Хирургический удар (Хирургический удар - 1)

Эхерн Джерри

Либрай с сигарой во рту откинулся на спинку, мысленно, год за годом анализируя полученную информацию. Должно быть, Кросс получил повышение, когда произошел угон самолета.

Либрай вошел в камеру предварительного заключения. Он подумал, что Кросс спит или даже находится без сознания, судя по тому количеству алкоголя, которое доктор Хэйл обнаружил в его крови.

У Либрая был друг в газете "Чикаго Трибьюн", который раскопал материал об угоне. От него Либрай получил необходимые подробности. Кросс перенес несколько операций на лице, которое террористы превратили в кровавое

месиво. Сейчас Либрай изучал лицо Кросса. Только внимательно присмотревшись, можно было понять, что его нос был перебит. Но несмотря на это, лицо его было действительно красивым, с высоким лбом и волевым подбородком. Кросс повернул голову и открыл глаза. Либрай чуть приблизился. Карие глаза Кросса были одного цвета с волосами.

– Я сержант Либрай. Как вы себя чувствуете?

Кросс сел, наверное, слишком быстро, и закрыл лицо ладонями. Руки казались большими, массивными. Пальцы были длинные - как у хирурга или... Он вспомнил распечатку - как у пианиста. "В колледже Кросс факультативно занимался музыкой и, наверное, мог бы играть на пианино", - подумал Либрай. Его дочь и жена тоже играли.

– Было и получше, - его лицо было закрыто руками, а голос звучал приглушенно.

– В супермаркете все называют вас героем, а мы пытаемся понять, черт возьми, что делать с человеком, который только что убил пятерых.

Кросс поднял голову и посмотрел на Либрая через пальцы.

– Хорошо. Когда решите, что делать, сообщите обязательно мне. О'кей?

– Чем вы занимались после того, как ушли из военно-морских сил, мистер Кросс?

– Учился на заочных курсах, чтобы стать дегустатором на винокуренном заводе.

Либрай засмеялся.

– Я имею в виду, чем вы зарабатывали себе на жизнь?

– Играл на пианино у Риты в "Комнате ночных грез" на Элстоне. Вы видели меня там?

– Нет. Когда вы в последний раз работали?

– Пару недель назад. Рита умерла, а ее муж взял маленький эстрадный ансамбль.

– Вы получали пособие по безработице?

– Нет, - коротко ответил Кросс.

Либрай мысленно вздрогнул.

– Что вы делали в супермаркете в тот вечер?

– То же самое, что и пожилая черная леди и тот парень в спортивном костюме - делал покупки.

Он опять закрыл лицо руками, но тут же вновь поднял глаза.

– Сигарета есть?

– Я курю сигары.

Либрай выглянул в коридор и заметил полицейскую Мэри Герш.

– Мэри, быстренько найдите несколько сигарет для этого парня, хорошо?

– Каких сигарет, сержант?
– спросила она.

– Секундочку, - он повернулся к Кроссу.

– "Пэлл-Мэлл", а если их нет, то "Кэмел".

Либрай повторил слова Кросса, и Мэри, улыбнувшись, исчезла в глубине коридора.

Этот незначительный эпизод явился для Либрая своего рода психологическим экспериментом. Он еще сохранял способность делать выбор и отдавать чему-то предпочтение. А это значило, что у него есть собственное "я". Либрай вновь вернулся в камеру.

– Ну и у вас есть какие-нибудь соображения, как мы поступим с вами дальше?

– Отпустите меня?

– Отличная мысль. А как насчет завтрака? По времени уже пора.

– Я не уверен, что вы принесли мне пиво и кукурузные хлопья из супермаркета.

– Конечно, нет. А как насчет чашечки кофе?

– Из автомата?

– Нет. У меня в кабинете есть кофеварка. Я сейчас вернусь, хорошо? И заодно принесу вам сигареты, - сказал Либрай, выходя из камеры и закрывая за собой дверь.

Он повернулся к полицейскому, которого поставил в коридоре вне поля зрения Кросса.

– Наблюдай за ним. В случае, если он попытается что-либо сделать с собой, ты знаешь, как действовать.

– Слушаюсь, сержант, - ответил негр-полицейский.

Либрай пошел по коридору, перехватил Мэри Герш и заплатил ей за сигареты, которые она купила для Кросса. В своем кабинете он нашел последнюю информацию. Но в ней не было ни слова из штаба военно-морских сил. Последние два часа он пытался связаться с ними, с людьми с Великих Озер. Может, у них были какие-нибудь идеи, что ему делать с человеком, только что убившим пятерых, но которого свидетели называли героем.

Он налил две чашки кофе. Это была длинная ночь. Его жена, наверное, переживает, что он до сих пор еще не вернулся домой после того, как его подняли с постели сообщением о резне в супермаркете. Именно так это происшествие было названо в телефонном звонке, разбудившем его, и именно так это выглядело, когда он прибыл на место.

Высокий парень в наручниках, похожий на бродягу, в полудреме куривший сигарету, пять мертвых мужчин и убитая негритянка.

Он взял в каждую руку по чашке кофе и отправился назад в камеру предварительного заключения. Сигареты Кросса, Мэри купила "Пэлл-Мэлл", он положил в карман. Либрай кивнул полицейскому у двери, и тот быстро открыл ее. Было похоже, что Кросс в его отсутствие даже не пошевелился. Он все так же сидел на краю койки. Тем не менее, спросил:

– А вы принесли кофе тому парню у двери?

– А вы наблюдательный парень. Неплохо. Вот, - он подал Кроссу чашку.

Кросс взял ее, отхлебнул и поставил на пол у своих огромных ног, похожих на танковые траки. Без шнурков его туфли выглядели нелепо:

– Спасибо, - невнятно пробормотал Кросс.

Либрай отдал ему сигареты.

– Спасибо, - опять сказал ему Кросс.
– Огонь есть? У меня все забрали.

Либрай бросил Кроссу свою зажигалку. Кросс достал сигарету и прикурил ее, а затем бросил зажигалку обратно. Либрай, поймав и положив ее в карман, принялся за свой кофе. Он был лучше, чем из автомата, но все же не такой вкусный, какой варила его жена. Такой он нигде не пробовал.

– Как насчет душа? Не хотите освежиться?

– Кроме вас меня все равно никто не видит. А я действительно могу принять душ?

– Да, конечно. Когда захотите. У нас внизу есть душевая комната. Почему вы убили последнего парня? Это тот, который убил женщину. Вы, конечно, можете не отвечать в отсутствие адвоката.

– Потому что он убил женщину. Это была достаточно веская причина. А что бы вы сделали?

Либрай пожал плечами. Он бы, может быть, сделал то же самое. Но этому парню не обязательно знать об этом.