброе счастье. По тем временам семья считалась обеспеченной.
Все невзгоды быта они делили с друзьями – интернациональной семейной парой: высокий татарин Григорий работал буровым мастером, а русская девушка Маруся – в геологоразведке.
Мужских рук после войны не хватало, женщины работали на тяжёлых работах.
Юная Маша сбежала от родителей к любимому, который был намного старше. Две семьи поселились в палатке, которую посередине разделило висящее одеяло. В одной половине расположились Гриша и Маруся, в другой – Саша и Нюра с повзрослевшей дочкой Лилей.
С ними жила овчарка Лорка, как член семьи. Еду готовили по очереди на керосинке – электричество не было проведено; в свободные дни женщины занимались хозяйством и вышивали.
Работы Аннушки были настолько хороши, что она принимала заказы на вышитые картины, ковры, скатерти, украшение блузок. Близкие её звали Нюрочкой, а остальные обращались только по имени и отчеству.
Саша и Гриша в застольях вспоминали военные годы. Гриша рассказывал о том, как получил орден Красной звезды за разведоперацию, в которой он со здоровенным украинцем Семёном перешли линию фронта и забежали во вражеский блиндаж. Гриша прикрывал собой однополчанина и отстреливался, а хохол взвалил фашистского офицера себе на спину и побежал к своим. Семен прибыл в штаб первым, сведения у доставленного «языка» оказались ценными. Семён получил звание Героя Советского Союза, а Гриша – лишь орден Красной звезды.
…Спустя десятилетия в конце жизни Гриша поведал со слезами, как его часть на лошадях вошла в разрушенную белорусскую деревушку, почти безлюдную. Один хлопец, увидев солдат, побежал, но Гриша на коне догнал мальчика, и тот остановился: «Ой, наши…» и показал место, где в колодце фашисты утопили детей. Видавшие виды советские солдаты были потрясены жестокостью врага, когда вытащили двадцать семь маленьких тел.
*** Рудник находился далеко от центра, и один раз в полгода приезжала сотрудница загса для регистрации браков и родившихся детей. Осенью 1948-го года, пока мужчины были на работе, Нюрочка и Маруся оформили регистрацию без женихов и свидетелей.