Химка. Из записок психиатра
Шрифт:
Участковый постарался отбросить от себя эти воспоминания. В селе столько хороших семей и прекрасных ребятишек. Может быть, на этот раз пронесёт… Но он знал, что некоторые селяне уже начинают празднование. Потом пьют до Рождества, потом до Старого Нового года, потом до 23 февраля. Но до этого рубежа доживают не все любители спиртного. Кто-то замерзает в январе, у кого-то к февралю начинается белая горячка.
Был же в работе Петрова такой случай. Шел он как-то по центральной улице родного села. Время – начало февраля. Самый разгар «беличьего сезона». Видит странную картину. Михалыч – пятидесятилетний, но ещё крепкий и мордатый селянин занялся заготовкой дров прямо в центре села. Рубит Михалыч старый тополь в два обхвата. Углубился в ствол по самое топорище. Фиолетовое лицо блестит от пота. Дышит тяжело. Даже фуфайку снял.
– Привет, Михалыч! Что тебе сухого валежника в лесу мало? Сдался тебе сырой тополь?
– Начальник, ты что, не видишь? – Михалыч направил топор на крону дерева.
– А что я должен видеть? Дерево как дерево. Стоит, никому не мешает. А завалишь – провода может порвать. Всю деревню без света оставишь!
– Да ты смотри, сколько там чертей собралось! Я сейчас дерево завалю, а потом их порублю. Они меня уже достали. Рожи корчат. Матерят. Спать неделю не дают!
Петров горестно вздохнул, забрал топор и предложил Михалычу сходить к нему в контору за бензопилой. Как-никак на дворе двадцать первый век! Есть современные технологии. И по чертям тоже есть специалисты-зоологи. Сейчас подъедут, разберутся. Лейтенант уже диагностировал у «лесоруба» белую горячку, которую медики только подтвердили.
Поэтому, когда в предпраздничный вечер Петров услышал телефонный звонок, он не удивился, а наоборот, собрался. Звонили соседи Морозовых. Они нашли во дворе избитую односельчанку.
– Бегу! – ответил участковый. Надел мундир. Поверх – шинель, портупею. Хотел доехать быстро на старой «Королле», но она не завелась на морозе. Побежал трусцой, прихватив с собой протоколы. Когда добрался до места, увидел, что у дома Морозовых уже собрались люди. Посреди двора лежала плачущая раздетая женщина. Над ней стоял рычащий Виталя. Что за чёрт, подумал лейтенант. Виталя нормальный мужик. Не пьет, не курит. Что случилось? Он окликнул парня. В ответ злой подозрительный взгляд. Петров осторожно стал подходить к нему. Виталя сжал кулаки и отодвинулся к стене дома.
– Виталя, что с мамой?
– Похоже, её убили.
– Кто?
– Фашисты! Они захватили Россию! Надо спасать страну.
Петров пожалел, что не поехал на машине. С пацаном всё ясно. Надо спасать мать. Он крикнул соседям, чтобы срочно вызывали дежурную «летучку».
– Виталя, посмотри на мои погоны. Я – лейтенант! Я приказываю тебе ехать со мной на пункт сбора. Призываю тебя на воинскую службу! Надо спасать страну, – вовремя нашелся участковый.
Мать укутали и загрузили в подъехавшую машину. До районного центра доехали быстро. По дороге Виталя доложил лейтенанту, что накануне «подымил» с парнями. Мать госпитализировали в хирургическое отделение местной больнички. А Виталия на «Скорой» отвезли в психбольницу.
Главный врач краевой психиатрической больницы Александр Петрович Орешкин только-только прошел шестимесячную учёбу по специальности «психиатрия» в Новосибирском институте повышения квалификации врачей и был глубоко в теме, зарядившись профессиональными знаниями маститой профессуры. Диагноз поступившего Морозова Виталия сомнения не вызывал – острый психоз вследствие отравления каннабиноидами. То есть, гашишный психоз. И участковый подтверждает, что парень курил «химку», и он сам не отрицает этого. На всякий случай сделали смывы с зубов и рук больного для исследования на предмет наличия в них следов наркотических средств.
Конец ознакомительного фрагмента.