Хищник

Лосев Владимир

— В аду я уже побывал, там страшно, но привыкаешь, — крепкий седой мужчина скупо улыбнулся и спросил. — Зачем ты здесь, парень?

— В госпитале мой друг и ему плохо, — Влад замялся, не зная, что сказать дальше. — А я хочу ему помочь.

— И для этого нужно приезжать сюда ночью?

— Именно так…

— Не знаю, что ты задумал, но если дело связано с наркотиками, то твой ад меня не страшит.

— Просто дождись меня. Потом договорим, сейчас, извини, времени нет.

Кот быстро побежал к забору, пробежал вдоль него, и перелез там, где росли высокие деревья, чтобы не попасть в глазки

видеокамер.

Потом прополз за кустами до угла дома, присел у окошка подвала, влез в него, с грустью сознавая, что для обратного пути придется искать другой путь — с грузом за спиной здесь не пролезть, тем более с таким габаритным, как человек.

Влад присел, вслушиваясь, но ничего не услышал, кроме звука падающих капель, потом пошел дальше. В подвале не горели ни одна лампочка, но с Чагой ему освещение не и требовалось, он видел все довольно отчетливо.

Дверь оказалась заперта, а в прошлый раз была открыта. Похоже, сегодня весь мир против него, хоть исполнитель желаний на нем. Следовало отступить, да некуда. Он достал нож и поковырял в замке, тонким лезвием ему после нескольких неудач удалось поднять пружину, а случайно найденным ржавым гвоздем отодвинуть засов.

На открывание потратил десять минут, что совсем неплохо для дилетанта — взломщика.

Влад медленно поднялся по лестнице, прислушиваясь. Где-то выл от боли раненый, из дальнего крыла доносились стоны, храп, а за углом шелестели страницы журнала, который пролистывала медсестра приемного покоя. От очередного крика боли он едва не оглох, пришлось снять с ушей симбионт под названием Шепот и убрать в контейнер.

Кот бесшумно и незаметно проскользнул мимо приемной, где сидела сонная девушка в белом халате, разглядывая полуобнаженных девиц в глянцевом журнале, прошел два темных коридора, прокрался по широкой лестнице на третий этаж и оказался в отделение реанимации. Здесь постоянно дежурило несколько медсестер и один врач, это он еще в прошлый раз выяснил. Ему повезло, они как раз сели пить чай, обычно на месте не сидели — слишком много у них в отделении лежало тяжело больных и раненых.

Он открыл дверь одиночного бокса, в котором лежал Перфилов и заметался, услышав приближающиеся шаги. Спрятаться оказалось негде, пришлось лезть под кровать.

Он едва успел сжаться в комочек около тумбочки, как в бокс вошла медсестра, уколола Сергея, поправила одеяло, погладила его нежно по щеке и вышла.

Перфилов умирал, Влад лежал под ним и ощущал это очень хорошо. Он стонал, что-то бормотал, бредил от высокой температуры.

Кот вылез и в слабом свете ночника вгляделся в бледное лицо. Нос уже заострился, а предсмертная синева густо покрыла лицо.

— Спасибо, что дождался, — негромко произнес Влад. — Еще бы немного и все.

— Это ты? — послышался хриплый шепот Перфилова, тот открыл глаза, в них плескалась отчаяние и тоска. — Я думал, мне примерещилось в бреду. Не верил, что придешь, а все равно ждал. Даже не разрешил поставить укол со снотворным, хоть мне очень плохо. Ты, правда, поможешь?

— Я пообещал, а свои слова сдерживаю. Ты это должен помнить еще с детства.

— Помню, но люди меняются с годами, и мало кто становится лучше. Скажи, я умираю?

— Кажется, — Влад полез в карман и достал из

контейнера красного как кровь симбионта, тот заискрился в свете настольной лампы, словно драгоценность. — Вот эту штуку сейчас тебе на грудь пристрою и будешь жить, только не знаю как долго.

— Что это? — Сергей тяжело дышал, и каждое слово давалось ему с огромным трудом, капли пота выступили на лбу. — Откуда?

— Симбионт, к несчастью уже наполовину выдохшийся. Он тебе поможет справиться с болезнью, почистит кровь, сожрет все болезнетворные бактерии, а заодно и продукты разложения твоих тканей. Проще говоря, сделает то, что не сможет не один антибиотик — вылечит.

— А ноги эта штука отрастить не может?

— Вряд ли, — Кот поднял пижаму и стал прилаживать к горячему потному телу симбионта, тот упрямился, не нравилась ему, что так горячо. У Сергея температура явно была за сорок. — Он просто поддержит тебя, чтобы ты не умер. Хорошо бы его хватило…

— Хватило до чего?

— Пока не довезу до Дока, этот тот, кто умеет совершать чудеса. Дело в том, что ты почти мертв, высокая температура говорит о том, что воспалительные процессы идут, с которыми симбионт может и не справиться до конца. Он для тебя сейчас как батарейка с мощнейшим антибиотиком в одном флаконе: и энергию подкачает, чтобы твой организм мог и дальше бороться с воспалением, а заодно и почистит кровь лучше твоих почек и печени.

— А дальше как? — хриплый вскрик. — Все равно же умру!

— Ты не ори, а то медсестра придет, и все испортит, — Влад снял пижаму и отбросил ее в сторону и стал надевать на Перфилова штаны, футболку и куртку, купленные в магазине спорттоваров, одновременно снимая с него капельницы и датчики. — Смотри какой потный, даже трогать твое обрубленное тело неприятно, поэтому заткнись, и подожди с болтовней, пока не переодену.

— Как меня потащишь? — кожа стала у Сергея прохладнее, сердце перестало колотиться, симбионт понемногу делал свое дело. — Тут охрана, тебя арестуют, это же военный госпиталь.

— Я бы тебя здесь бросил, да выбора у меня нет, — Кот вздохнул. — У тебя нос заострился, и кожа посинела. Узнаешь симптомы?

— Конечно, — выдохнул Перфилов, дыхание стало его успокаиваться, голос перестал дрожать. — Видел ребят с такими лицами за пару часов до их смерти.

— Хорошо, что понимаешь, — кивнул Влад, закончив надевать комбинезон. Все это время Перфилов старался не стонать, хоть видно было, что давалось ему это нелегко. Он критически посмотрел на то, что у него получилось, закатал ненужные штанины, чтобы не цеплялись и закрепил булавками. Потом достал из кармана связку ремней, которые сшил, чтобы у него получилось нечто похожее на сумку, в которой матери носят своих малышей.

— Конечно, мне будет трудно выбраться из больницы. А потом еще нужно перелезть через высокий забор, да и дальше тащить метров сто до машины. Если, не дай бог, начнешь стонать, тогда нас точно схватят!

— Обещаю, буду молчать. Если нужно, вставь мне кляп.

— Я бы так и сделал, да задохнешься, итак хватаешь воздух, как полудохлая рыба на берегу.

— Уже не полудохлая, — на лице у Сергея внезапно появилась улыбка. — От этого непонятно чего идет такое приятное тепло, что даже жить хочется.