Хищник цвета ночи
Шрифт:
— Привычки не меняются, — неожиданно произнес Андрей, появившись на кухне в одних спортивных штанах и с обнаженном торсом. — Утро, девушка, кофе. Угостишь?
Пожала плечами и вновь взглянула в окно. Торс бывшего жениха не впечатлил. У Ника лучше, рельефнее, и волос меньше. Странно, вроде хищник, а растительности на груди совсем нет. Наоборот, кожа мягкая, даже нежная. А какая горячая… Мм…
«Ой, мама, куда меня опять понесло?»
Вновь заныл укус, напоминая о сделке.
— Ты рано. — Андрею все не терпелось
Что он вообще тут делает? Сегодня понедельник, вполне себе рабочий день.
Налив кофе, мужчина сел напротив и уставился на меня.
— Я тебе звонил.
— Была занята, поэтому и не ответила.
— Ты не против, что мы с Инной здесь?
— Уже года три как не против.
Кофе был уже теплый, и я сделала глоток, все еще отказываясь смотреть на Андрея.
— Я просто хотел, чтобы ты узнала эту новость от меня. Думал, так лучше. Не хотел обижать.
У него все-таки получилось. Дернувшись, я взглянула на бывшего и выразительно подняла бровь.
— Обижать? Ты? Серьезно?!
— Вика…
Но меня уже было не остановить. И так чувствовала себя взвинченной после сна, балансировала на грани, так еще этот играл в рыцаря.
— А не поздно ли ты вспомнил о моих чувствах? Разве это не ты переспал с моей подругой за неделю до свадьбы?
— Я был пьян.
— Мне все равно.
— Ты еще помнишь, — как-то странно воодушевился Андрей. — Ты не забыла. Можешь притворяться равнодушной, но ты не забыла.
Я посмотрела на него как на сумасшедшего.
— Конечно, не забыла. Я вообще предательства не забываю. И совершенно не понимаю, к чему этот разговор? Думал, стану лить слезы? Умолять вернуться? Так это я тебя бросила.
— Это греет тебе душу?
Какой-то странный у нас разговор. И такое ощущение, что мужчина меня совсем не слышит, летает в своих непонятных фантазиях.
— Андрей, — поставив кружу на стол, я поправила сползающий плед и очень медленно и четко произнесла, — три года назад ради Дашки и семьи я скрыла правду о нашей размолвке, позволила тебе все это время играть брошенного жениха. Но ведь могу и передумать. У меня к тебе только одна просьба: не трогай меня. И задушевных разговоров о прошлом я вести не хочу.
— Угрожаешь мне?
— Ставлю перед фактом, — поднимаясь, сказала я.
Ответить Андрей не успел.
В доме громко прозвенел звонок, сообщая о ранних гостях. Посмотрела на часы — всего половина седьмого утра. И кого это принесло?
— Кто это? — озвучил мои мысли бывший.
— А я откуда знаю.
Снова звонок. На этот раз более длительный и требовательный.
Да, утро понедельника по определению не могло быть хорошим.
Выглянув в коридор, я увидела отца, который, накинув на плечи куртку, вышел во двор встречать гостя. Но гостя ли?
— Что там случилось? — подойдя к окну, у которого уже стояла мама, спросила я.
— Не
— Дмитрич? — переспросила я, подхватывая соскальзывающее с плеч покрывало. — Охранник? Что-то с магазином?
Пожилой мужчина работал в магазине дворником — открывал и закрывал двери, убирал снег, листья и мусор и был, как говорится, на подхвате.
— Я не знаю.
— Черт, — ахнула, чувствуя, как паника подкатывает к горлу. — Я быстро переоденусь и спущусь. Без меня ни шагу.
И побежала в комнату. Слава богу, здесь оставалась моя старая одежда — потертые светлые джинсы, темная водолазка с растянутыми локтями. Потому как идти в нарядах от кутюр было бы странно.
Подпрыгивая на одной ноге и пытаясь надеть носок, едва не падая, выскочила в коридор.
Уложилась в пять минут и почти успела.
— Где папа? Что случилось? — выкрикнула я, влетая в гостиную, в которой осталась женская половина нашей большой семьи. — Что-то с магазином?
— Вандалы изрисовали все стены и окна, разбили ступеньки, сломали перила, — произнесла тетя, которая ободряюще обнимала маму.
— Хорошо хоть окна целы, — пробормотала она.
Мама нервно сжимала в руках платок и тяжело вздыхала.
— Не разбили, потому что это было предупреждение, — отрезала Дашка. Растрепанная, в халате и пижаме, она нервно ходила из угла в угол. — И сигнализация сработала бы.
— А где все?
— На улице. Тебя ждут, — ответила мамуля. — Вы там осторожнее.
— Не волнуйся. Все будет хорошо. Мы справимся.
Надев свой пуховик, который лежал в шкафу, я выбежала в коридор. Жаль, с ботинками не повезло и пришлось обуваться в шпильки.
— Вик, давай быстрее! — нетерпеливо крикнул Лешка, стоило мне появиться на крыльце.
Он стоял у своей машины. Папа и дядя уже поехали с Андреем. Дмитрич тоже уехал.
— Бегу. — Шпильки заскользили на льду, и я чуть не упала, но с трудом смогла удержать равновесие.
Всю дорогу до города мы молчали. Из магнитолы лился тяжелый рок, а настроение было ниже плинтуса.
— Думаешь, это Морозов? — не выдержала я, когда до магазина оставалось совсем немного.
— Да какая разница. Доказать мы все равно ничего не можем, — не отрывая взгляда от дороги, процедил Лешка.
Самое обидное, что он был прав.
Отцовский магазин занимал первый этаж старенькой пятиэтажки, расположенной прямо на красной линии главного проспекта. Длинный, обклеенный огромными плакатами с изображением инструментов и строительных материалов, сейчас он был полностью изрисован черной краской — свастики, матерные слова и проклятия. Раскуроченные металлические перила, измятая жестянка мусорного бачка, выбитые плитки на ступеньках и очень много народу.