Хиромантия. Тайные линии судьбы
Шрифт:
По нашему мнению, доктор Дюван совершенно ошибается, удивляясь, в одной из своих статей, помещенной в журнале «Френология», что снисходительность помещена между чувств. Он хотел бы встретить ее среди инстинктов.
Но снисходительность – это милосердие, третья божественная добродетель; вера, надежда, милосердие изображены на черепе религией, надеждой и снисходительностью.
Разум, мир абстрактный, представлен на черепе козальностью и сравнением, основаниями истинной науки, потом памятью фактов, местности, времени, тонов, порядка, колорита, веса, форм, языка.
То есть, человеческой наукой, а следовательно, рассудком, силой сопротивления.
Инстинкты, мир материальный,
Теперь да будет нам позволено повторить полное объяснение нашей системы, которую до сих пор мы не могли представить со всеми подробностями.
Мы сказали, что три находящихся в нас существа таким образом вдыхали звездный свет: мысль, – глазами, волосами, ногами и руками; интеллектуальное тело – пупком и детородными частями, а тело материальное дыхательным аппаратом; поищем теперь если не доказательств, то вероятностей.
Вероятность звездного вдыхания и выдыхания.
С помощью магнетизма сомнамбулы, освободившись от мысли, видят в звездном свете, не глазами, но желудком и пупком. Посредством него дети привязаны к матери и чрез него получают питание; посредством него ребенок сообщается с звездным светом; кошмары, бесформенные фигуры, плавающие в звездном свете, являются нам во сне, когда сильное засорение тревожит пищеварительный аппарат, соединенный с общей симпатией, и по нашему мнению звездное тело вдыхает и выдыхает пупом и детородными органами.
Мысль, будучи более совершенной, вдыхает свет руками, глазами, волосами, которые как будто нарочно имеют трубочку, долженствующую иметь цель, ибо природа ничего не творит напрасно.
«Ламберт, – говорит Бальзак, – ребенок шести лет, лежа в большой колыбели, возле постели матери, но не всегда засыпая в ней, видит несколько электрических искр, вылетающих из волос его матери в то время, когда она чесалась».
Он говорит далее:
«Ламберт прибавил многие проблемы для разрешения, прекрасные вызовы, брошенные науке, разгадки которых он намеревался отыскивать, вопрошая самого себя: не входит ли как основание существующий принцип электричества в особенную жидкость, куда стремятся наши идеи и хотения, – если причина обесцвечивается, освещается, падает и исчезает, смотря по упадку или кристаллизации мыслей, то не существует ли капиллярной (волосной) системы, всасывающей или испаряющей, но электрической, – если явления жидкости нашей воли, произрожденной в нас субстанции, так произвольно противодействующей воле еще неисследованных свойств, были необыкновеннее явлений невидимой и неосязаемой жидкости, испытанных посредством вольтова столба над нервной системой мертвеца».
Глаза видимо поглощают и отбрасывают свет. Когда смотрят пристально, то некоторым образом поглощают образ, отражение предмета, говорят: пожирать глазами, и так как эти выражения приняты потому самому, что они истинны, говорят также: глаза бросают молнии; и вот вдыхание и выдыхание глаз, освященные народной мудростью.
И не явно ли это вдыхание и выдыхание в акте магнетизма? – Не бросает ли магнетизер своими глазами лучи жидкости, которые поглощаются глазами магнетизируемого, а эти последние мало-помалу заволакиваются, пока не станут совершенно тусклыми? Это такие упражнения, которые весь свет видел и которые видят каждый день.
Недавно, после трудной работы, мы заметили
Итак, оно имеет сообщение с внешностью. Ясно, что это то электричество, более или менее обильное, которое дает блеск глазам разумных людей и оставляет, чрез свое отсутствие, тусклыми и широкими зрачки глупцов; но когда собираются думать, глаза тоже расширяются и тускнеют, потому что всю электрическую жидкость собирают в мозгу, который уже ничего не испускает наружу, подобно тому как удерживают дыхание, чтобы сделать что-нибудь вещественно тяжелое.
Когда в глаз получают жестокий удар, то видят тысячи искр. Но есть ли это, спрашиваем мы, изобилие электричества, потревоженного в своем течении и рассеянного сильным ударом, подобно тому как брызжет вода, когда по ней ударяют палкой? Не чувствуют ли магнетизеры, что жидкость или вибрация как бы с треском освобождается из их руки, и не трясут ли они пальцами, чтоб освободиться от жидкости сомнамбулы, которую они вдыхают, и заменить своею, выдыхаемую их руками?
Не суть ли ногти жидкость окрепшая на воздухе, – между жидкостью и цветом тела?
«Думая, – говорит Бальзак в «Луи Ламберте», – что линия, где кончается тело и начинается ноготь, содержит необъяснимую и невидимую тайну постоянного превращения наших жидкостей в рог, должно признать, что нет ничего невозможного в чудных изменениях человеческой субстанции».
В отчете публичных заседаний Академии наук от 14 марта 1858 года, мы видим, что Флуранс читал записку, стремящуюся доказать нервную циркуляцию, существующую в человеческом теле.
Он разделяет эту циркуляцию на возвратную чувствительность и отраженное действие. При невозможности следовать за ученым академиком в его объяснениях, мы приведем единственно вывод его записки.
«Отраженное действие, – говорить он, – есть дополнение действия возвратного; оно возвращается по краям нервов, как действие возвратное совершает это для сильного мозга.
Два полукружия, возвратное и отраженное, составляют полный круг, полную циркуляцию».
Для нас, для всего света, нервная циркуляция есть поток света (вдыхание и выдыхание). Магнетизм давно уже доказал, что эта циркуляция существует вне и извне же получает впечатления. Движение не концентрировано в человеке, – оно во всей природе. Это – всемирная жизнь, связь человечества.
Мы искренно благодарим науку, которая дает нам новые доказательства.
Может ли череп уступать постоянному действию воли?
Для нас это несомненно.
С помощью этого непрерывного вдыхания и выдыхания, электричество, привлеченное концами волос и ресниц и проникающее по волосным трубкам и ноздреватости костяного мозга, может, когда оно более специально призвано на какой-либо представляющий его орган или мощною волею, которая есть главный двигатель и наиболее действительная сила человеческого тела, заставить уступить череп этому непрерывному и могущественному действию; ибо, если возможно отрицать импульс мозга, то невозможно отрицать импульс электричества, которого доказательства мы видим каждый день.