Хирург на районе (Записки районного хирурга)
Шрифт:
— Юрка еще зеленый. Будет техника, как у Минусинского, тогда и поговорим!
Странное дело, но после этого разговора с Рябовым я стал более тщательно приглядываться к Вольдемарычу. Не знаю, за что его так не любили в нашем коллективе, причем не только врачи, но средний и младший медперсонал.
Ни медсестры, ни санитарки больше меня не чурались — привыкли. Старшая медсестра действительно стала моей «правой рукой». Через пару недель после прихода Минусинского она пришла ко мне в кабинет и,
— Дмитрий Андреевич, вы не заняты? Можно с вами пошептаться?
— О чем, Анастасия Романовна?
— Не о чем, а о ком! Я хочу поговорить о Минусинском.
— Слушаю.
— Дмитрий Андреевич, вот вы его приветили, старшим ординатором сделали, а ведь он не тот человек, за которого вы его принимаете.
— У вас есть к нему нарекания по работе, он плохо с больными обращается, с персоналом?
— Нет, вот с этим как раз все в порядке! Он всегда трезвый, чистенький, гладко выбритый, всем улыбается, с больными и персоналом вежливый, со всеми на «вы».
— Ну а вам чего надо? Чтоб доктор ходил в майке-алкаголичке, в трико с пузырями на коленях, небритый и слегка трезвый, да?
— Нет, этого я не хочу. Но мне кажется, что Минусинский ваш что-то замышляет. Понимаете, — попыталась объяснить сестра. — Он какой-то неискренний. Будто маску на себя надел и на работе носит, а когда на улицу выходит — снимает.
— У вас есть какие-то факты?
— Есть! Ира Карпухина, медсестра с третьего этажа, на днях шла по улице, а навстречу ей Минусинский попался, пьяный!
— Он же не пьет.
— Он на работу пьяный не приходит, а что он у себя в общаге вытворяет, мы не знаем.
— Так, а почему она решила, что он пьяный, может, устал человек после работы?
— Так в том-то и дело, что это суббота была, а он и пиво с горла хлестал, а из кармана куртки бутылка водки торчала.
— Ну, я тоже выпиваю иногда и вы, — попытался я оправдать Вольдемарыча.
— Да, мы тоже выпиваем, по праздникам, но потом бомжей до крови не бьем и не материмся!
— Это как понять?
— А вот так! Минусинский тогда пиво допил, бутылку прямо на тротуар бросил. Какой-то бомж из кустов выскочил, хотел ее подобрать, а Вольдемарыч вдруг на него орать стал, а потом по лицу кулаком ударил, с ног сбил и пинать стал. Прохожие еле его оттащили, а то, может, и убил бы бомжика!
— А вы ничего не путаете?
— Нет, да вы у Иры спросите, она сегодня сутки дежурит. Позвать?
— Не надо, я вам верю, — протянул я. — Итак, что получается? На работе он — внимательный вежливый врач, хороший хирург, а в быту — пьяница и дебошир. Так?
— Так, Дмитрий Андреевич! И что вы намерены предпринять?
— А что я могу сделать?
— Ну, убрать его, к примеру, из операционной.
— Анастасия Андреевна, а на каких основаниях? Подойти и сказать, мол, снимаю тебя с операций и шуруй в поликлинику, потому что наша медсестра видела вас пьяным в выходной день, и как вы бомжа били? Так я, по-вашему, должен сделать?
Старшая сестра промолчала.
— У вас есть конкретные претензии к работе Минусинского?
— Конкретно к работе — нет!
— Тогда все. Я вас выслушал, будут замечания по работе — приходите снова.
Старшая сестра ушла, а я задумался: «Неужто Вольдемарыч и вправду такой двуличный или наговаривают злые языки? Меня, помнится, тоже в свое время зверем окрестили. Нет, надо во всем разобраться!»
Работа захватила нас, поток больных усилился, и вопрос о Вольдемарыче отодвинулся на второй план, если не исчез совсем. Оперировали мы много и на редкость удачно. Минусинский поражал своей безукоризненной техникой. Вскоре у него завязались нежные отношения с одной из медсестер отделения, незамужней Лидочкой.
В отделении было много и других симпатичных незамужних медсестер, причем бездетных. А Вольдемарыч воспылал внезапной страстью к Лидочке, в одиночку воспитывающей двоих малышей, но владеющей шикарной четырехкомнатной квартирой, доставшейся ей в наследство от бабушки. Злые языки утверждали, что Минусинскому нужна жилплощадь, а не ее хозяйка. Лучше жить в отдельной квартире, чем в комнате в общежитии с одним туалетом на этаже.
Первые симптомы нечистоплотности обаятельного хирурга обнаружил как раз я. Как-то зайдя в процедурку, я увидел на столе пакеты с кровью.
— Кто переливает кровь? — спросил я у постовой медсестры.
— Доктор Минусинский!
— А он провел пробы на совместимость?
— При мне не проводил!
Прежде чем перелить кровь, необходимо провести пробы на совместимость группы и резус-фактора. Это даже не обсуждается. Нарушение этого правила — тягчайшее профессиональное преступление. Да, известна группа донора, она пишется на пакете с препаратами крови; известна группа реципиента; но проба на совместимость — обязательна! Без нее врач не имеет права переливать кровь, это в нас вдалбливают еще в институте.
— Где Минусинский?
— Кажется, в палате.
— Позовите его.
Появился Вольдемарыч:
— О, шеф! Что случилось, будет операция?
— Пока нет. А скажи-ка мне, Петя, это ты кровь затеял переливать?
— Я, у Думбадзе из второй палаты ранение печени, гемоглобин низкий, решил восполнить, а что?
— А ты пробы на совместимость проводил?
— А как же!
— А покажи мне, где пробирка с его сывороткой?
— В холодильнике, — слегка побледнел Минусинский.